— Я надеюсь, что моей сестре такие мысли не придут в голову. Я ей желаю только счастья. — Значит, жить в Анастасе — это счастье, а в Советском Союзе — это горе? — Я так не сказал. Но у каждого своя родина. Мне нравиться русский народ. Он очень гостеприимный. — Принц улыбнулся. Все облегчённо вздохнули, что обстановка немного разрядилась. — Да, уж гостей встречать мы умеем, еще как по тёплому встречаем. — Анжелика перешла на русский. Римадзе заметил, что щёки принца покрылись еле заметным румянцем. Видимо, принцу тоже не хотелось продолжать эту беседу, где на него уже вылили ушат грязи. — Я хочу Вас пригласить сегодня к нам на ужин. — Принц посмотрел на Анжелику и добавил: — Можно с Вашей подругой. — приглашение явно предназначалось только для них. — Я-то не могу, а вот эти господа — Анжелика широким жестом указала на всех присутствующих. — Господа, Вас приглашают, что Вы ответите? — По-моему пригласили только тебя, — улыбаясь, сквозь зубы процидил директор. Опять всё самое «вкусное» перепадало этой девчёнке. — А мы сейчас спросим, — и Анжелика, ехидно улыбнувшись, перейдя на английский, спросила у принца: — Вы ведь всех пригласили, не так ли? Иначе не вежливо получается. — Да, да, господа, конечно. — поспешил оправдаться принц. — Сегодня в 6 вечера в штабе армии Свободы. Сейчас мои секретари выпишут Вам приглашения. — О, Ксюшка, ты слышишь, сейчас стоящий подле тебя секретарь побежит приглашение выписывать... Полжизни бы отдала, чтобы посмотреть, как он это будет делать. Я-то полагала, что он только драться умеет, а оказывается ещё и писать. В школе что-ли учился? — Девушка говорит подруге о приглашении и спрашивает, будет ли присутствовать на встрече тот молодой человек, который стоит около подруги. — Бедный, бедный переводчик. — Разумеется. — улыбнулся принц, подумав: «И всё-таки они друг к другу не ровно дышат, иначе бы она не стала вспоминать про Трегира, пусть даже в таком тоне.» — Вы нас простите, господин принц, но мы вынуждены откланяться. На встречу мы не придём. Так что до нескорого. Глаза бы мои тебя не видели, — Анжелика сделала театральный жест рукой и поклонилась по русскому обычаю. — Я желать видеть вас сегодня... — принц говорил на ломаном русском. — Что ж, желание — это хорошо. Видеть-то Вы будете, а вот жить — вряд ли. Ладно, это плохая шутка. — Анжелика направилась к выходу. — Анжелика, подожди, надо пару слов сказать, — говоря по-английский, к ней подошёл Трегир. — Ты тоже русский позабыл? — спросила Анжелика вполголоса по-английски, усмехнувшись. — Ты на что нарываешься? Ты не смотри, что принц спокойный, всё до поры до времени. — Но время-то ещё не настало. Ты это хотел сказать? Нечего было из себя китайского болванчика строить. — Ладно, в общем принц потребовал, чтобы мы доставили тебя в штаб. Поэтому, будь добра, не дразни зверя, приедь на встречу. — Что ему надо? — Не знаю. Наверно, восхищается твоей гениальностью. — Передай ему, что в восторге от комплимента... Трегир, ты же знаешь, что я не приеду. Привезти меня Вы не имеете права. У нас соглашение... — А если я покажу это соглашение принцу. Как ты думаешь, какая будет у него реакция? — Ты этого не сделаешь. Ты же умный, вот сам и придумай, как ему объяснить, почему меня он в штабе в Вас не увидит. — Я тебя предупредил. Ты сама приедешь в штаб, по добровольно-принудительно воле. Но, пеняй на себя, если будет больно. Я даю тебе возможность подумать до вечера. Мы ждём. Анжелика отрицательно покачала головой, махнула всем на прощание и вместе с Оксаной пошли к выходу. При этом Анжелика запела: Вот наш закон и девиз, — тут она подпрыгнула, вильнув попой и