Степан едва заметно усмехнулся. Точно накануне ничего из запретного не принимал? Он такими вещами не балуется. И всё же… всё же… – Не смотрите на меня так, – Женя облизнула губы, смахивая розовым язычком соус для мяса. Шальное воображение Барсова не оставило ему никакого шанса. Он уже видел Женю, стоящую на коленях с высунутым языком и ждущую, когда он кончит на него. Проклятье! Захотелось ударить по столу раскрытой ладонью. Так, чтобы подпрыгнула посуда. И Женя тоже подпрыгнула бы, сорвалась с места и понеслась бы от него куда подальше. Он не на ту запал. Маленькая она. Хотя… – Сколько тебе лет? – проигнорировал её реплику. – Двадцать один… скоро будет, – ответила она почти без заминки и добавила: – Через неделю. Финансист, никогда не дремлющий в Степане, мгновенно насторожился. Не зря девочка сделала уточнение. Значит, с этой датой что-то связано. Серьезное. Важное для неё. Двадцать один – уже не невинная девочка. Не школьница. Вполне взрослая личность. Поэтому… – Работаешь? Учишься? Продолжил допрос Степан. Женя отложила в сторону вилку, взяла сок и сделала несколько глотков. – И работаю, и учусь. – Где? – Степан, вы… – Где, Женя? Ты же понимаешь, как твоё «шла» выглядит со стороны. Она глубоко вздохнула, показывая, что его вопросы ей неприятны. А он, как глубоко озабоченный мудила, лишь обращал внимание на то, как её небольшая грудь приятно колыхнулась от вздоха. – Понимаю. Поэтому и не хотела ехать с вами дальше. Но вы правы, у меня… немного безвыходное положение. Мне стыдно, поэтому… Я не хочу отвечать на вопросы. То, что произошло, полностью моя вина. И… Черт. Я учусь на заочном отделение, работаю в фитнес-центре. – На ресепшене? – Нет. Тренер по йоге. Ещё интереснее. Тренеров, тем более по йоге, у него ещё не было. Значит, гибкая… Фантазия Барсова снова побежала не в ту степь. Он некоторое время молчал. Рассматривал Женю. Уже демонстративно. Та смутилась ещё сильнее. И в какой-то момент не выдержала, затараторила, сбиваясь с основной мысли: – Я вам очень благодарна. Потому что, если честно, я понятия не имею, что бы делала дальше. Точнее, где ночевала бы и… У меня ведь даже телефона с собой нет. Я… Она замолчала, подавив чисто женский порыв рассказать кому-то о своих бедах. Значит, ещё и неглупенькая. Опасный коктейль, Барсов, ох какой опасный. Взрослые женщины, если ещё и умны, они точно понимают свою ценность и потребность в том или ином социальном статусе. Их меньше штормит, они полны достоинства и самоуважения. Молодые же – шальные. Женечка тому пример. Красивая, нежная, доверчивая. Оказавшаяся без копейки денег на дороге после новогодних праздников. Значит, поддалась импульсу, раз выбегала из дома впопыхах и не позаботилась о защите. В сексе, значит, такая же импульсивная и страстная. Степан снова начинал злиться. Может, самому стоит выпить? И не вина, а чего-то покрепче. Подумал и выкинул мысль из головы. Пьющий малознакомый мужчина напугает Женю. – Я, наверное, пойду, – негромко проговорила девушка, расценив его молчание по-своему, и начала подниматься. – Сядь на место, – грубовато рубанул Степан. Сейчас не до мягкости и не до сюсюканья. Наверное, он всё же переборщил с интонацией, потому что Потеряшка побледнела. Но на место села. Правда, сразу же последовала дальнейшая реакция – девушка сильнее сжала губы и посмотрела на Барсова обиженно-гневно. – Не противоречь себе, Женя. Хорошо? – смягчать тон Степан и не подумал. Мужчина продолжил злиться. Где были у неё мозги, когда она сорвалась в ночь без всего? Или