— Здравствуй, Сергей. — Наконец-то наша девочка к нам вернулась. Знала бы ты, что я пережил за эти сутки. До сих пор, наверное, не знал, как же я тебя люблю! — Он целовал жену в лоб, плечо, осторожно отодвинул капельницу, поцеловал руку. — Как это случилось, Никуша? Куда ты неслась на такой бешеной скорости? — Я не помню, — шептала Доминика. — Совсем ничего не помнишь? Презентация нового супермаркета, немец, интервью, — перечислял Сергей. Доминика качала головой: — Презентацию помню. А дальше — темнота. — Слушай, неужели не помнишь, как домой после презентации вернулась? — Доминика отрицательно покачала головой, и Сергей воспрянул духом. — Ну и ладно. Главное, чтоб ты всегда помнила, как я тебя люблю. — А почему ты не поехал со мной? — спросила Доминика. Сергей смутился. Помолчали, и Доминика снова спросила: — Так почему ты не поехал со мной? Где ты был той ночью? — Никуша, — Сергей ступил на тонкий лед. Лед грозил вот-вот проломиться. — Я хотел поехать с тобой в Озёрку, но ты решительно воспротивилась. Сказала, что хочешь побыть одна. Если бы я знал! Я бы тебя никуда от себя не отпустил! — Голос его звучал как-то фальшиво, и Ника отвела глаза. Не успела Амалия войти в кабинет, как увидела Татьяну. — Амалия Станиславовна, к вам Татьяна Николаевна из отдела маркетинга, — поспешила доложить Юлька. — Уже не ко мне, уже по всем вопросам к Сергею Анатольевичу, — отрезала Амалия. — И все-таки, я прошу меня принять, — произнесла Татьяна и пошла вслед за Амалией в кабинет. Юлька как всегда подслушивала, приникнув к двери. Татьяна доложила, что составила обстоятельный план пиар-кампании, что у нее есть интересные предложения и что, конечно же, необходимо в несколько раз увеличить количество рекламы на телевидении и радио. — В данной ситуации это оправданно. Но, Татьяна Николаевна, зачем вы мне все это докладываете? Я ведь ясно выразилась: я покидаю «СуперНику». Причем уже сегодня, — холодно сказала Амалия. Поколебавшись, Татьяна подвинула стул поближе: — Амалия Станиславовна, вы же понимаете, что стоит вам оставить фирму, как она тут же пойдет на дно, словно корабль без капитана. А вместе с ней утонем и все мы. Это мнение всего коллектива. — Ну, капитан у вас, как мне кажется, в наличии имеется, — подняла брови Амалия. — Амалия Станиславовна, помилуйте, какой из Сергея руководитель? Капитан здесь вы и только вы. А Сергей Анатольевич… Да, он может обаять, произвести впечатление на дам. Но фирма держится не на обаянии, а на порядке. Орднунг! Так ведь вы говорили? И последнее. Сергей Анатольевич, я думаю, опомнится и сегодня же принесет вам свои извинения. — Ну, если он извинится… — Амалия засомневалась. — Спасибо, Амалия Станиславовна! — обрадовалась Татьяна. — Не торопись благодарить, — осадила ее Амалия. — Если я остаюсь, я хочу, чтоб ты не забывала о своих обязанностях. Чтобы эффективно управлять коллективом, я должна знать все о настроении людей: кто что говорит, кто что предпринимает. А от тебя, милая, я давно уже не слышала новостей. Надеюсь, эти наши отношения восстановятся в полном объеме? — Конечно. Я… — залепетала Татьяна. — Вот и отлично, жду тебя к концу рабочего дня. В дверях ее остановил голос Амалии: — И начнешь с того, что расскажешь мне, что у вас было с Сергеем. — Амалия подошла ближе. — Я увеличу тебе зарплату на 30 %, - пообещала она. — Но я должна знать все. В бизнесе мелочей не бывает. Отношения внутри фирмы бывают важнее самого бизнеса. — Да, у нас был с Сергеем роман, — Татьяна колебалась, но здравый смысл победил. — Хотя, может, только я считала это романом, а для него это было лишь очередной интрижкой. В любом случае, месяц тому назад я получила полную отставку. — Значит, у него сейчас кто-то другой? — уточнила Амалия. — У Сергея Анатольевича так не бывает, чтобы кого-нибудь не было, — пожала плечами Татьяна. — Раз так, то я должна знать, кто это, — потребовала Амалия. — Я бы и сама хотела это знать, — вздохнула Татьяна и резко открыла дверь в приемную. От дверей отшатнулась Юлька. И хотя у нее в руках были заблаговременно заготовленные бумаги, Амалия и Татьяна задумались: что слышала Юлька? Долго размышлять им не пришлось, потому что к кабинету Амалии шел Сергей. — Многоуважаемая Амалия Станиславовна, дорогой товарищ, да что там, просто любимая наша Амели, не велите казнить, велите миловать. Это вам, — с ходу начал он, протягивая Амалии букет цветов. Он намеревался еще и поцеловать ручку, но Амалия руку отняла, на улыбку не ответила, но Сергея это не смутило: — Уважаемая Амалия Станиславовна, разрешите мне