продолжила: Кто на пути, берегись... — Ну как прошёл вечер у принца? — спросил Высоцкий у Лыскова и Римадзе, которые по заданию руководства присутствовали вчера на застолье. — Нормально: тихо и спокойно. Они сделали всё по-светски: поставив около каждого прибора табличку с указанием: кто где сидит. С обеих сторон от принца стояли два пустых стула. — Лысков зевнул. — на столе были пустые приборы, а перед этими приборами по букету шикарных цветов и таблички с указанием имён Оксаны и Анжелики. Подруги так и не явились. По лицу принца догадаться было сложно, о чём он думает. А вот Трегир ещё до начала вечера сказал, что они либо придут со всем генеральским штабом или не придут во все. И что второе вероятнее всего. Но принц уж больно жаждет видеть Анжелику. — И Москва тоже. — резумировал Высоцкий. — Как это? — в один голос спросили Римадзе и Лысков. — Я им вчера отправил отчёт по школе. Утром не успел зайти в кабинет, как Москва звонит. Говорят, что они просят привезти её к ним. Они заинтересовались её возможностями. «Идеи у неё хорошие, надо им найти правильное применение. Выпускать из поля зрения этот самородок нельзя, иначе потом против нас же обернётся» — зачитал он то ли свои, то ли мысли Москвы. — Ну что, Спартак Палладович. Тебе не привыкать. Давай, переговори с девочкой. Объясни, что её никто там не тронет. Что, скорее всего, ей предложат учёбу в какой-нибудь нашем институте со спец подготовкой. Что ждёт её интересное захватывающее будущее. Она любитель авантюр. — Я сколько рапортов направлял, меня не взяли, — недовольно пробурчал Снежко. — А тут какая-то девчонка, с которой полгода не знали что делать: то ли садить, то ли ловить. А теперь, на тебе, в спецшколу. — Я согласен с Москвой. — сказал Римадзе. Ему поддакнул Лысков. — Её энергию и идеи надо брать под контроль. Думаю, она должна согласиться. Но вот родители, они могут быть против. Всё — таки, слишком всё серьёзно. — Ты с ней поговори, а родителей я возьму на себя... — на удивление Высоцкого, родители Анжелики не стали возражать. Они лишь сказали, что она сама скажет своё решение, а они его принимают, каким бы оно не было. 41. Исчезновение Анжелики Анжелика с друзьями загорала на пляже. Вчера был экзамен по иностранному. Следующий экзамен через несколько дней. Можно расслабиться. Оксана выскочила из воды и улеглась рядом с Анжеликой. Все давно уже привыкли, что Анжелика купалась в тонкой белой батистовой кофточке, надетой сверху на купальник. «Чтобы не сгореть» — объясняла Анжелика. И ей верили, ведь кожа такой молочной белизны действительно была редкостью. На руках блестели два широких браслета. — Смотри, наши едут. Интересно, кто ещё решил присоединиться к нам? — Оксана на локтях приподнялась. Из «Волги» вышел Змеенко: — Анжелика, у тебя дома что-то произошло. Звонила мама, она плачет, просила срочно тебя найти. Вот, дежурный отправил. Насилу Вас нашёл. Анжелика вскочила, на ноги, быстро забежала в кабинку, переоделась. — Поехали. — Я с Вами. — сказала Оксана на бегу. На переодевание ей не понадобилось и минуты. — Роман уже выехал. В общем, наши должны быть уже у тебя. — по дороге объяснял Алексей. Около Анжелиного дома на обочине стояла машина свободцев. Оперевшись на капот машины стоял Манфред. Насколько свободцев сидели на септике. Манфред поднёс к губам рацию и что-то передал. Анжелика выскочила из машины на ходу. Быстрым шагом один из свободцев бросился к ней на перерез, но она машинально отбросила его. Из квартиры на крыльцо вышел Лаур. Позади него шла Махабат Тимировна. Её поддерживала Татьяна. Махабат Тимировна уже не рыдала, но было видно, что она только-только