Соседка засмеялась, прикрывая рот ладонью. – Кура! Не шкура, а кура! Курица у меня одна есть хитрющая, зараза, приноровилась куда-то прятаться, я что ни день яиц недосчитываюсь, а выследить эту тварюгу никак не могу. Да заходи ты, сколько можно забор подпирать? Хотя твои-то еще спят. – Сейчас проснутся, – пообещала я, в обход дома подбираясь к беленой пристройке, в которой разместились мои компаньоны. – Увидишь хохлушку – запомни то место! – покричала мне вслед баба Катя. – Хохлушка – это кто? Воображение быстро нарисовало румяную деваху в вышиванке и с цветочным венком на голове. – Х-хосподи, да кура же! Хохлатая такая, сама белая, глаз рыжий! – Глаз рыжий, недобрый, – пробормотала я уже в окно пристройки. – А че сразу недобрый? Как рыжий, так крайний! – заворчали внутри, за старомодной кисеей. – Ты комплексуешь, Федор? – удивилась я. – Надо же… Я думала, тебя ничем не проймешь, говорят же, что рыжие – бесстыжие. – Нагло врут. – Кисея затряслась, как недавно вьюнки, и пропустила в окно взъерошенную светлую голову. Светлую – в смысле белокурую. Самой светлой в переносном смысле головой в этой компании определенно была моя собственная. – Маша, я поняла, что нужно делать! – объявила я, от избытка радостного энтузиазма слегка подпрыгивая. – Утреннюю гимнастику на свежем воздухе? – Ее тоже можно, но я сейчас о нашем расследовании. Думаю, есть способ его ускорить! – Какой? – рядом с белокурой головой вынырнула рыжая. Окно пристройки с распахнутыми резными ставнями и кисейными кулисами стало похоже на сцену кукольного театра. Я развеселилась: – Шаляпин, чего тебя Федором назвали, ты же натуральный Петрушка! – Кузнецова, не отвлекайся! По делу говори! – потребовала Машенька. – По делу: Федя, позвони своему доброму другу в ГИБДД, узнай, не числится ли в угоне какая-нибудь «газелька», пропавшая в день карнавала. – Поясни, – потребовала Маша. – Следи за логикой: мы ищем броневик с золотом. Денис сказал, что с виду это обычная белая «Газель». «Слоны» были одинаковые, значит, броневик тянула такая же точно машина. Не думаю, что грабители ее честно арендовали, в кино преступники никогда так не делают. И покупать машину специально никто бы не стал. Значит, где они взяли «Газель»? – Стырили! То есть угнали. – Машенька энергично вытолкала Федю со сцены. – Шаляпин, быстро звони кому надо! – В шесть утра?! Мы с тем парнем не настолько близкие друзья. – А какое время будет соответствовать степени вашей близости? – чопорно уточнила я. – После девяти будет норм. – Ну вот, хотела же ускорить расследование! – расстроенная, я побрела прочь от окна. – Он позвонит в девять ноль одну, я прослежу! – пообещала мне в спину Машенька. Я покивала – мол, ага, ага. – А потом мы к тебе придем и все съедим! То есть все расскажем! – донеслось из комического театра кукол. Папуля мог бы озолотиться на платных завтраках. Жаль, что он никогда не станет брать деньги за угощение, я уже сейчас привела бы к нему пару платежеспособных гостей – процентов за десять, даже за пять, не обирать же родного человечка… Я вернулась в отчий дом – там все еще спали. Даже папуля опять проследовал в их с мамулей опочивальню и снова похрапывал там. Я прошла в нашу комнату, немного постояла над спящим Денисом, прикидывая, а не сдастся ли мне эта неприступная крепость, если я нападу на нее внезапно, в тихий утренний час? Что-то подсказывало – а не сдастся. Разворачивать сражение без надежды на блицкриг мне не хотелось, спать – тоже. Мелькнула было мысль встать к плите и приготовить семейству завтрак – то-то все удивятся… но папуля может и обидеться, так что нет, не буду захватывать его плацдарм. О! А не присмотреть ли мне, пользуясь случаем, местечко, куда можно спрятать наши с Зямой и Алкой сокровища? Воодушевленная, я снова выдвинулась во двор и обошла его по периметру, осматриваясь внимательнее, чем сапер на разминировании. И не напрасно прогулялась по росе – приглядела отличную захоронку. В дупле старого абрикосового дерева! Вот там совершенно точно никто ничего искать не станет – хотя бы потому, что прошлым летом в том дупле гнездились осы. Их оттуда, конечно, выкурили, но кто их знает, этих насекомых, вдруг у них случаются приступы ностальгии, заставляющие возвращаться на историческую родину? Я сбегала за зеркальцем и с его помощью осторожно осмотрела внутренний мир дупла. Ос не обнаружила и сочла пространство достаточным, чтобы поместить в него наши древние денежки. Сделать, так сказать, вклад! Очень довольная своей изобретательностью, я вернулась в дом – Кулебякин еще спал – и бесшумно нырнула под кровать, чтобы извлечь из-под нее сокровища. И