– Нет, – улыбается мне печально Белла. – Я хотела бы быть психологом. – Прикольно, – улыбаюсь и даже не знаю, что ответить. Обещать не хочу, но и резко отказать не могу. «Вот только мозгоправа мне в семье не хватает», – хмыкаю я и не могу привести ни одного довода за эту идею. – Давай родим ребенка, а там посмотрим, – выдыхаю, стараясь сдержаться. Не знаю. Захоти Белла стать врачом или юристом, дизайнером каким-нибудь. Но психолог, блин! Зачем он вообще нужен! Поднявшись с постели, иду в ванную. И все пытаюсь понять, как поступить. Разрешить, так потом у нас в доме начнутся психологические консультации. Женщины начнут рассуждать, кто агрессор, спасатель и жертва. А это ни к чему хорошему не приведет. – Я в ванную, – инстинктивно сбегаю от ответа. «Надо завтра после клиники объявить о ребенке», – думаю, встав под душ. Закрыв глаза, пытаюсь расслабиться хоть на несколько минут. Тяжелый день был день. Полный разборок. Даже Белла не удержалась и предъявила. Подставляю лицо под теплые струи, стараясь смыть всю грязь сегодняшнего дня. Физическую и моральную. Аслан… мать его! Разрулить конфликт не получилось. Удалось лишь чуть-чуть спустить на тормозах пыл враждующих сторон. И то хорошо. Родственники девчонки заберут из полиции заявление, а мы компенсируем невыносимые моральные страдания. Так именно написали, шайтан им под ребра. Вот только Аслану придется покинуть универ. «Да пусть идет пасти коз!» – думаю раздраженно. Наспех вытираюсь и мечтаю лишь об одном. Обнять Беллу, уткнуться носом ей в макушку и до утра слушать, как в унисон с моим бьется ее сердечко. Откидываю прочь полотенце, мажу быстрым взглядом по отражению в зеркале. И решаю нагишом возвращаюсь в спальню. Жена еще не спит, я надеюсь. Сейчас самое классное – нырнуть к ней под одеяло. Вжаться в мягкое податливое тело и заняться любовью. Медленно довести нас до пика… Но в спальне горит яркий свет. А сама Белла сидит за туалетным столиком и что-то рассматривает в свете лампы. – Что случилось? – рыкаю, натягивая на автомате халат. – Ничего не могу понять, Мурад, – вздыхает жена. – Я хотела намазать лицо кремом… А тут какие-то твердые включения. Вроде производитель хороший, – кивает на банку. – Неужели брак? – Дай-ка, – вытираю ее пальцы о свою ладонь и сразу чувствую что-то острое и твердое. – Погоди, – взяв банку крема, возвращаюсь в ванную. Следом за мной спешит жена. – Наверное, что-то кристаллизовалось, – выдаю первую версию, пришедшую в голову. – Если сейчас растворится, завтра напишем прокламацию производителю. – Это же французский крем, – хихикает сзади Белла. – Тогда подадим дипломатическую ноту протеста, – легкомысленно отмахиваюсь я и, зачерпнув побольше белой жирной массы, перекладываю в мыльницу, больше похожую на маленькое блюдце. Небольшое количество теплой воды превращает крем в мутный раствор. Сливаю его и смотрю на дно. Присматриваюсь, перебирая в пальцах маленькие твердые острые фракции. Все пытаюсь убедиться… Хотя и так все понятно. – Что это? – охает из-за моего плеча Белла. В зеркальном отражении нахожу ее растерянный взгляд. Черные, будто черешни, глаза наполняются слезами. Сейчас бы подхватить девчонку на руки. Унести в постель. Зацеловать. Но, похоже, ночь предстоит бессонной. Сейчас, на хер, весь дом на уши поставлю. – Что это, Мурад? – переспрашивает жена. Инстинктивно хочется защитить Беллу. Не волновать. А с другой стороны… Нельзя оставаться в неведении. Это опасно. Отставив блюдце в сторону, поворачиваюсь к жене. Обняв за плечи, прижимаю к себе. И с ума схожу только от мысли, что враг оказался слишком близко. Кто он? Или она? Как посмел? – Мурад? – испуганно