Ритку уже приготовили к переливанию крови, но возникла проблема. — Мы сделали полный анализ крови. Группа совпадает. Остальные параметры в норме, — сообщил родственникам врач. — Поразительно здоровая девица. Результаты других анализов удовлетворительные. Но содержание алкоголя в крови… Мы не можем делать переливание. Это категорически запрещено. Амалия Станиславовна переглянулась с Сергеем. Тот повернулся к отцу Доминики: — Юрий Владимирович? — Да, да, я понимаю, — кивнул головой Юрий Владимирович. — Но ведь это — единственный выход. Что же делать? — А если мы напишем расписку? спросила Амалия. Я вас прошу, доктор. Я все подпишу, только спасите ее, — взмолился Юрий Владимирович. — Это вопиющее нарушение инструкций. Я моту лишиться работы, — отказывался врач. — Я беру этот вопрос на себя, — заявила решительная Амалия Станиславовна. — Что же вы стоите, извольте приступать. Каталку со спящей Риткой покатили в реанимационную палату, а Юрий Владимирович перекрестился. Все сгрудились у двери в палату, и Юрий Владимирович вдруг спросил у Бориса: — Врач сказал, что донор в стельку пьяна. Боря, это не страшно? — Юрий Владимирович, я так думаю: Доминике лучше проснуться с похмелья, чем не проснуться вообще, — мрачно пошутил Борис Михайлович. Анжела в очередной раз выгуляла своего Зямчика и вернулась в сторожку. — Па-адъем! На зарядку стано-вись! — громко скомандовала она. Ей никто не ответил. И тут Анжела заметила, что Ритки нет. — Васька, где Ритка? — спросила она удивленно. — А где Ритка? Была тут Ритка. Наверное, вышла по нужде, — заворочался на кровати Василий. — Я только что с улицы. Нет ее там. Куда ты дел Ритку, я спрашиваю? — Я… не девал. Ритуля, ты где? — просипел Василий. — Так, приплыли. Потерял ты свою Ритулю, Васисуалий Иваныч… Ох, потерял. Что будем делать, Василий? — А что? Ничего. Сама найдется… — Ты совсем мозги пропил? Как она найдется, если ее без сознания унесли. Я когда уходила, она дрыхла без задних ног. Тут Василий даже протрезвел: — Кто… унес? — Кому надо было, тот и унес. Стой, стой, стой, Василий! — Анжела вдруг вспомнила: — С Риткой на банкете беседовал хозяин рынка Самвел. А говорил что! «Ритуля, я восхищен. Ты — прелесть. Почему ко мне не приходишь? Заходи, всегда рад буду». Точно, все сходится. — Анжел, я вообще-то плохо понимаю с похмелья. Давай выпьем. Я всегда на завтра оставляю. Такой мой жизненный принцип. — Вот и допился со своими принципами, что Самвел Ритку украл. Помнишь, он ей СМСку прислал? Приходи, мол, Рита дорогая, ко мне в гости, — напомнила Анжела. — Помню… Н-не может быть. Как украл? Что она — вещь? — Василий не понимал детективных рассуждений Анжелы. — У них, у горцев, есть такой обычай: понравилась девушка, р-раз, и на коня. Прикрыл буркой, и — прощай-прости, сторона родная, — вдохновенно фантазировала Анжела. — П-прям на базаре? — спросил недоуменно Василий. — Что на базаре? — Ну, эт-та, конь в бурке? — Он-то в бурке, да ты, я вижу — конь в пальто, — разозлилась Анжела. — Значит так, завтра рабочий день, Ритка должна быть на рабочем месте. А это значит… — Что? — шепотом спросил Васька. — Что нужно идти к Самвелу. Васька аж поперхнулся. Он никак не хотел идти к Самвелу. Анжела поняла, что от Василия пользы в этом деле не будет, и решила пойти другим путем. Она направилась к дому участкового Петра