– Да, пожалуйста, доктор Клоуд. Но, по-моему, это просто невозможно… Они поднялись наверх. Глэдис возглавляла процессию. Доктор Клоуд опустился на колени и склонился над неподвижной фигурой. Потом он поднял взгляд на Беатрис. Его поведение изменилось, став властным и решительным. – Вам следует позвонить в полицейский участок, – сказал доктор. Беатрис Липпинкотт вышла. Глэдис последовала за ней. – О, мисс, вы думаете, что это убийство? – испуганно прошептала она. Беатрис взволнованно пригладила золотистую шевелюру. – Лучше придержи язык, Глэдис, – резко приказала она. – Если будешь называть это убийством, не зная, так ли оно на самом деле, тебя могут притянуть к суду за клевету. Да и «Оленю» сплетни не пойдут на пользу. – Смягчившись, Беатрис добавила: – Можешь приготовить себе чашку чаю – она тебе не помешает. – Спасибо, мисс. У меня внутри все переворачивается! Вам я тоже принесу чай. Беатрис не стала возражать. Глава 16 Суперинтендент Спенс задумчиво смотрел на Беатрис Липпинкотт, сидевшую напротив него с плотно сжатыми губами. – Благодарю вас, мисс Липпинкотт, – сказал он. – Это все, что вы можете вспомнить? Я распоряжусь отпечатать ваши показания, чтобы вы их прочитали и, если у вас не будет возражений, подписали. – О боже! Надеюсь, мне не придется давать показания в полицейском суде? Суперинтендент Спенс успокаивающе улыбнулся. – Мы тоже надеемся, что до этого дело не дойдет, – солгал он. – Возможно, это самоубийство, – предположила Беатрис. Суперинтендент воздержался от замечания, что самоубийцы обычно не бьют себя по затылку стальными каминными щипцами. – Никогда не следует делать поспешных выводов, – ответил он тем же ободряющим тоном. – Еще раз спасибо, мисс Липпинкотт. С вашей стороны было очень любезно, что вы так быстро пришли дать показания. После ухода хозяйки гостиницы суперинтендент мысленно вернулся к ее показаниям. Он все знал о Беатрис Липпинкотт и прекрасно понимал, в какой степени можно полагаться на точность рассказанного ею. То, что она подслушала и правильно запомнила разговор, не вызывало сомнений. Конечно, не обошлось без приукрашивания, так как убийство произошло именно в 5-м номере, но, даже если убрать все лишнее, картина получается достаточно неприглядная и наводящая на столь же малоприятные мысли. Суперинтендент Спенс посмотрел на стол, где лежали наручные часы с разбитым стеклом, золотая зажигалка с инициалами, губная помада в позолоченном корпусе и тяжелые каминные щипцы, на которых виднелись ржавые пятна. Вошел сержант Грейвс и доложил, что за дверью ожидает мистер Роули Клоуд. Спенс кивнул, и сержант впустил Роули в кабинет. О Роули Клоуде суперинтендент знал не меньше, чем о Беатрис Липпинкотт. Если Роули пришел в полицейский участок, значит, он может кое-что сообщить, и это «кое-что» будет вполне надежным, точным и неприукрашенным. Его, безусловно, стоит выслушать. В то же время Роули тугодум – следовательно, его рассказ займет немало времени. Но людей типа Роули Клоуда не следует торопить, иначе они начинают путаться, повторять одно и то же, и в результате повествование окажется вдвое длиннее… – Доброе утро, мистер Клоуд. Рад вас видеть. Вы в состоянии пролить какой-нибудь свет на нашу проблему? Я имею в виду человека, которого убили в «Олене». К удивлению Спенса, Роули начал с вопроса: – Вы уже выяснили, кто этот парень? – Нет, – медленно отозвался Спенс. – Я бы так не сказал. Он зарегистрировался как Енох Арден, но в его вещах нет ничего подтверждающего, что он действительно был им. Роули нахмурился: – Вам это не кажется… немного странным? Суперинтенденту это казалось даже очень странным, но он не намеревался обсуждать это с Роули Клоудом. – Вопросы задаю я, мистер Клоуд, – вежливо напомнил Спенс. – Итак, вчера вечером вы приходили повидать покойного. Почему? – Вы знаете Беатрис Липпинкотт, суперинтендент? Из «Оленя»? – Разумеется. И я уже слышал ее рассказ, – добавил Спенс, надеясь таким образом сэкономить время. – Она сама пришла сюда. На лице Роули отразилось облегчение. – Это хорошо. А я боялся, что она, возможно, не захочет впутываться в полицейскую историю. Знаете, у всех свои причуды. Суперинтендент молча кивнул. – Так вот, – продолжил Роули, – Беатрис сообщила мне то, что ей удалось подслушать, и мне это показалось весьма подозрительным. Мы ведь… ну, заинтересованные лица. Спенс