– Долго рассказывать, сейчас пришлю тебе снимки с геотегом, – пообещала я и на том закончила разговор. Я кивнула подруге: – Маруся, отправь Денису те же фотки, что и мистеру Иксенко, и засекай время. Мне интересно, как быстро примчится кавалерия… Кавалерия примчалась через шестнадцать минут. Этого времени мне с лихвой хватило на два важных дела. Во-первых, я высмотрела на перекопанном участке следы австралийских брендовых кроссовок с выпуклой фигуркой кенгуру на подошве и тщательно истребила их лопатой. Незачем оперативникам знать, что тут еще и Зяма отметился, избавим молодого отца семейства от неудобных вопросов. Во-вторых, я вкратце изложила свое понимание этой детективной истории коллегам-сыщикам. – Думаю, все началось, когда Вадим Романов и Артем Сосновский узнали, что мистер Иксенко намерен забрать свое золото из банка. Не знаю, кто из них главный организатор, думаю, что начальник безопасности, но это не важно. Важно, что Романов и Сосновский обладали всей нужной информацией и могли загодя составить хитрый план. Они заранее заказали чехлы для машин, арендовали строительную технику и вырыли яму… – Кстати, Романов до армии успел поработать в дорожно-строительной компании бульдозеристом, – вставила Машенька. – Это есть в досье, которое прислала Катя. – Да, читала, – кивнула я. – В общем, Романов и Сосновский все подготовили и в день ограбления исчезли с радаров, имитировав свое маленькое кораблекрушение. Причем к этому времени они уже успели помелькать тут, на горе, в образах психа с ружьем и бомжа в шляпе. Ближе к вечеру они угнали «Газель», под мостом взяли на абордаж транспорт с золотом и под видом карнавальных машин, наряженных слониками, прогнали их в связке через центр города до улицы Виноградной. Подъехали сюда, расцепили машины, одну столкнули в яму и засыпали, а вторую угнали подальше и сбросили под откос. А сами стали до поры жить-поживать вблизи закопанного золота: Романов – в заброшенном доме с голубятней, Сосновский – в экологически чистой норе. – Недолго он там жил-поживал, – припомнил Федя. – Подельник же его прикончил, я так понимаю? – Угу. – Я позаимствовала лаконичную реплику у Дениса. – Видать, Романов делиться не пожелал, – проявила понимание Машенька. – Пятьдесят кило золота ему мало было, он все сто захотел! – Он, видишь ли, то же самое подумал про Сосновского, – усмехнулась я. – Увидел со своей голубятни, что его компаньон под покровом ночи сам полез на участок, где спрятано золото… – А Сосновский полез? – Не совсем. Но он очень подозрительно отирался у открытых ворот… – Зачем? – Затем, что тоже следил за участком и заметил вблизи него какую-то странную активность… – Чью? – Мою! – Мне не хотелось выкладывать историю с кладом старинных монет, и я всячески старалась ее обойти. – И моего брата Зямы! Мы тут гуляли! – С братом? – удивилась Машенька. – С братом! И с подругой! – запальчиво ответила я. – И еще с собакой! И с младенцем! – Короче, вы тут шастали целой толпой, и Сосновский встревожился, полез проверять целостность зарытого золота, а Романов это увидел, неправильно понял и поспешил грохнуть подельника от греха подальше, – закончил Федя. – Мне все понятно. – А мне не все, – немного подумав, сказала Маша. – Как им, Романову и Сосновскому, удалось застать врасплох экипаж броневика? Почему водитель и охранники не сопротивлялись, а позволили замаскировать и похитить транспорт? – Вот этого я тоже пока объяснить не могу, – призналась я. – Надо будет расспросить Кулебякина, может, он что-то знает… А вот и он, легок на помине! За забором зарычали движки приближающихся машин. Через минуту в ворота, которые мы гостеприимно распахнули настежь, гусиным клином влетела группа суровых парней. Первым – на острие атаки – шел суровый майор Кулебякин. – Вон отсюда! – еще на подлете скомандовал он нашей боевой тройке, непроизвольно поморщившись при виде металлоискателя и лопаты. – Погуляйте где-нибудь в другом месте. – Что?! Нет! Мы хотим видеть, как вы достанете золото! – воспротивилась Машенька. – Идем, Мань, – потянул ее Шаляпин и безропотно двинулся на выход – в одной руке лапка вырывающейся подруги, в другой – металлоискатель. – Тебе лучше не видеть… – Лопату оставить или вы со своими? – спросила я Кулебякина. – Иди уже, горе мое. – Я? Горе? Да без меня бы вы… – Домой, я сказал! Я вскинула на плечо лопату и с самым независимым видом зашагала к воротам. Определенно, стоит еще подумать, пока не поздно, выходить ли мне замуж за этого деспота и тирана! Товарищи‐сыщики ждали меня за воротами. Молча, ничего не обсуждая и не делясь эмоциями, мы