Через десять минут Роули открыл дверь бара гостиницы «Олень». Беатрис Липпинкотт приветливо улыбнулась ему из-за стойки. Мистер Роули Клоуд казался ей видным мужчиной. За кружкой пива Роули обменивался с присутствующими обычными критическими замечаниями в адрес правительства, погоды и перспектив урожая. Вскоре, чуть отойдя, Роули негромко спросил у Беатрис: – Здесь сегодня не остановился крупный мужчина в широкополой шляпе? – Да, мистер Роули. Пришел около шести. Вы про него спрашиваете? Роули кивнул: – Он проходил мимо моей фермы и спросил дорогу в деревню. – Да, он вроде бы здесь впервые. – Интересно, – промолвил Роули, – кто это такой? – Он с улыбкой посмотрел на Беатрис. Та улыбнулась в ответ: – Это нетрудно узнать, мистер Роули. Она нырнула под стойку, достала толстый том в кожаном переплете, где регистрировались постояльцы, и открыла страницу со свежими записями. Последняя из них гласила: «Енох Арден. Кейптаун. Англичанин». Глава 9 Было прекрасное утро. Пели птицы, и Розалин, спустившаяся к завтраку в своем дорогом сельском платье, чувствовала себя счастливой. Сомнения и страхи, еще недавно одолевавшие ее, казалось, улетучились. Дэвид пребывал в хорошем настроении, смеясь и поддразнивая ее. Его вчерашний визит в Лондон прошел удовлетворительно. Завтрак был отлично приготовлен и сервирован. Они как раз закончили его, когда принесли почту. Семь-восемь писем для Розалин, счета, просьбы о пожертвованиях, несколько приглашений к соседям – в общем, ничего особенно интересного. Отложив в сторону пару мелких счетов, Дэвид вскрыл третий конверт. Текст письма, как и адрес на конверте, был написан печатными буквами: «Дорогой мистер Хантер! Я подумал, что лучше обратиться к Вам, чем к Вашей сестре, «миссис Клоуд», так как содержание этого письма может вызвать у нее потрясение. Коротко говоря, у меня есть новости о капитане Роберте Андерхее, которые она, возможно, будет рада услышать. Я остановился в «Олене» и, если Вы заглянете туда этим вечером, буду рад обсудить с Вами это дело. Искренне Ваш Енох Арден». Из горла Дэвида вырвался сдавленный звук. Розалин посмотрела на него с улыбкой, которую сразу же сменило выражение тревоги. – Что там, Дэвид? Он молча протянул ей письмо. Девушка взяла его и прочитала. – Но, Дэвид, я не понимаю… Что это значит? – Ты ведь умеешь читать, верно? Розалин бросила на него робкий взгляд: – Но если это означает… Что нам делать? Нахмурив брови, Дэвид быстро строил планы в уме. – Все в порядке, Розалин, беспокоиться не о чем. Я этим займусь. – Но ведь тут написано… – Не волнуйся, девочка. Предоставь все мне. Послушай, вот что ты должна сделать. Упакуй чемодан, поезжай в Лондон и оставайся в квартире, пока не получишь от меня известий. Поняла? – Да, конечно, но… – Просто делай то, что я тебе говорю, Розалин. – Он ободряюще улыбнулся ей. – Иди упаковывать вещи. Я отвезу тебя на станцию. Ты можешь поспеть на поезд в десять тридцать две. Швейцару скажешь, что не хочешь никого видеть. Если кто-нибудь придет и будет тебя спрашивать, пусть он ответит, что тебя нет в городе. Дай ему фунт. Он никого не должен пускать к тебе, кроме меня. – О! – Девушка прижала ладони к щекам, глядя на него красивыми испуганными глазами. – Положение запутанное, Розалин, а ты в таких делах несильна. Поэтому я хочу, чтобы ты не путалась у меня под ногами и предоставила мне свободу действий, – вот и все. – А я не могу остаться здесь, Дэвид? – Конечно, нет, Розалин. Будь благоразумной. Я должен разобраться с этим парнем, кто бы он ни был… – Ты не думаешь, что он… – В данный момент я ничего не думаю, – перебил ее Дэвид. – Прежде всего нужно убрать тебя отсюда, чтобы я мог уяснить наше положение. Так что будь хорошей девочкой и не спорь. Розалин повернулась и вышла из комнаты. Дэвид нахмурился, глядя на письмо, которое держал в руке. Вежливое, грамотное послание, составленное в уклончивых выражениях, могло означать все, что угодно, – от искреннего желания помочь в неловкой ситуации до завуалированной угрозы. Он снова и снова вчитывался во фразы. Больше всего ему не нравились кавычки, в которые были заключены слова «миссис Клоуд». Дэвид посмотрел на подпись. «Енох Арден». В голове у него шевельнулось смутное воспоминание – какие-то стихотворные строчки… Когда Дэвид вечером вошел в холл «Оленя», там, как обычно, никого не было. На двери слева виднелась надпись «Кофейная», а на двери справа – «Комната отдыха». Табличка на двери подальше предупреждала: «Только для постояльцев». Коридор направо вел к бару, откуда доносился приглушенный гул голосов. На маленькой застекленной будке имелась надпись «Офис» и кнопка звонка возле скользящего окошка. Дэвид знал по опыту, что иногда приходится звонить три или четыре раза, прежде чем кто-нибудь соблаговолит уделить вам внимание. За исключением кратких периодов приема пищи, холл «Оленя» был необитаем, как остров Робинзона Крузо. На сей раз мисс Беатрис Липпинкотт вышла из бара после третьего звонка Дэвида и двинулась по коридору, поправляя золотистые волосы, пышно причесанные в стиле «помпадур». Скользнув в стеклянную будку, она приветствовала его вежливой улыбкой: – Добрый вечер, мистер Хантер. Холодновато для этого времени года, не так ли? – Да, очевидно. У вас остановился мистер Арден? – Посмотрим. – В таких обстоятельствах мисс Липпинкотт всегда делала вид, будто сразу не может вспомнить, с целью придать «Оленю» большую значительность. – Да, мистер Енох Арден. 5-й номер на втором этаже. Вы его легко найдете, мистер Хантер. Поднимитесь по лестнице и идите не по галерее, а налево и вниз на три ступеньки. Последовав этим сложным инструкциям, Дэвид постучал в дверь номера 5 и услышал ответ: – Войдите. Он повиновался, закрыв за собою дверь. Выйдя из будки, Беатрис Липпинкотт позвала: – Лили! На зов откликнулась девица со светлыми глазами навыкате и, судя по открытому рту, страдающая аденоидами. – Можешь подежурить немного, Лили? Я должна посмотреть, как дела с бельем. – Да, мисс Липпинкотт. – Лили хихикнула и со вздохом добавила: – Мистер Хантер такой красивый, правда? – Я насмотрелась на таких во время войны, – отозвалась мисс Липпинкотт тоном человека, уставшего от жизни. – Молодые летчики с авиабазы. Вели себя так, что волей-неволей приходилось принимать у них чеки без всякой уверенности, что они не поддельные. Но я умею различить настоящего джентльмена, Лили, даже если он водит трактор. – И с этим загадочным заявлением Беатрис начала подниматься по лестнице. Войдя в комнату, Дэвид Хантер остановился и посмотрел на человека, именующего себя Енохом Арденом. Лет сорока, порядком опустившийся – на вид крепкий орешек. Помимо этого, в нем не так легко разобраться. Темная лошадка. – Привет, – заговорил Арден. – Вы Хантер? Отлично. Присаживайтесь. Что будете пить? Виски?