остановилась. — Мама, что произошло? — Анжелика хотела подбежать к маме, но её остановил Лаур. — Да пошёл ты, — она попыталась оттолкнуть Лаура, но он умело перехватил её руку. — Спокойно, девочка, не дёргайся... — тон Лаура был несколько снисходительный. — Дочка, Кунсулу, Азамат... — Махабат Тимировна снова заплакала. — Что с малышами? Да отпусти ты меня. — Анжелика тяжело дышала. Она увидела, как подъехала машина армейцев. — Я тебе сказал, успокойся. С малышами, как ты их называешь, всё хорошо. Посмотри вон туда, — Лаур рукой показал в сторону второй машины свободцев, которая стояла за машиной Манфреда. Через лобовое стекло она увидела Азамата и Кунсулу. — Что всё это значит? Ты не имеешь право их трогать. Они не армейцы. — Да, похоже, что мы знаем больше твоего. Твои малыши уже несколько месяцев носят как армейскую форму. Так что мы ничего не нарушили. — Лаур усмехнулся. — В общем так, малышка. Ты спокойно, без выкрутасов идёшь к машине Манфреда. Руки на капот, ноги на ширине плеч. И лишь после того, как ты будешь сидеть в этой машине, твои малыши смогут обнять свою маму. Всё понятно? Ещё вопросы есть? — Нет, — Анжелика опустилась на септик, сев спиной к дороге и лицом к матери. Она перешла на узбекский: — Мама, не волнуйся. Они ничего с ними не сделают. Это так, попугать. Я немножко поиграю. Сделаю вид, что мне всё равно. Им ведь я нужна, а не малыши. Всё будет хорошо. — После чего она перешла на русский и равнодушным тоном произнесла: — Ну раз они армейцы, то на них значит распространятся армейское правило: равноценный обмен. К Вашему несчастью, Вы вытянули не ту карту. Обмен не состоится. Адью, — она встала, махнула рукой и направилась в сторону машины Змеенко. — Посмотрим. — Ответил ей Луар, и кому-то крикнул: — Мальчишку сюда! Анжелике так хотелось обернуться, но она не могла, не имела права. Она шла, гордо подняв голову. Она не видела, как Азамата два свободца привели на настил перед домом, где стоял Лаур, как они растянули его за руки, как Азамат гордо и с призрением посмотрел на них, пытаясь скрыть страх. Она обернулась, когда услышала вскрик мамы. В руках у Лаура была маленькая плётка. Анжелика знала боль ударов такой плёткой. Она назывались «на вытяжку», это когда кажется, что тетива натягивается и скользит по коже, как по маслу, рассекая её ровно на две части. Такие ровные раны, как после кошачьих когтей или разреза лезвием, заживают долго, навсегда оставляя след. — Ты не сделаешь этого. — Анжелика внешне была спокойна. — Ты уверена? А вот мы и посмотрим. — И Лаур взмахнул рукой, как будто держал волшебную палочку. Анжелика увидела, как конец тетивы прошёлся по плечу Азамата, оставляя после себя ярко-красный цвет. Махабат Тимировна тихо беззвучно опустилась на пол. Она была без сознания. Анжелика увидела, как на губе у Азамата выступили капельки крови. Вероятно он её закусил, чтобы не закричать. Да, Лаур не собирался шутить. — Стой, я согласна, отпусти малышей. — Анжелика подняла вперёд одну руку. Она увидела, что Татьяна похлопыванием по щекам старается привести маму в чувства. Кто-то из свободцев принёс Татьяне бутылёк с нашатырём. — Мне не больно, нисколечко не больно, — проговорил Азамат. — Честное слово, Анжелика. Не ходи к ним, не надо... — Я, как мне кажется, ясно сказал, при каких условиях мы отпустим малышей. — Лаур сделал знак, Азамата отвели в сторону. — Давай, не томи публику, иначе мы с твоими малышами прокатимся в штаб. Анжелика подошла к Роману рядом с которым был Митко. Она подала руки, оголила браслеты: — Ребята, снимите эту бижутерию. Боюсь, что она будет мне там мешать. И кто-нибудь будьте наготове.