вышли на дорогу и двинулись вниз. За нашими спинами ерзали, разворачиваясь к открытым воротам, машины опергруппы: уже темнело, имело смысл подсветить сцену действия автомобильными фарами. В угрюмом молчании мы дошли до нашего забора – там у открытой калитки стоял папуля, смотрел вверх по склону и озабоченно хмурился. – Мне показалось, что мимо прошли машины с мигалками. Или даже с прожекторами? – спросил он, кивая на выступ холма, обрисованный жемчужно-белым нимбом включенного дальнего света. – Полицейская спецоперация, – буркнула я и чутко пошевелила носом. – А чем это пахнет? – Ватрушками с творогом и миндалем. – Папуля посторонился, не сомневаясь, что эта информация заставит нас изменить направление движения. Так Гамельнский Крысолов не сомневался в реакции на его волшебную дудочку мышек и крысок. Я круто свернула в калитку, Федя с Машей дружно шагнули за мной. – И еще есть картофельная запеканка с говяжьим фаршем, томатами и розмарином, – договорил папуля нам в спины, и ловушка за мышками-крысками захлопнулась. Мы отомстили Кулебякину за грубость и неблагодарность, сожрав его порцию запеканки. Ватрушку, правда, одну оставили: смилостивились, когда майор прислал мне фото аккуратной поленницы, сложенной из золотых слитков. Я тут же перебросила этот снимок Машеньке, а она отправила его мистеру Иксенко. Буквально через минутку Машин мобильник победно звякнул, информируя хозяйку о получении СМС-сообщения: пришло банковское оповещение о поступлении на счет денежных средств. – Мистер Иксенко заплатил нам! – Машенька вскочила и пустилась в пляс вокруг стола. – Всю сумму! Федя, Инна, гуляем! – Она даже запела что-то радостное, но осеклась при виде вошедшего во двор Кулебякина. – Ой, Дэнчик… Прости, пожалуйста, мы тут все съели… – Как это – все? И вовсе не все, – едва завидев нового едока, захлопотал у плиты папуля. – Садись, Денис, я приготовлю тебе яичницу с беконом и крымскими помидорами. Майор послушно опустился на стул. – Те люди, – тихо спросила я его, пока он не поел и не нашел в себе силы сопротивляться допросу, – водитель и охранники, они были там? В броневике? Денис кивнул. – Ж-жуть какая, – шлепнувшись на стул, прошептала Машенька и трогательно прижалась к Шаляпину. – Хорошо, что мы не смотрели… – Как это вышло? – спросила я милого. – Почему они остановились там, под мостом, и даже не сопротивлялись? – Водитель остановился в первом подходящем месте – раньше негде было, – потому что почувствовал себя плохо. Им всем одновременно подурнело – в воду, которую они пили, было добавлено сильное снотворное. – В ту воду, которую они пили в банке? Она была со снотворным? Но почему тогда никто из сотрудников банка не уснул, питьевая вода наверняка была в открытом доступе? – В открытом доступе в банке кулеры с питьевой негазированной водой местного розлива – с патриотическим названием «Крым наш», – усмехнулся Денис. – А в служебном помещении безопасников, где отдыхал украинский экипаж броневика, кто-то специально для них заботливо приготовил бутылки с самой популярной у наших соседей «Моршинской» и «Миргородской». – Тонко, – оценила я. – Кто-то из организаторов ограбления – хороший психолог. – Был, – поправил Денис. – Сосновский этим увлекался, разные модные бизнес-тренинги проходил – нейролингвистическое программирование, манипулятивные техники, то-се… Мы немного помолчали. Потом Денис спросил: – Как вам вообще в голову пришло копать на том участке? Вы что, там клад искали? Я не успела ответить – отвлеклась на сдвоенный вздох на спиной, оглянулась, оценила выражение ужаса на лицах Зямы и Алки и мягким жестом осадила вскипающую панику: – Полмиллиарда рублей в золотых слитках – чем не клад? – В слитках? – повторил Зяма, осознал, что его-то клад в монетах, и выдохнул. – Фуххх… Потом до него дошло: – Полмиллиарда?! А чьи будут пятнадцать процентов? – Ничьи, – ответил майор Кулебякин, – потому что никакой это был не клад, а собственность гражданина чужой страны, похищенная у него преступниками и возвращенная ему в результате успешно проведенного расследования… – Про клятву помнишь? – перебила я и с намеком погладила усевшегося у ног хозяина бассета. – …совместного расследования российской полиции и частного детективного агентства «Версия», – поморщившись, поправился Денис. Федя улыбнулся. – Шаляпин, выйди на поклон! – потребовала Машенька, и мы все трое встали и раскланялись. – Но пятнадцать процентов… – не унимался тайный кладоискатель Зяма. – Мы получили достойный гонорар, – успокоила его Машенька. – То есть тебе, Дюха, деньги уже не нужны? – обнадежился братец.