с крайне неприятным изумлением обнаружила, что сумка моя на месте, а вот древние денежки – тю-тю, пропали бесследно! – Я убью тебя, Зямочка, – прошипела я, змейкой выползая из-под кровати, потому что кто еще мог приделать монетам ноги? Только братец! Точно не Трошкина, она до отвращения добропорядочна и ничего не взяла бы без спросу и предупреждения. Прокравшись к ложу Зямы, я тихо потрясла его за плечо одной рукой, другой на всякий случай плотно прикрыв счастливую улыбку братца. Ему явно снилось что-то приятное – наверняка не я. – М-м-м? – Разбуженный Зяма протестующе замычал мне в ладошку и вытаращил глаза, подозрительно мутные и в красных прожилках. – Не ори, пожалуйста, – шепотом попросила я и освободила братцу речевой аппарат, после чего понюхала ладонь, выполнявшую функции кляпа. Она ощутимо попахивала. – Ты пил? Когда успел? – Ночью. – Зяма сел в постели и с силой потер лицо. – Мне не спалось, я все думал, как бы понадежнее спрятать наш клад, и пил коньяк, чтобы уснуть. – И? – И уснул. – А клад? – А что клад? – Он где теперь? – Да все там же… Что? – Братец всмотрелся в мое безрадостное лицо. – Да брось! Его нет под кроватью?! – Блин, Зяма! У тебя с детства не случалось приступов лунатизма, неужели это произошло снова именно сейчас?! – Что там у вас случилось здесь и сейчас? – пролепетала Трошкина, садясь в кровати с видом зомби. – Я ходил во сне, – пожаловался Зяма. – И ладно бы только ходил! – вмешалась я. – Но он еще залез под кровать, достал наше сокровище и перепрятал его туда, сам не знает куда! – Зямочка, не волнуйся. Мы сейчас вместе пойдем и все найдем! – решила верная супруга. – В конце концов, количество мест, куда можно незаметно и бесшумно сунуться в потемках, у нас тут ограничено. – Ха-ха! – угрюмо сказала на это я, а Зяма только виновато шмыгнул носом. – К твоему сведению, в прошлый раз, когда Зямочка играл в лунатика, он надежно спрятал щеночка, которого мы притащили с улицы и боялись предъявить маме с папой, понимая, что они его выдворят. – И где же ты его спрятал, милый? – заинтересовалась Алка. – Мне это и самому интересно, – признался ее милый. – Прикинь, прошло двадцать пять лет, а щеночка мы так и не нашли! Трошкина охнула. – Это мой детский кошмар, чтоб вы знали, – добавила я. – До-олго-долго я потом боялась наткнуться в укромном углу на щенячий скелетик! Уже в институте училась, а полы под кроватями на всякий случай исключительно с закрытыми глазами мыла. – Дюха, не нагнетай! – Зяма встал, Алка тоже спустила ноги с кровати. – Сейчас мы все обыщем. – Подсказку хотите? – Чтобы не мешать им собираться, я пошла на выход. – Я знаю, где искать не нужно – в дупле абрикосового дерева, там ничего нет. Я это точно знаю, потому что хотела спрятать клад именно там. Очень раннее утро превратилось в просто раннее, но папуля все еще не встал, а потому завтраком и не пахло. Я поела вишен прямо с дерева, потом додумалась пошарить в холодильнике, где нашла большой кусок сыра, палку копченой колбасы и бутылку молока. В хлебнице взяла половину вчерашнего лаваша, сложила весь провиант в пакет, сунула туда же купальник и вышла за ворота. Устрою себе пикник у моря! Мой любимый маленький пляж в этот час пустовал, четкая тень близкой башни лежала на нем просторным темным ковром. Море спокойно спало, еле слышно посапывая, было совсем тихо, только галька под моими ногами трещала пистолетными выстрелами. Я забралась в разбитую лодку, сервировала там скромный завтрак и со вкусом поела, поглядывая на едва просматривающиеся в прозрачной воде верхушки больших камней, напоминающие спинные плавники затаившихся морских чудищ. Не страшных, как сказал бы Карлсон, а диких, но симпатичных. Буро-зеленые водоросли на их горбатых спинах красиво вились по воде, на крутых боках наверняка росли мидии… Я сплавала и проверила эту версию: точно, вкусных ракушек на каменюках было полным-полно. Я снова пожалела, что не захватила нож – и колбасу грызла, как бобер дерево, и мидий добыть не смогу, а жаль, было бы приятно удивить и порадовать семейство, у нас все любят свежие морепродукты… О трагедии с разбившейся на этих камнях лодкой уже ничто не напоминало, и все же по краешку моего сознания плавно, как медуза, скользнула неторопливая мысль: какими идиотами надо быть, чтобы совершить кораблекрушение в десяти метрах от берега? В таком месте, о котором каждый здешний житель, даже я теперь, знает, что тут камни размером с подрощенных слонят? Слонят! Розовые карнавальные слоны вдруг заплясали в моей голове, как в мультфильме про Дамбо. Как я могла упустить эту ниточку, нет, даже целый корабельный канат?