– Тони, ты едешь со мной. – Конечно, брат, мы найдём их. Я знал, что вскоре начнётся самая жестокая война, из которой живыми русским не выйти. Мы должны были любым способом устранить их и спасти Беллу и Марселу. Я знал моего старшего брата: он убьёт каждого, кто был причастен к этому делу, и я ему в этом с удовольствием помогу. София Белла не отвечала на мои звонки и сообщения уже целый день. Я начала сильно беспокоиться за неё, но позвонить её родителям пока не решалась. Последний раз мы разговаривали вчера утром, когда она сообщила, что они все идут на бой Данте. Она звала меня, но по понятным причинам я не хотела идти. Даже несмотря на то, что мне рассказала Джемма, я была не уверена, что волную Тони, ведь, как известно, у него имелось много девушек для скрашивания вечеров, и мне не хотелось быть одной из них и навязываться. Я сама не знала, чего хотела, но мысли о нём снова взволновали меня. Я ещё раз набрала номер Беллы, но телефон уже был отключён. Черт! Надеюсь, ничего не случилось. Я спустилась вниз. Отец и мой братик сидели за столом. Он учил играть в шахматы Доменико. – Отец, ты не на собрании? – Нет, Микеле отменил его, у него возникли срочные дела. – Срочные дела? Отец поднял глаза на меня, пристально всматриваясь, пока Доменико пытался понять, какой ход ему необходимо сделать. – Тебя никогда не интересовали дела общества. Я попыталась натянуть скучающее выражение на лицо. Мне не хотелось, чтобы отец что-то заподозрил, ведь я действительно совершенно не интересовалась этим всем. – Нет, просто спросила, удивительно видеть тебя дома в это время. – Папа, можно я уже пойду поиграю, мне надоели эти шахматы. Отец грозно посмотрел на него: – Если ты каждое дело будешь бросать вот так, то ты никогда не научишься побеждать, Доменико. Понял меня? Сила воли и выдержка! – Да, папа, – протянул он и посмотрел на меня. Я подмигнула ему и взъерошила его густые волосы. – Отец прав, Доменико, если ты хочешь стать таким сильным и умным, как наш отец, ты должен слушаться. – Твоя сестра верно говорит, сын мой. – Кстати папа, а где Виктория? – Она собирается к ужину. Я удивилась, обычно она не наряжается так для простого ужина. – А вы уходите? – Нет, разве Виктория тебя не предупредила? Я покачала головой. – У нас будут гости. – Можно узнать кто? – Семья Росселини, Паоло, его жена и дети. Кстати, насколько я знаю, с Диего вы уже знакомы. Я занервничала, ведь последняя наша встреча прошла весьма неприятно. Что бы подумал Тони, если бы узнал, что Диего – тот самый парень из клуба и он сегодня будет у меня дома? Я удивилась, что я вообще подумала об этом. Какая разница, что подумает Антонио Морелло, ему плевать на меня, кто я для него? Он всего лишь поиграл со мной и даже не объявлялся после того случая. – Отец, почему они придут к нам на ужин? – Дочка, да что с тобой такое? Слишком много вопросов сегодня. – Мне просто интересно, нет ничего такого. – Отлично, тогда иди и подготовься к ужину. Я оглядела себя: – А разве такой мой вид не устроит их семью? Отец насмешливо посмотрел на меня: – Какой? Старые джинсы и майка? – Они не старые! – возмутилась я. – Просто потёртые, это модно. – Модно не модно, надень платье или что вы там, девочки, надеваете. Теперь уже я странно смотрела на него: – Хорошо, папа. Доменико снова заскулил: – Я не знаю, какой ход делать. – Давай я тебе объясню, сын. Я поднялась наверх именно тогда, когда Виктория шла по дому в своей отвратительной зелёной маске и в розовом халате. Никогда не понимала её бешеную погоню за молодостью, у неё было косметики, всяких баночек для лица и всего остального больше, чем у кого-либо другого. Она отчаянно боялась постареть и потерять свой товарный вид, поэтому скупала всё, что обещало уберечь её молодость. – Виктория, почему ты не сказала мне про ужин? Она усмехнулась, проходя мимо. – А я думала, ты не хочешь уходить из этого дома. – О чем ты? Где связь? Или ты потеряла её между своими извилинами? «Которых нет», – хотела прибавить я, но не стала. – Как смешно, как смешно. Но мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним, дорогая София. Меня уже начали напрягать её странные намёки. – Говори прямо, что хотела, Виктория, у меня нет времени на твои глупости. Она подошла ближе, улыбаясь, её лицо в зелёной жиже приблизилось к моему. Я закрыла нос пальцами, потому что этот запах был так же ужасен, как и сама жижа на вид. – О, дорогая, Альфредо так нравится семья Росселини, так что, думаю, его сын будет прекрасным кандидатом на твою руку и сердце, малышка. Она оскалила зубы в отвратительной улыбке. Я сделала шаг назад. – Не неси бред, Виктория, отец не сделает такого, он говорил, что у меня есть время. Она рассмеялась: – Какое время, девочка? Тебе восемнадцать, наша организация будет давить на Альфредо, ты должна будешь стать чьей-то невестой – или это будет позор для нашей семьи. Мой Альфредо ни за что не пожертвует своим идеальным имиджем. На мои глаза начали наворачиваться слёзы. Я не хотела выходить замуж, не хотела покидать свой дом, мамину спальню, своего Доменико и тем более мне совершенно не нравился Диего. – Отойди, – я пролетела мимо Виктории в свою комнату, захлопнув дверь. В мои мысли настойчиво стал входить Тони. Я просто не могла выкинуть его из головы. Мне хотелось рвать на себе волосы от осознания того, что я ему безразлична. Его ужасный смех и улыбка клыками в раскат грома просто впечатались в мою память, голову, душу в ту же секунду. Сколько бы я ни пыталась перестать думать о нём, это было бесполезно. Кого я, чёрт возьми, пытаюсь обмануть? Я просто втрескалась в него по уши в тот самый день, когда только увидела. Я не могу забыть его запах, вкус губ и сильные руки. Даже его страшные татуировки привлекали меня, а его тело! Оно было идеальным для меня. Всё в нём кричало об опасности, и наверное, я спятила, потому что хотела каждый чёртов дюйм его тела. Я закрыла лицо руками. Мне нельзя было разрешать себе думать о нём, но чёрт подери, я не могла остановиться, это слишком сильно впечаталось в моё сознание. Я ни разу не остановила его, позволила ему трогать меня в тот самый день в школе, когда он ласкал меня и целовал, нет, скорее, пожирал. Возможно, для него это было просто шуткой и развлечением, но для меня это было чем-то большим. Тони должен был понимать, что играет с моими чувствами. Если я и дальше продолжу думать о нём и мечтать, занимаясь самообманом, это погубит меня окончательно. Если бы было лекарство от него, я бы выпила его, не задумываясь, потому что покоя рядом с ним не будет, сплошная боль и хаос. ***