Но теперь там, где была Ника, сгрудились милиционеры и тревожно мигала «скорая помощь». Милиционер, только глянув, определил: — Да тут и к бабке не ходи — превышение скорости. Потом обратился к врачу «скорой»: — Что с потерпевшей? Она в сознании? Говорить может? — Без сознания она, — буркнул врач. — Куда вы ее? — В больницу скорой помощи. В приемном отделении невыспавшаяся регистраторша спросила недовольно: — Как ее записывать? — Все, что нашли при ней, — в пакете, разберитесь. Только все сохраните. Милиции понадобится. И началась борьба за жизнь Доминики. Исчезло ее призрачное счастье. Уже зажгли свет в операционной, врачи готовились к операции. Регистраторша, заполняя бланк, печально вздохнула: — Жаль девочку, такая молодая. — Носятся, как угорелые, — откликнулась медсестра. — Хорошо еще, что никого не убила. И куда, спрашивается, надо было нестись с такой скоростью среди ночи? — А я думаю, тут любовь замешана, — предположила регистраторша. — Бабы ради любви хоть на Луну сорвутся. — И что она теперь со своей любовью делать будет? Мужику баба нужна здоровая да работящая. Да и вообще неизвестно — выживет ли. В сумке Доминики было множество интересных вещей. — Глянь, что это? — удивилась медсестра. — На тушь вроде не похоже. — Духи сухие, — объяснила осведомленная регистраторша. — Ты документы ищи, а не чужую косметику рассматривай. — А мне интересно, что у богатеньких есть. Может, больше никогда и не увижу. — С чего взяла, что она богатенькая? — Сашка-шофер сказал. Говорит, такая машина крутая, прям вагон. Жаль только — всмятку. Вот права. Почти не пострадали. Никитина Доминика Юрьевна. Имя какое-то не наше, иностранка, что ли? Должны же быть у тебя, Доминика Юрьевна, какие-то телефоны записаны. — Может, визитки есть? — поинтересовалась регистраторша. — Есть. Фирма «СуперНика». Служебный телефон. — Это другое дело. Звони. Медсестра набрала номер. — Это фирма «СуперНика»? — Кто это в такую рань? — С кем я говорю? — С охранником. — Как найти кого-нибудь из руководства? — А чего его искать, я просто соединю. Что случилось-то? — У вас работает Никитина Доминика Юрьевна? — спросила медсестра. — Работает. Это хозяйка наша. — Она попала в автокатастрофу. Соедините меня с руководством. Охранник переключил телефон на кабинет Амалии. Та, конечно же, была на месте. — Финансовый директор Гжегоржевская слушает. — Из больницы звонят. Никитина Доминика Юрьевна попала в автокатастрофу. Она в очень тяжелом состоянии. Сообщите, пожалуйста, родственникам. Только побыстрее. Амалия положила трубку и медленно поднялась из-за стола, потом спустилась вниз и приказала охраннику: — Не могу дозвониться до Сергея Анатольевича. Попробуйте со своего телефона. Я поехала к Доминике Юрьевне. Чуть что — докладывайте немедленно. С сегодняшнего дня фирма на военном положении. Амалия ушла, а охранник восхищенно бросил ей вслед: — Ей бы полком командовать. Впереди на лихом коне. Вот баба железная. У Артема и Дианы наступило счастливое время. Молодые и веселые, они дурачились и радовались всяким пустякам. Прекрасное время — ты молод, здоров, тебя все любят, и ты уверен, что мир создан для счастья! Время тянется бесконечно, а праздник никогда не кончается. И тем не менее, вскоре Артем заволновался: — Поздно уже, давай я тебя домой отвезу. Анна Вадимовна волноваться будет. — Мы только еще разочек искупаемся, и все, — стала упрашивать Диана. — Мама знает, что я с тобой. Хоть и не любит тебя, но уверена, что ты меня защитишь. Ты меня защитишь, а, Артемка? — Давай, купайся. А я посмотрю. Диана медленно разделась и пошла к морю. Артем остался на берегу, задумчиво глядя вдаль. Анна Вадимовна действительно не спала и ждала Диану. Разложила на столе какие-то документы, внимательно разглядывала их, готовясь к важному для нее разговору. Наконец Анна Вадимовна задремала, уронив голову на скрещенные ручей. Ее разбудил грохот мотоцикла за окном. Она вздрогнула, подбежала к окну, посмотрела на часы. — Дианочка, я же тебя просила, — укоризненно сказала она вошедшей дочери. — Ма, не заводись. Мы просто купались. — Ночью? Но дочь не отвечала на вопрос, гремела кастрюлями на кухне. — У-у, вкуснота, просто объеденье. Это тебя Пална научила? — Почему это Пална? — обиделась Анна. — Я сама умею. Этот рецепт мне от мамы, бабки твоей, достался. Диана… — Расскажешь, как делать? Я хочу научиться, — мурлыкала дочь. — Ничего сложного нет. Ты бы в тарелку положила, хлебаешь, как щенок, из миски. — А я и есть голодный и мокрый щенок. Из кастрюли вкуснее. И тарелку мыть не надо. А теперь: спать-спать-спать. — Диана, погоди, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Это касается твоей жизни. Нельзя так легкомысленно к ней относиться. — Уф-ф, наелась, — оторвалась наконец Диана. — Тут еще и тебе осталось. А говорить сейчас со мной, тем более серьезно, бес-по-лез-но. И бессмысленно, потому что я практически уже первый сон вижу. Кра-асивый, цветной, гламурный. Диана убрала посуду, стала раздеваться, уж очень спать хотелось. Тут зазвонил телефон. Диана прочла СМС и заулыбалась. — Тут тебе один молодой человек привет шлет, — сказала она маме. — Догадайся с трех раз — какой. Бай-бай, мамуля. Ай лав ю. Сергея разбудил телефонный звонок. Он открыл глаза, увидел рядом с собою Юльку, потянулся к телефону. — Амалия. Совсем сдвинулась старая вешалка. Самой не спится и людям спать не дает, — пробурчал он, увидев, кто звонит. Сбросив вызов, Сергей снова улегся. Но телефон опять зазвонил. — Кто это тарабанит? Сдурели, да? — бормотала Юля. — Амалия, чтоб ей… — осекся Сергей. Тут Юлька испуганно вскочила с кровати: — Ой, я проспала. Амалия меня съест. — Подавится. Спи давай, еще рано, — успокоил Сергей.