когда она там сфинтила из дома, возомнив, что взрослая и может кому-то что-то доказать! Через колено надо перекидывать таких «доказывальщиц» и пороть! Не ладонью, кстати, а ремнем! Степан не мнил себя благородным рыцарем на белом коне и отлично представлял, что с милой Женечкой сделали бы те два урода. И куда бы потом они её отправили, натешившись. Отчасти и поэтому злость в груди не утихала, а только разгоралась сильнее. – Ты говоришь, что тебе негде ночевать, и вскакиваешь, собираясь нестись дальше в ночь. Куда, интересно? Ты местная? Он не удивился, когда она отрицательно качнула головой. – Ещё интереснее! Значит, не из дома убежала. Живешь не в общаге, иначе нашла бы у кого переночевать. Остается только парень. – Не парень… Друг, – быстро сделала она уточнение. – Прекрасно. Как у вас сейчас, у молодежи, всё просто. Он мне не парень, замуж за него я не собираюсь, мы не встречаемся… Так, вместе живем и иногда, совсем по дружбе, перепихиваемся, чтобы уже совсем скучно не было! Женя открыла рот, чтобы ему что-то ответить, даже возразить, и демонстративно закрыла, поджав пухлые губы. – А может, дело не в нас, девочках? – всё же не промолчала. – А в вас? Мужчинах? Парнях, мальчиках. Именно вам не терпится залезть к нам в трусики и проверить, насколько там мокро! Именно вы не слышите «нет» и не желаете ждать! Именно вы портите нас по малолетству и… Она снова замолчала так же внезапно. Просто перестала говорить и всё. Степан подался вперед, положив обе раскрытые ладони на стол. – Значит, так. Сейчас ты поднимаешь свою очаровательную попку и двигаешь за мной. Я тебе покажу, где гостевая. Можешь запереться, если тебе будет спокойнее. Ты ложишься и спишь. Крепко. Тебя никто не тронет, никто не посягнет на твое… тело. А утром в более спокойных тонах мы продолжим разговор. И нет, не надо меня спрашивать, зачем я вожусь с тобой. Помним про комплекс спасателя. Будь он неладен. * * * Утро началось с двух событий. Первое – Степана позвали отдыхать в горы. Второе – ему приготовили завтрак. На сегодня у Барсова была назначена лишь одна встреча. Да и кому хочется работать пятого января? Единицам, у которых «подгорает». Дебет с кредитом не сходится, или бабло не пристроенное лежит налом. Вот и рвутся в бой, ещё не окрепши после новогодних возлияний. Барсов на встречу согласился, потому что за того товарища попросили. А так… Ни черта никуда не хотелось ехать. Его больше занимал запах, разносящийся по всему первому этажу. Пахло вкусно. И явно не от стряпни Галины. Кто-то деловитый хозяйничал на кухне. И он даже знал кто. Приятно, чего уж. Значит, Потеряшка ещё и благодарить умеет. Чисто по-женски. Не минетом, хотя, положа руку на сердце, Степан от него тоже не отказался бы. И тоже с утра. К чему он оказался не готов, так это к картине, которую застал, подойдя к кухне. Запах запахом, а организм отозвался на другое. Степану оставалось только догадываться, что там случилось у Потеряшки, и почему она его встречала «попой кверху», но факт оставался фактом. Первое, что увидел Барсов, это аппетитную, совершенно не худую попу Жени, обтянутую долбаными трикошками или лосинами. Девочка что-то собирала с пола и не додумалась до лучшего, как нагнуться. Ну да, он, конечно, все понимал – пластика и гибкость ей позволяли нагнуться, а не присесть на корточки; но член Стена отозвался мгновенно, и в свободных домашних штанах стало тесно. Степан не спешил обозначить своё присутствие. Благие мысли снова вышибло из головы. Впрочем, их особо с утра и не было.