смотрит на меня жена. И мне ничего не остается, как сказать правду. Как на духу вытолкнуть ее. – Толченое стекло, Белла. Подумай, кто из ближнего круга мог тебе навредить? Глава 39 Глава 39 – Не знаю, – пожимает девчонка плечами. А в глазах плещется испуг. Сильный такой, потаенный. – Было еще что-то? – давлю взглядом. А самому хочется заорать в голос. Сначала на Беллу. Почему смолчала? А потом поставить весь дом раком. И всечь каждому, кто косо посмотрел на мою жену. Твари. Опять взялись за старое. А как убеждали в своей преданности, когда сбежала Эльза. До сих пор не выяснил, кто и что ей наплел. Но я узнаю… Теперь я точно все узнаю. – Белла? – строго смотрю на жену. – Излагай, – велю мягко. И точно знаю, жене есть что рассказать. – Мне кто-то присылает гадкие эсэмэски, – признается она, чуть не плача. Замирает в моих руках, словно испуганный заяц. – Даже так? – цежу, ощерившись. Но опомнившись, нежно целую жену в висок. – Все будет хорошо, малыш. И Белла выдыхает, чуть расслабившись. Верит мне. А значит, нельзя облажаться. Как в прошлый раз, блэд… Но Эльза мне не доверяла. Это точно. – Покажи сообщения, – верчу головой в поисках телефона. – Ага, сейчас, – выпархивает из моих объятий жена. Неожиданно чувствую себя осиротевшим. Сейчас бы лечь в постель и заняться любовью, а не проводить расследования. Сука. Я сейчас всех трахну. Мало никому не покажется. – Вот, смотри, – жена берет с тумбочки айфон. Протягивает его мне. – Первые я удалила. А эти хотела показать тебе… – Сразу почему не сказала? – Не хотела на ночь…Ты устал за день… Думала, утром. – Спасибо за заботу, моя гурия. Но в следующий раз сразу сообщай мне. Сплю я, или на важных переговорах, – снова притягиваю Беллу к себе. – Хорошо, – шепчет негромко и прячет лицо у меня на груди. – У тебя правда кто-то есть? – выдает жалобно. Так вот в чем дело! В проклятой эсэмэске. Перечитываю несколько раз. – Нет, у меня только ты, Белла, – смотрю прямо в глаза. – Кроме тебя мне никто не нужен, – большим пальцем приподнимаю маленький подбородок. Накрываю губы нежным поцелуем и очень надеюсь на разумность Беллы. Поди, докажи, что не верблюд. Найду эту тварь, закопаю. – Это не Равиль писал? – смотрит на меня внимательно жена, когда поцелуй заканчивается. – Нет. Судя по стилю, женщина. Мужики так не пишут. Гамалетдинов сам как баба, – морщусь, пытаясь сдержаться. – Но поверь, даже он подобрал бы другие слова. – Кто-то из наших женщин? – охает Белла. – Никогда бы не догадалась. – Сейчас узнаем, – усмехаюсь криво. Дальше дело техники. У нас все симки покупаются централизованно. Через службу безопасности. На айфоны сразу ставятся наши приложения, позволяющие избежать прослушки и вирусов. Соответственно, при покупке все номера вносятся в единую базу. Даже те двадцать номеров и телефонов Наины, нашего собственного недоблогера. – Продиктуй мне номер, – отдаю жене ее телефон, а сам беру свой. Ясное дело, работал дилетант. Даже номер не удосужился скрыть. Быстро выхожу на центральный сервер корпорации. Открываю нужный файл. Жму на поиск и вбиваю дурацкие цифры. И в ужасе смотрю на окрашенную желтым строчку. Наина 22 – Прикольно, – цежу, ощерившись. – Наина? – охает жена. – Как Наина? Я ведь ей ничего плохого не делала, – в ужасе заламывает пальцы. – Почему так, Мурад? – плачет жена. – Может, кто-то другой воспользовался ее айфоном. Найдем, моя гурия, – успокаиваю девчонку. Порывисто обхватываю за плечи. Снова вторгаюсь в рот яростным поцелуем, будто снова и снова ставлю печать. Эта женщина моя. Никому не позволю ее обижать. – Ложись спать, – выдыхаю, нависая. – А я разберусь по горячим следам. – Уже ночь…