— Давай сначала посмотрим то, что выбрала ты. — Тогда садись. Я включила проигрыватель, переместилась обратно на кровать и подложила под спину несколько подушек. Вопреки моим ожиданиям Егор не сел на стул, а опустился рядом со мной. Точнее, воспарил – между ним и покрывалом кровати оказалась пара сантиметров. У меня закружилась голова, по спине побежали мурашки. С ума сойти! Егор Свиридов находился в моей комнате, на моей постели! Неужели я снова уснула? Но даже если все было сном, мне ни капельки не хотелось от него просыпаться. Пока я безуспешно пыталась прийти в себя, Егора полностью поглотило действие на экране. Казалось, его совершенно не смущало сократившееся расстояние между нами. Он периодически комментировал происходящее. Даже иногда наклонялся ко мне, чтобы шепнуть на ухо пару слов, хотя кроме меня его никто не мог слышать. К лицу волнами начал приливать жар, и я решила по возможности не обращать внимания на поведение Егора и сфокусироваться на дораме. Мы посмотрели несколько серий, прежде чем я обнаружила, что с самого утра ничего не ела. Голод явственно напомнил о себе болью в желудке. Поэтому, извинившись перед Егором, я отправилась на кухню. В холодильнике обнаружились суп из курицы и фирменный мамин пирог. Суп не вызвал у меня особого энтузиазма, так что я отрезала себе небольшой кусочек пирога, заварила чай и вместе со своим скромным завтраком (а может, уже обедом) вернулась в комнату. Егор, все еще сидевший на кровати, сразу же повернул голову в мою сторону. — И как тебе сериал? — спросила я его, поставив поднос на рабочий стол. — Смотрибельно, — ответ заставил меня слегка нахмуриться. — То есть тебе понравилось? Или нет? — Да, вполне. Трудно предсказать, что будет дальше, в отличие от Голливуда… Только не надо морщить лоб, тебе не идет. Егор подался вперед, словно хотел получше меня разглядеть, отчего мои щеки тут же вновь загорелись. Я села за стол и взяла в руки чашку с чаем в попытке скрыть смущение. Интересно, этот парень вообще осознавал, какой эффект производил? Он специально старался вогнать меня в краску или не замечал силу своего обаяния? — На самом деле не верится, что я могу просто сидеть здесь с тобой и смотреть фильмы, — задумчиво произнес Егор. Я хотела сказать: «Мне тоже», но не решилась. — Сегодня — самый нормальный день за последнюю неделю, — продолжал мой гость. — Мы общаемся, делаем обычные вещи… Раньше я не ценил подобные дни, считал их скучными. — А теперь? — А теперь каждый день — необычный. И если честно, это достало. Мир стал таким странным. — Какой мир? — Мой мир… Вот ты сейчас держишь в руках кружку, да? Я знаю, что она горячая, но не могу почувствовать ее тепло. Пока Егор говорил, я понемногу ела. Из его слов следовало, что быть призраком — то еще испытание. Никто тебя не видит и не слышит, и сам ты мало что ощущаешь — ни холода, ни жары, ни ветра, ни голода, ни жажды. Проходишь сквозь предметы, можешь усилием воли парить над ними, но прикоснуться не можешь. Будто живешь только наполовину. — А как ты сейчас проводишь свое время? — спросила я, не в силах сдержать любопытство. — Ну, я был в больнице, в универе, там, где меня сбили… И там, где мне всегда хорошо думается. Я вопросительно уставилась на него. — Может, когда-нибудь отведу тебя туда, — продолжил он. Егор пристально посмотрел на меня, и на его лице застыло выражение, которое я затруднялась расшифровать. — Что-то не так? — спросила я. — У тебя сахарная пудра на щеке, — сказал он с легкой улыбкой и указал пальцем на уголок своего рта. — Вот здесь. — Здесь? — Я зеркально повторила его движение. — Нет. Егор покачал головой, а затем придвинулся ближе и протянул руку прямо к моему лицу. Прикосновение его призрачных пальцев оказалось похоже на легкое покалывание, какое бывает, когда выходишь на морозный воздух зимой. Тело онемело. Я не могла сдвинуться с места и даже сделать вдох. Только сердце устроило барабанный концерт, рискуя выскочить из груди. Расстояние между нами сократилось до минимума, и я увидела острые черты Егора в мельчайших подробностях, включая едва заметный шрам у виска. Он получил его в тринадцать лет, когда они с Сашкой катались на самокате. Но