Ивановича. Анжеле повезло, потому что ей навстречу из подъезда вышел сам участковый с женой Лидусей под руку. — Привет. Ты ко мне? Чего надо? — деловито поинтересовался он. — Может, в дом пригласишь? — прозрачно намекнула Анжела, нежно прижимая к груди своего песика. — Или будем для соседей разговаривать. Так я могу погромче, чтобы все услышали. — Мы в гости идем, — мирно объяснил Петр Иванович. — Ты волкодава своего убери, у Лидуси на собачью шерсть аллергия. — А у него на невежливое обращение аллергия. Да, моя прелесть? — нежно засюсюкала Анжела, но враз сменила тон. — Слушай, Петик, тут вот какое дело… Неожиданно в разговор вмешалась молчавшая до того Лидуся: — И какой же он тебе Петик, интересно знать? Какой ты этой бочке Петик! — призвала она к ответу мужа. — Слушай, Лида, пойди завтра в церковь и поставь сразу две свечки. Скажи спасибо, что мне некогда, а то бы ты все сразу получила: и за бочку, и за то, как гостей принимаешь, — сердито посоветовала Анжела. Уж она в таких перепалках в долгу никогда не оставалась! — Не ссорьтесь, — попросил Петр Иванович. — Анжела, выкладывай, что у тебя, и мотай отсюда, мы торопимся. — Меньше гулять надо, — сварливо проскрипела Лидия. — А то моду взяли, чуть кто на базаре чихнет, все сбегаются сказать ему: будь здоров. Каждый день застолья. Анжела пропустила эту провокацию мимо ушей и сообщила траурным тоном: — Ритка пропала. — Куда она денется, найдется. Завтра — рабочий день. Сама придет, — успокоил ее Петр Иванович. — От Самвела? — заглянула в глаза участковому Анжела. — И что ты от меня хочешь? — напрямую спросил Петр Иванович. — Спасать надо, — потребовала Анжела. — Я не пойду. Что ей сделается, сама вернется. — Я, конечно, знала, что ты такой, но что ты такой до такой степени… Пошли отсюда, Зямчик, — Анжела повернулась и побрела прочь. Ее догнала Лидия: — Стой. — Чего тебе? — остановилась Анжела. — Это не мне — чего, а тебе — чего? Думаешь, я не знаю, зачем ты приходила? Скажи еще — за подругу свою базарную переживаешь. Как бы не так. Все вы там, на рынке, к Петьке моему лезете. Вы все там разведенки да брошенки, вот и норовите урвать чужого. Прозвище придумали дурацкое — Петик. Тьфу, как собачья кличка. — Ты говори-говори да не заговаривайся, — подняла голос Анжела. — Собак не трожь! А мне твой Петик нужен, как Зямчику — пятая нога. У-тю-тю, мой сладенький, нужна тебе пятая лапка? Нет, нам пятая лапка не нужна. Так что иди к своему трусу… — Кто трус, кто трус? — завозмущалась Лидия. — Да участковый твой. Как услышал, что к Самвелу нужно идти, Ритку выручать, так в штаны наложил. Иди, отстирывай, а то в гостях стыдно будет. — Да я тебе… — завопила было Лидия, но осеклась. — Стоп. Не зарывайся, у меня защита есть, — Анжела оторвала от груди собачку. — Зямчик, фас! Зямчик с удовольствием облаял обидчицу хозяйки. Врач вышел из палаты, все смотрели на него с надеждой: — Ну что, доктор? Как моя дочь? — робко спросил Юрий Владимирович. — Пока все идет нормально. Нормализуется давление, пропала аритмия. Но нужно время. Сейчас никто никаких точных прогнозов вам не даст. Мы на всякий случай оставили в палате донора. — А может, снова профессора? — просительно предложил Юрий Владимирович. — Хоть Господа Бога, — разрешил врач. — Идите домой. Вы ничем не поможете, только измучаетесь. Я вам сразу же позвоню.