— Вычеркни это правило из программы нашего “общения”. Иначе никакого общения не будет. — Хорошо, — присматриваюсь к ее лицу. Ее дыхание участилось. Подошедшая официантка на пару минут перетягивает на себя внимание. Когда уходит, возвращаю его Маше. Она смотрит на меня поверх бокала вина, который ей принесли. — Так… чем ты занимаешься? — Я работаю в строительном бизнесе. — И что вы строите? — Жилые дома. Чем занимаешься ты? — Я… — глядя на бокал, сообщает. — Собираюсь открыть школу иностранных языков. — Это интересно. — Да… сколько тебе лет? — голубые глаза снова смотрят в мои. — Двадцать семь. Твой я спрашивать не должен, так? Поднеся к губам бокал, делает глоток и снова ерзает по стулу в ответ на порядком доставший и меня шум из глубины зала. — Мне сегодня тридцать, — отвечает Маша. В голове мгновенно формируется сегодняшнее число. Цифра ее возраста в голове укладывается без проблем. Я бы мог сказать банальность — она нихрена на этот возраст не выглядит, она выглядит гораздо моложе, но я уверен, именинница знает об этом и без меня. — Поздравляю, — смотрю на нее. — Спасибо. — Как собираешься отпраздновать? — Схожу с подругой куда-нибудь. — Достаточно скромно для юбилея. — У меня здесь… мало близких знакомых. — Потому что ты недавно вернулась? — Да. Она подскакивает на стуле, когда в глубине зала звенят столовые приборы, потому что тот самый громкий посетитель ударил по столу кулаком. — Ты боишься этого? — спрашиваю, кивая ей за спину. — Чего? — смотрит на меня круглыми глазами. — Агрессии? — предполагаю, наблюдая за тем, как по бледной коже растекается румянец и как дергается тонкая шея, когда Маша сглатывает. — Я… ее все боятся, — отводит глаза. — Нет. Не все, — опровергаю это утверждение. По крайней мере, не так. Я вижу, как на шее у нее бьется жилка. Ее пульс подскочил, рука слегка дрожит. Это легкая паника. Реальная. Такого я еще не видел. — Я не люблю, когда повышают голос, — прячется за своим бокалом. Делает большой глоток, запрокинув голову. — Сейчас вернусь, — говорю, вставая. Глава 13 Кирилл Мне требуется чуть больше десяти минут, чтобы решить вопрос с лишним шумом в помещении. Его источник я нахожу быстро, как и девушку-администратора, которая сама ищет мой взгляд, когда прохожу мимо, говоря: — Пойдемте со мной. Опустив то, что это ее работа, а не моя, добираюсь до столика, за которым тучный мужик средних лет на повышенных тонах излагает историю своей жизни другому мужику. Между ними графин с водкой и национальная закуска к ней, я уже не сомневаюсь в том, что уменьшить громкость оратора будет невозможно. Персонаж в самом деле агрессивный, еще и подвыпивший, поэтому решаю, что рациональнее будет от него просто избавиться. Все равно его обед именно этим и закончится, но если тянуть, он успеет испортить мой обед. Отодвинув пустой стул, усаживаюсь за стол и обращаюсь к мужику: — У тебя два варианта: закончить обед молча или закончить его в другом месте. Мое вторжение в их личное пространство максимально неожиданное, но я не думаю, что должен извиняться. — Ты кто такой? — смотрит на меня зло. — Ты мне чего тыкаешь?! — Пожалуйста, говорите тише, — подключается администратор за моей спиной. — Вы мешаете другим посетителям. — Объясните молодым людям, как нужно вести себя в общественных местах, — прошу ее, укладывая на стол сцепленные в замок руки. Мой невменяемый оппонент закипает, я не сомневался, ему немного нужно, чтобы наломать дров окончательно. — Пошел вон! Я отдыхаю, кто мне указывать будет?! — Пожалуйста, говорите тише, или я позову охрану, — настаивает администратор. — Не надо охраны, мы уходим, — суетится второй. — Сядь! Я деньги плачу! У меня знаешь, сколько денег? — порывшись в кармане пиджака, достает оттуда скомканные купюры и бросает в девушку. — Пошла отсюда. — Что вы себе позволяете… — Встал из-за моего стола, — летит в меня. — А ты меня заставь, — предлагаю. Чеку срывает мгновенно. Отшатываюсь и резко встаю, когда в меня летит кулак, который рассекает воздух. Попытка дико печальная. Со стола летит посуда. Администратор несется за охраной. Отхожу в сторону, уступая ей дорогу. Через минуту проблемного клиента выставляют без церемоний, потому что он перегнул еще пару палок, бросаясь на двух охранников раза в два себя моложе. Когда возвращаюсь за стол, Маша смотрит на меня, вытянувшись в струну. Мечется глазами по залу, оборачивается. Перед гардеробом у входа все еще небольшая возня, но нас она почти не касается. В ресторане тихо. Это спокойствие вокруг позволяет расслышать фоновую музыку в колонках. Что-то джазовое. Замечаю, что нам принесли еду: стейк для меня и салат для Маши. — На чем мы остановились? — смотрю на нее. — Все в порядке? — моргает ресницами. — Да, все отлично. Она выглядит зажатой. Настороженной, как будто все вокруг нее - угроза, включая меня. Сейчас, при свете дня, и без пресловутого налета романтики, наше общение в разы реальнее. При свете дня вообще многие вещи принимают более реальные формы, но в этот раз реальность не душит мой интерес, а только сильнее разжигает. Я не знаю, в чем причина. Возможно, пойму это позже. Сейчас я должен расставить точки над “i”, и я не уверен, что дам этой реальной Маше выбор. Она смотрит на меня так, что мне не хочется оставлять ей никакого выбора. Мне хочется дать ей то, что сама она, кажется, взять боится. — Так у тебя есть какие-то триггеры? Агрессия? — смотрю на то, как она опускает вниз руки и зажимает ладони между коленей. — Насколько это серьезно? — Очень серьезно, — получаю ответ, в котором очень много вызова.