– Чем? – Мне показалось, что ты расстроилась, когда он сказал, что работает на человека, имеющего проблемы с законом. – Пока я не поняла, как к этому относиться, – пожимает плечами, накидывая кофту с длинным рукавом. Солнце давно спряталось, и августовское тепло сменилось лёгкой прохладой ночи. – Но он работает. Некоторые из моих одноклассников в свои двадцать с хвостиком значительно опустились, а двое даже отошли в мир иной. Женя же нашёл приличное место с хорошим заработком и, насколько я знаю, помогает матери и сестре, которая осталась с маленьким ребёнком после развода. Наверное, это показатель: человек думает не только о себе и умеет заботиться о тех, кто в нём нуждается. И знаешь, он мне всё равно нравится. Не знаю, возможно ли нечто большее, но заинтересованность с его стороны имеется. Вот только… – Что? – Я пробуду здесь недолго, вернусь в Москву… Не верю в отношения на расстоянии при безмерном количестве существующих соблазнов. Буду нервничать, переживать, накручивать себя… Скорее всего, нет у нас никакого будущего… – Подруга останавливается, всматриваясь в ночное небо и едва слышно всхлипывая. – Ну вот, утром сетовала на отсутствие отношений, а когда они замаячили на горизонте, да ещё и с тем, к кому давно неровно дышишь, ты сливаешься, даже не прочувствовав их прелесть. – А если всё закрутится и я захочу остаться с Женей? – Оставайся. Кто-то будет против? – А как же учёба? – Ты живёшь в достаточно большом городе, где, уверена, имеется приличное учебное заведение с нужным тебе направлением. Переведёшься сюда. – Я хотела московский диплом. Поехать по обмену опытом в другую страну, возможно, остаться там… – гулко вздыхает и не спеша направляется по тротуару. – Знаешь, Дин, в жизни каждого человека наступает момент, когда приходится выбирать. Часто этот выбор сложный, мучительный, но от него зависит, с кем и как ты продолжишь свой путь. Нет однозначного «правильно», и советы близких не помогут. Ты должна выбрать сама, а вот головой или сердцем, покажет время. – Очень интересно, но ничего не понятно, – фыркает девушка, ускоряя шаг и направляясь всё дальше от центра. – А если выбрать не представляется возможным? – Мой папа любит повторять: «Человеку, который медлит с выбором, достанется выбор, сделанный обстоятельствами». Из этого следует: либо ты принимаешь решение сам, исходя из своих желаний и здравого смысла, либо пускаешь всё на самотёк и принимаешь как должное то, что за тебя определят. По сути, всё просто. – А ты когда-нибудь стояла перед выбором? – Дина, остановившись, впивается в меня взглядом, ожидая помощи в своих сомнениях. – Чтобы не понимать, как поступить, колебаться? – Нет. И надеюсь, что подобного не случится. Но жизнь непредсказуемая: сегодня ты чётко осознаёшь, чего хочешь, и целенаправленно топаешь в выбранном направлении, а завтра замер на распутье в сомнениях. Предугадать сложно. Но, – подхватываю девушку под локоть и тащу за собой, – ты до контрольной точки ещё не дошла, так что переживать слишком рано. Слушай, а где мы? Осматриваюсь, понимая, что за беседой мы забрели на какую-то окраину. Перед нами полуразрушенное здание, устрашающе манящее тёмными прямоугольниками без стеклопакетов. – Это старый торговый центр. В прошлом году его признали аварийным. Какие-то проблемы с цокольным этажом и фундаментом. Кто-то выкупил землю, сносит старое здание до основания, чтобы построить что-то другое. Говорят, здесь будет бизнес-центр, но это не точно. – А нам далеко до дома? – осматриваюсь, понимая, что причиной темноты является отсутствие фонарей, да и машины не мчат потоком. – Давай такси вызовем. Дина оставляет заявку на машину, время ожидания которой пятнадцать минут. Застываем на месте, и как только глаза привыкают к темноте, замечаю красные огоньки