кивнул снова. Он был в курсе обстоятельств смерти Гордона Клоуда и, как все местные жители, считал, что его семья пострадала несправедливо. Он разделял всеобщее мнение, что миссис Гордон Клоуд «не леди» и что ее брат – один из тех отчаянных молодых десантников, к которым, хотя они и принесли немало пользы во время войны, в мирное время следует относиться с подозрением. – Едва ли мне нужно объяснять вам, суперинтендент, что если первый муж миссис Гордон еще жив, то для нашей семьи это все меняет. Рассказ Беатрис был первым намеком, что такое возможно. Мне это никогда и в голову не приходило – я не сомневался, что миссис Гордон вдова. Должен признаться, я был потрясен. Мне понадобилось время, чтобы все это осознать. Спенс кивнул в третий раз. Он хорошо себе представлял, как Роули медленно обдумывает услышанное, снова и снова проворачивая его у себя в голове. – Сначала я решил посоветоваться с дядей-адвокатом… – Мистером Джереми Клоудом? – Да. Я пошел к нему. Наверно, было начало девятого. Они все еще обедали, а я поджидал Джереми в его кабинете, еще раз все обдумывая. – Ну? – В конце концов, я пришел к выводу, что лучше попробовать самому что-нибудь предпринять, прежде чем втягивать в это дядю. Адвокаты все одинаковы – они осторожны, медлительны и должны твердо во всем убедиться, прежде чем начинать действовать. Сведения поступили ко мне абсолютно неофициально, и я опасался, что старый Джереми начнет сомневаться. Поэтому решил пойти в «Олень» и повидать этого парня. – Вы так и сделали? – Да. Я отправился прямиком в «Олень»… – Сколько тогда было времени? Роули задумался. – Должно быть, я пришел к Джереми минут в двадцать девятого, а в гостиницу – после половины девятого, возможно, без двадцати девять. – И что было потом, мистер Клоуд? – Я знал, где остановился этот тип, – Би сообщила мне его номер, – поэтому поднялся и постучал. Он сказал: «Войдите», и я вошел. – Роули сделал паузу. – Не думаю, что я был на высоте. Парень оказался слишком ловок. Мне не удалось вытянуть из него ничего определенного. Я рассчитывал, что он испугается, если я намекну, что его могут притянуть за шантаж, но это как будто его только позабавило. Этот нахал спросил меня, не хочу ли я купить у него кое-что. «Со мной ваши грязные штучки не пройдут, – ответил я. – Мне нечего скрывать». Тогда он заявил, что дело совсем не в том, – просто ему есть что продать, и его интересует, не стану ли я покупателем. «О чем вы?» – спросил я. «Сколько вы – или ваша семья – заплатили бы мне за неопровержимое доказательство того, что Роберт Андерхей, который якобы умер в Африке, на самом деле жив-здоров?» – осведомился он. Я спросил, почему мы вообще должны за это платить. А он засмеялся и ответил: «Потому что я жду этим вечером клиента, который готов заплатить солидную сумму за доказательство, что Роберт Андерхей мертв». Тогда… ну, боюсь, я вышел из себя и сказал ему, что моя семья не привыкла участвовать в таких грязных делишках. Если Андерхей действительно жив, то это нетрудно установить. После этого я встал и направился к двери, а он усмехнулся и заметил довольно странным тоном: «Не думаю, что вам удастся доказать это без моей помощи». – А потом? – Ну, откровенно говоря, я вернулся домой недовольным собой. Я чувствовал, что все еще сильнее запутал, и жалел, что не обратился к старому Джереми. Адвокаты привыкли иметь дело с такими скользкими типами. – В котором часу вы ушли из «Оленя»? – Понятия не имею. Хотя погодите. Должно быть, без нескольких минут девять, так как, пока шел по деревне, слышал в одном из окон начало передачи новостей. – Арден говорил, что за «клиента» он ожидал? – Нет. Я решил, что это Дэвид Хантер. Кто еще это мог быть? – Он не казался встревоженным предстоящим визитом? – Напротив, парень выглядел чертовски довольным. Спенс указал на тяжелые стальные щипцы: – Вы заметили их на каминной решетке, мистер Клоуд? – Щипцы? Нет, едва ли. Огонь в камине не горел. – Роули нахмурился, пытаясь представить себе сцену. – Я уверен, что щипцы там были, но не знаю, эти или нет. – И, помолчав, спросил: – Именно этой штукой?.. Спенс кивнул: – Да. Ему проломили череп. Роули нахмурился: – Странно. Хантер отнюдь не тяжеловес, а Арден был настоящий громила. – Согласно медицинскому заключению, – объяснил суперинтендент, – удар был нанесен сзади и сверху массивной головкой щипцов.