принести вам свои самые полные и искренние извинения по поводу своего хамского поведения. Каюсь. Надеюсь, и вы поймете мой срыв объясняется лишь глубокой депрессией из-за состояния Доминики. — Что-то печальным вы не выглядите, — поджала губы Амалия. — А вы разве не знаете? Ника очнулась, — сказал Сергей. — Я был там, видел ее. Врач думает, что она скоро выкарабкается. А мы, конечно, ей в этом поможем. — Знаю, я там была еще до вас, — рассердилась Амалия. — Меня беспокоит другое: Доминика не помнит, что с ней случилось. — А меня это радует. — О, я вас понимаю, — съязвила Амалия. — Не-а, не понимаете. Я как заботливый супруг в первую очередь беспокоюсь о ней. Ни к чему ей переживать этот ужас еще и в воспоминаниях. Сергей взял из ящика, стоящего на стуле, портрет Доминики. Полюбовавшись, бережно повесил на стену: — Итак, перемирие заключено? — поинтересовался он. Сергей и не сомневался, что Амальке деться некуда. В приемной он положил перед Юлькой деньги. Она удивленно уставилась на него, поворошила купюры наманикюренным ноготком и осведомилась: — И это все? За всю мою доброту и ласку? Маловато будет, Сергей Анатольевич. Мне еще за уборку вашей квартиры причитается. — За доброту и ласку деньгами не расплатишься, — расхохотался Сергей. — А на эти купи какой-нибудь букет покрасивее, я после работы в больницу еду. — «Какой-нибудь». Да, хорош муженек, даже любимых цветов жены не знает, — хихикнула Юлька. — И по какому поводу, разрешите поинтересоваться, такое веселое настроение? — Да есть повод, Юлия… Доминика, оказывается, ничего не помнит после аварии. Амнезия. Лет через пять память, конечно, может восстановиться, но это когда еще будет. Ну а пока мы в полной безопасности. — Мы? — Юлька изумленно вскинула брови, поправила босса: — Вы хотите сказать — вы. Я-то всегда в безопасности, поскольку женщина как есть свободная. Чего мне бояться — работу потерять? Ха-ха, за мной уже сейчас очередь из престарелых бизнесменов стоит. А вот вы, Сергей Анатольевич, определенно в зоне риска. И с чего это вы, кстати, со мной так откровенны? Не боитесь, что сдам с потрохами? — Кому? — Сергей искренне удивился. — А хоть бы и Амалии. Она — акула, мясо с кровью любит, как вам такой вариант? — Не сдашь. — Это почему? — удивилась Юлька. — Потому что торгуешься, — пояснил Сергей. — Люди, которые торгуются, самые безопасные, без прямой выгоды никогда ничего не сделают. А я для тебя могу быть еще очень и очень полезным. Так что беги за цветами, душа моя. Рабочий день никто не отменял, Рита с Анжелой раскладывались, наводили порядок. Ритка выглядела почти прежней, только почему-то не веселилась. — Вот жизнь-кастрюля, — жаловалась Анжела. — Опять сегодня на час позже открываемся. Настучит какая-нибудь сволочь Самвелу, будем иметь проблемы себе на голову. И не только голову. А Самвел и так, небось, помнит, как я в его опочивальню выручать тебя заявилась. С Зямчиком вместе. Зямчик же, не подозревая о тревогах хозяйки, возился в специально устроенном уголке под прилавком, довольно урчал. Рита посуду раскладывала молча, разговор не поддерживала, вся была какая-то не такая, что обеспокоило толстую Анжелу. — Ну мне-то хоть скажешь правду? Или так и будешь сказки про зеленых человечков рассказывать? — Ну, если ты действительно хочешь знать правду, скажу: на самом деле они были фиолетовые, — буркнула Ритка. — Вот чумовая. Похоже, на тебя и в самом деле тарелка вчера села, — разобиделась Анжела. Мимо гордо прошествовали три цыганки. Толпа настороженно расступалась перед ними, а цыганки, шныряя глазами по сторонам, кого-то выглядывали. Ритка погрузилась в свои мысли, не реагировала на них и вообще ни на кого не обращала внимания. Анжела же, проводив цыганок неодобрительным взглядом, фыркнула: — Ха, красапеты! Она не заметила, что вслед за цыганками прошли два молодых человека. То были Артем с другом, которые старались держаться незаметно. Цыганки остановились возле Лёли и Крокодила. Их широкие цветастые юбки закрыли детей от Надежды, наблюдающей за ними издалека. — Э, девочка, перестань-ка петь, милая, — наклонилась над Лёлей цыганка, и та замолчала. Крокодил от неожиданности замер с разинутым ртом, а потом вдруг взорвался: — Вам тут чего надо-то? А ну валите своей дорогой. — Нет, Земфира, ты слышала, этот еще спрашивает, че мне надо, — возмутилась цыганка. — Э, мужик, ты кого тут эксплуатируешь? Ты че, международной конвенции о защите прав детей не читал? — громко заголосила вторая. — Пошли отсюда! — возмущенно замахал на них Крокодил и скомандовал Лёле: — А ну пой!