перед полуразрушенным зданием. – Ань, смотри, там машина, – тычет пальчиком. – И что? Может, это тот, кто относится к стройке, или просто остановился поговорить по телефону… – Или сексом занимаются. – А что, вполне бюджетный вариант, – прыскаем, представляя, что недалеко от нас уединившаяся парочка придаётся разврату. – Нет, Ань, там дверь открыта… – Дина подаётся вперёд и прищуривается, стараясь рассмотреть в непроглядной тьме детали. – Звук слышишь? Прислушавшись, улавливаю монотонный сигнализатор открытой дверцы, который спустя минуту становится надоедливым. – Ну открыта и открыта, нам какое дело? Может, человек дышит свежим воздухом или курит. – Пойдём, посмотрим, – тянет меня за руку, пока я врастаю на месте и упираюсь, дёргая Дину на себя. – Не стоит. Это не наша забота. Ты что, ко всем машинам подходишь, или только к тем, что припаркованы на заброшенной стройке по ночам? – Может, помощь нужна, а? Плохо человеку, сердце схватило, упал и сознание потерял… Пошли. – Не пойду я, – сжимаю ладонь Дины. – И тебе не советую. – А я посмотрю. Вырвавшись из моего захвата, несётся к автомобилю. С трудом поспеваю за ней, споткнувшись, едва не падаю, задержав тело ладонью, чувствуя, как в кожу впиваются мелкие камешки, принося саднящую боль. Даже не думала, что Дина так быстро бегает. Останавливаюсь в нескольких метрах от машины, отметив, что это «Астон Мартин» бронзово-красного цвета. На такой каждый второй не ездит, тем более здесь. И пока исследую кузов, подруга, застывшая перед открытой пассажирской дверью, мычит нечто неразборчивое. – Дин, что там? В ответ она лишь тычет пальцем, а когда приближаюсь, понимаю, во что именно. Точнее, в кого. На переднем сиденье мужчина: голова откинута назад, на белой рубашке растеклось красное пятно, а в правой руке зажат пистолет. Картинка бьёт по глазам, тело реагирует на опасность, и я тяну Дину прочь, но она вновь упирается. – Ань, ему надо помочь, – шипит, не двигаясь с места. – Если он жив. Сразу понимаю, что ранение в область живота огнестрельное, а оружие в руках подтверждает догадку. Не успеваю пикнуть, как Дина прикладывает два пальца к массивной шее, надеясь найти пульс. – Ты фильмов, что ли, насмотрелась? – обхватываю его запястье и чувствую редкий пульс. – Жив. – Давай поможем. Скорую вызовем? – Киваю, и подруга набирает номер, но через пару секунд сообщает: – Здесь сети нет. Может, аптечка есть? Ругая себя всевозможными бранными словами за то, что иду на поводу у Дины, обхожу машину и открываю багажник, сипло вскрикиваю и зажимаю рот ладонью, потому что передо мной человек в позе эмбриона со связанными руками и заклеенным ртом. Нет сомнений, что он мёртв, потому что между глаз зияет дыра. Меня отпускает спустя минуту. Трупы я видела, только они не были неожиданностью. Вытягиваю спортивную сумку, а открыв, обнаруживаю ещё оружие. Кто бы сомневался, что в такой машине аптечки не будет. Да и не помогут раненому бинт и таблетки. – Что там? – едва успеваю закрыть багажник, как рядом оказывается Дина. – Ничего особенного. – Ань, – тянется рукой, чтобы открыть, но я успеваю оттолкнуть конечность. – Дина, тебе не надо смотреть. Послушай меня, пожалуйста, хотя бы сейчас. – Но ты же посмотрела, – пялится непонимающе, словно заинтригованный ребёнок, которому отказывают в желаемом. – Я переживу. Аптечки нет. Да и не поможет ему она. В больницу нужно. Возвращаюсь к мужчине, смотрю недолго, а затем осторожно поворачиваю его лицо и сразу отшатываюсь, потому что передо мной тот самый незнакомец из клуба. И сейчас, когда я рассматриваю его максимально близко, шрам кажется более глубоким, а губы – стянутыми в тонкую ниточку. Неожиданно он открывает глаза, впиваясь в меня мутным взглядом. Немая сцена, когда я не дышу, ожидая его действий, предугадать