за последние годы от мальчишки из моих воспоминаний практически ничего не осталось. Теперь он сводил девушек с ума. В глубине глаз Егора блеснул странный огонек, и я вновь почувствовала себя мотыльком, который не может сопротивляться манящему свету. Опустив веки, Егор перевел взгляд на мои губы. Заметив это, я машинально облизала их. Они оказались все в сахаре. — Вот здесь, — хрипло произнес парень и провел по моей щеке большим пальцем. Будто под гипнозом, я коснулась того же места, что и он. — Да… — прошептал Егор. Неужели он хотел… Но я так и не узнала его намерений, потому что в коридоре громко хлопнула входная дверь. Я вздрогнула, в спешке смахивая остатки пудры с лица, а Егор резко от меня отшатнулся. Кто мог прийти домой? Неужели вернулся Сашка? Часы в углу экрана ноутбука показывали около четырех часов дня. Так поздно? В компании Егора я потеряла счет времени, да и за сериалами оно всегда летело незаметно. Я частенько глотала серию за серией, с трудом прерываясь на еду и другие дела. Это была ужасная привычка закоренелой дорамщицы, но действие настолько захватывало, что никак не получалось отлепить себя от экрана. — Посмотрю… кто там… — с запинкой сказала я, вставая с кресла. — Да… конечно, иди, — ответил Егор и прочистил горло. Я отправилась к двери и, когда уже взялась за ручку, украдкой бросила взгляд на призрака. Он все еще сидел на краю кровати, опустив голову и прикрыв рот ладонью. Он смутился? Или опять разыгралось мое воображение? В реальной жизни я ни разу не видела Егора растерянным, взволнованным или робким. Но раньше мы не общались близко, просто пересекались в компании или в присутствии брата. Минуты, которые мы провели наедине, можно было пересчитать по пальцам. Сейчас же я узнавала его совсем с другой стороны. Боясь, что Егор заметит, как я его разглядываю, я поспешила выйти в коридор. В прихожей в этот момент снимал туфли Сашка. — О, мелкая! — брат вытянулся во весь рост и потрепал меня по голове своей огромной ладонью. Поморщившись, я поспешила убрать его руку. Всегда ненавидела, когда он так делал. — Как себя чувствуешь? — спросил он, вешая куртку на крючок. — Лучше, — честно ответила я. — Это тебе. Мама просила передать. Сашка сунул мне в руки полиэтиленовый пакет. Я заглянула в него и обнаружила жаропонижающее, противовирусные препараты, капли в нос, морскую воду для его промывания, леденцы от кашля, витамины и даже новый электронный градусник. Пока я изучала богатство в пакете, брат отправился в ванную мыть руки. — Ты что, всю аптеку скупил? Я же сказала, что мне лучше! — крикнула я ему в спину. — И зачем градусник? Наш нормально работает. — Мне все равно. Будешь пользоваться, — произнес он тоном, не терпящим возражений, и даже не обернулся в мою сторону. — Кхм, вот это видок! Мое сердце чуть не выскочило из груди, когда я услышала за спиной удивленный голос Егора. — Боже… — выдавила я еле слышно. Призрак прошел сквозь дверь и стоял по правую руку от меня. Как давно он уже здесь? — Извини… Я не хотел снова тебя напугать, — неуверенно произнес он, взъерошив волосы на голове. — Пойми, сейчас мне сложно дать о себе знать по-другому. Егор был прав. Он мог привлечь внимание, только окликнув меня или появившись передо мной. Сообщения, звонки и физический контакт оказались недоступны в астральном мире. — Понимаю, — ответила я. Егор опять перевел взгляд на Сашку, который яростно вытирал руки полотенцем, рискуя содрать с них кожу. Он не запер за собой дверь, и мы ясно видели, чем он занят. — Он точно ходил в универ? Оделся так, будто кто-то умер, — брови Егора в недоумении сдвинулись к переносице. Именно. Кто-то действительно умер, и Сашка вернулся с похорон. Боясь проговориться, я прикусила губу. — Может, ему нравится этот цвет, — произнесла я, с трудом подобрав слова. — И не говори о смерти, хорошо? — Ладно, — Егор кивнул. — Мелкая, ты что-то сказала? — спросил брат, выходя из ванной. Я спохватилась. Сашка мог подумать, что у меня бред из-за высокой температуры, раз я начала разговаривать сама с собой. — Кхе-кхе… Тебе очень идет черный, — выпалила я первое, что пришло в голову. Брови брата поползли вверх. — Правда? — спросил он скептически.