– Не ругайся. – А ты не сбивай меня! И вообще! Ты так надвигаешься на меня, что… – У тебя, помимо того, что ты тараторишь, есть ещё привычка недоговаривать. – И что? – Женечка сразу встала в позу. – Если я такая вся несовершенная, то почему ты смотришь на меня, как кот на сметану? Слова сорвались с её губ самопроизвольно, потому что Женя сказать-то сказала, и лишь потом подумала. Мгновенно зажала рот ладонью, чтобы не ляпнуть что-нибудь ещё. Степану и этих слов оказалось достаточно. Планка, которая удерживала его самообладание, рухнула, подогретая словами несносной девчонки в чертовых лосинах! Он кинул своё натренированное тело вперед. У Потеряшки не было шансов. Она, конечно, взвизгнула, иначе и быть не могло. Даже попыталась убежать, как в прошлый раз. Но, как в прошлый раз, он её поймал. С одной лишь разницей – тогда он ещё не пробовал Женю. Не знал, насколько она вкусная и как от неё рвет крышу. Их борьба длилась недолго. Женечка ужом извивалась, но не царапалась. Менее чем через полминуты девушка оказалась вжата в стену. Аккуратно. Степан не давил, лишь зафиксировал её тело своим, расставив дополнительно руки по обе стороны от её лица. Чтобы та не присела и не проскочила между рук, расставил ноги по ширине плеч, готовый в любой момент предотвратить побег. Степан возбудился. Ему хватило одного взгляда на крутые бедра Потеряшки, чтобы похоть забурлила в крови, подогретая алкоголем и злостью. Последнюю щедро кормила сама девочка, дразня его. Женя перестала вырываться, как только почувствовала его бедра, прижатые к её. С губ девушки сорвался не то полустон, не то полувскрик. Тело напряглось. Степан больше не нежничал. Не пытался сдерживаться. Он жадно брал то, что пришло к нему в руки. Сначала дурманящий сладкий запах кожи и волос. Что-то нежно-ягодное, откидывающее его в прошлое, в детство, проводимое в летних лагерях и деревни. Ему нравилось, как пахнет Женечка. Она вся ему нравилась. Ладная. С толикой безумства. Или отчаяния. Разбираться не хотелось. Особенно сегодня. Степан демонстративно шумно втянул в себя воздух и даже зарылся носом в распущенные пшеничные волосы Жени. – Правило первое, Потеряшка. Запоминай, пока дядя Степан почти добрый и готов ещё разговаривать, – он склонил голову и прошелся губами по открытому участку кожи шее Жени. – Никогда не встревай между мужчинами. Никогда не говори, что надлежит делать мужчине, а что нет. Запомни это хорошо. И когда у тебя родится сын, воспитывай его в этом ключе, чтобы потом, по истечению десятилетий, не удивляться, откуда берутся маменькины инфантильные сыночки, которые в жизни не только решения принимать не умеют, не говоря уже о том, чтобы брать на себя ответственность, но и задницу подтереть не могут! И второе… – Степан понизил голос до хриплого шепота. – Ожидая голодного мужика поздно ночью в обтягивающих крепкую, аппетитную задницу трикошках будь готова к продолжению, Потеряшка. Чтобы слова не расходились с делом, Степан одну руку направил вниз и сжал ягодицу девушки. Глава 15 – Простите, я временно не беру индивидуальные уроки. Женя примирительно улыбнулась. Она не любила отказывать. Вернее, не умела. Правильно про неё Барсов подметил. Когда есть крайняя необходимость, она голову втягивает в плечи и идет на поводу у других. Клиентка зала улыбнулась в ответ. – Как появится окно, дайте знать. Я хочу более углубленно изучить некоторые асаны, мне кажется, я не понимаю, как их делать. Технически, может, у меня и получается, но я не удовлетворена. Женя слушала клиентку вполуха. Надо бы сосредоточиться на разговоре, а у неё мысли где-то гуляли. Хотелось прервать беседу и уйти. Повод у неё был. Вернее, есть. Её день рождения. Вот и исполнился Жене двадцать один год. Земля