которые невозможно, но он лишь издаёт мычание и шевелит губами. С трудом, но я могу разобрать «помоги». Сердце спотыкается, а затем разгоняется до немыслимой скорости, отбивая глухие удары в висках, потому что внутри что-то щёлкает, и я понимаю, что уже не смогу оставить его здесь. Незнакомый, чужой, случайный, – но назойливая мысль подгоняет меня сделать для него хоть что-то, а скулёж подруги увеличивает желание. Его глаза закатываются, а настойчивый сигнал автомобиля вырывает из марева. Такси, которое Дина вызвала, приехало за пассажирами, остановившись там, откуда мы пришли. – Езжай домой. Я отвезу его в больницу. – Ань, нет! Я с тобой! – Если ты не заметила, машина двухместная. На крышу вскарабкаешься? Или следом побежишь? И багажник занят. Едва сдерживаюсь, чтобы не произнести вслух. – Я не могу тебя оставить одну. Я… я хочу помочь. Это же вроде я тебя притащила… – виновато осматривается, теперь осознав, как опрометчиво поступила. – Поздно сожалеть. Нужно помочь, иначе он истечёт кровью, – киваю в сторону незнакомца, а затем вынимаю из его руки пистолет, откладывая в сторону, закидываю его ногу и закрываю дверь. – Поэтому ты едешь домой на такси, а я сама разбираюсь с ним. – Анька, ты такая смелая, – вдохновенно выдыхает. – Я бы так не смогла. – Всё, – останавливаю Дину, – вперёд, – указываю на такси, которое вот-вот уедет, оставив на мою голову ещё и подругу. – Я позвоню, как только появится сеть. Иди! – повышаю голос, подталкивая Дину, к моему облегчению срывающуюся с места в направлении ожидающей машины. Сажусь за руль, ищу ключ, но нахожу лишь кнопку, жму на неё, но двигатель не заводится. – Чёрт, – ругаю себя, – не хватало ещё зависнуть здесь с тобой… – прислушиваюсь к рваному дыханию мужчины. Мне не страшно. Нет. Будто мы знакомы, и я помогаю небезразличному человеку. Удивительное чувство, которого по всем правилам быть не должно. Стараюсь не думать о трупе в багажнике и причинах, по которым он там оказался, и всё ещё осматриваюсь, не понимая, как завести машину. Нажатие на кнопку не даёт результатов, но появляется значок – отпечаток пальца. Ясно. Персональные настройки, вероятно, под заказ. Осторожно беру руку незнакомца и прикладываю большой палец, тут же услышав рёв мотора. Машина принадлежит ему, что отчасти радует. Хотя бы не в угоне. Выруливаю со стройки и еду туда, откуда мы с Диной пришли, вспоминая, что в центре видела больницу. Но уже через минуту паркуюсь и откидываюсь на спинку. Ситуация не в мою пользу: раненый, труп и сумка с оружием. И это только то, что я вижу. Мне однозначно зададут вопросы, и что отвечать, ума не приложу. Совет. Мне нужно мнение человека, понимающего, что делать в подобных ситуациях. Достаю телефон, радуясь наличию связи, и набираю того, кто точно ответит. – Слушаю, – голос Гриши мгновенно успокаивает, – девочки, тише! Тётя Аня звонит. – Вероятно, племянницы в отсутствие мамы проверяют на прочность нервную систему отца. – Ань, ты тут? – Ситуация: я за рулём машины, в которой труп, куча оружия и раненый. Мои действия? На миг меня обдаёт тишиной, а затем щелчок даёт понять, что Гриша ушёл от дочерей, чтобы сосредоточиться на разговоре. – Остановись. Выйди. Вали. – Я серьёзно. – Аннушка, я на полном серьёзе предлагаю выполнить озвученный алгоритм действий. – Не знаю, как в России, но у нас такое наполнение автомобиля вызвало бы много вопросов у полиции. – В России к такому наполнению плюсом пойдёт большая вероятность, что уже сегодня твой раненый станет трупом. Причём случится это на больничной койке и не по причине полученных ранений. Так что варианта два: либо ты следуешь моему совету, либо везёшь туда, где ему помогут. Как ты понимаешь, я сейчас не об официальных медучреждениях говорю. – Мне нужен контакт второго варианта.