не закрутилась в другую сторону, небеса не разверзлись. Ничего не изменилось. Абсолютно. Лишь у неё в голове что-то щелкнуло. С утра звонила мама. Поздравляла и желала всего самого-самого. Женя слушала родного человека, а у самой слезы на глаза наворачивались. Потом были звонки от родственников и знакомых. Последние в основном поздравляли в мессенджерах. На работе Женю встретили шарами. Девушка улыбалась, шутила, принимала поздравления, а у самой на душе кошки скребли. Как призналась позже сама себе Женя, она ждала поздравления от одного конкретного человека. И этим человеком был не Вова. Он тоже, кстати, не спешил. Даже странно выходило. Тот день, который должен был вконец изменить её жизнь, проходил, как рядовой. Девушка постоянно поглядывала на телефон. Неужели Барсов её не поздравит? Вот правда? Женя злилась на себя в первую очередь. С чего она решила, что Степан вообще помнит про её день рождения? А если и помнит, дальше что? Расстались они не очень хорошо. Вернее, отвратительно. По её вине. Пусть Женя и не скатилась в тот вечер в скандал, зато утром заявила, что хочет уйти. Степан не спешил с ответом. Потом взял и кивнул. Просто взял и кивнул! Сначала Женя обрадовалась. А как же! Она же получила, что хотела! Её отпустили! Конечно же, ведь антигерой держал её в заточении, издевался над ней, лишил свободы, и главное – посмел решать её проблемы! Большей идиоткой Женя себя в жизни не чувствовала. Даже когда сидела за рулем чужой машины. Пока она собиралась, всё время нервничала и думала, что сейчас Степан её остановит. Возьмет и скажет, что никуда она не пойдет. Потому что идти ей некуда. Вернее, есть куда, но… Нет. Не остановил. Протянул непонятно откуда взявшийся её паспорт и крупную сумму денег. – Я деньги не возьму, – сразу же насупилась Женя, стараясь не обращать внимания, как запершило в горле и в носу. Только не плакать! Это будет унижение из ряда вон выходящее. – На гостиницу и до зарплаты, – спокойным, не терпящим возражения голосом сказал Степан, при этом на его лице не дрогнул ни один мускул. Потом Владимир отвез девушку в гостиницу, ближайшую к спортивному комплексу. Женя ни разу в жизни не селилась в гостинице. Оплатив несколько дней, она поднялась в номер. Владимир предварительно поинтересовался, не надо ли ей съездить в квартиру. Девушка покачала головой. Теперь она снова сама. А что сама – непонятно. Оставшись в гостиничном номере, Женя не знала, куда себя деть и чем занять. Она взяла деньги у мужчины… Конечно, с твердым убеждением, что вернет. Частично с первой же зарплаты, а дальше посмотрит. То, что она дура, Женя поняла ночью, когда слезы всё же подобрались очень близко к глазам. У всех девочек отношения развиваются нормально. Встречаются с парнями, ходят по киношкам и кафешкам, трахаются, как кролики. Даже планируют детей и свадьбы! Она тоже планировала. Что-то обсуждала с Вовой. Но если откинуть в прошлое Вову, то почему так косячно вышло со Степаном? Она не соврала, когда сказала, что видит, как он на неё смотрит. И там, в горах… Она помнила его прикосновения настолько ярко, что, казалось, Барсов трогал её десять минут назад. Женя поджала ноги, возбуждение накатило от картин, что воскрешались в памяти. Ей надо было все испортить! Сначала скандалом и претензиями, а потом видом гордой птицы, что спешит улететь из гнезда, где тепло и хорошо. И которое принадлежит ЕМУ. Женя уткнулась лицом в подушку и с энтузиазмом несколько раз ударила по матрасу. А потом незаметно как-то наступил день её рождения. Она говорила себе, что не стоит ждать чего-либо. Новогодние каникулы закончились, Рождественская сказка, которая ворвалась в её жизнь нежданно-негаданно – тоже. Степан ей помог. Спас. Она его никогда не забудет.