— Солнышко мое! — бормотала она, крепко сжимая меня. — Какое же счастье, что ты нашлась! Что ты цела!.. А ты цела? Внезапно отстранившись, она начала внимательно рассматривать и ощупывать меня. В какой-то момент ее взгляд дрогнул. Заметила. Даже в полутьме она, видимо, заметила следы от скотча на моем лице и покрасневшие запястья. — Боже, Анечка! Что они с тобой сделали?! — Мамины глаза наполнились слезами. — За то, что они сделали, ответят по всей строгости закона, — сказал папа, подойдя к нам. — Витя, как хорошо, что ты ее нашел! — Я же просил ждать дома. Зачем ты вышла? — Я не могла там оставаться. Просто места себе не находила. Поэтому решила посидеть здесь на лавочке. Вместо ответа папа только вздохнул. — Как… как вы меня нашли? — тихо спросила я, глядя на него. Это были первые слова, которые мне удалось выдавить из себя за последние полчаса. — С помощью часов, — ответил Сашка вместо того, кому предназначался вопрос. — И папиных связей в полиции. — Вы весь город на уши поставили! — воскликнула мама. — Ты преувеличиваешь, — сказал отец. — Вовсе нет! — Часы? — Я непонимающе уставилась на Сашку. — Причем тут часы? — Притом, что после твоего звонка полиция отследила источник сигнала по GPS. — О… — протянула я. Папин подарок позволил связаться с братом, отправил сигнал и в результате спас мне жизнь. Осознав это, я бросилась отцу на шею. — Спасибо! Спасибо большое! — Ну что ты… — Он как будто смутился. — А я? Неужели я не заслуживаю благодарности? — проворчал Сашка, когда я отстранилась от папы. — Заслуживаешь, заслуживаешь… Я обняла и его, чего брат совсем не ожидал. — Пойдемте наверх, попьем чаю с шарлоткой, — произнесла мама. — Правда, она давно остыла и, наверное, заветрилась. — Ничего. — Я взяла маму за руку. — Да. Твои пироги лучшие! — подтвердил Сашка. — Не знаю, как вы, а я дико проголодался! Уголки моих губ слегка приподнялись. Мы были вместе. — Что ж, идем, — папа первым подошел к подъезду и открыл для нас дверь. Вскоре мы поднялись на седьмой этаж. Мама сразу же направилась в кухню-гостиную, а отец и Сашка — мыть руки. Переобувшись в тапочки с пандами, я на секунду закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Здесь действительно пахло яблоками и корицей. Как же хорошо вернуться домой! На кухне тихо зашипел электрический чайник, после чего послышался голос мамы: — Солнышко, ты где? — Скоро буду! Только зайду в ванную, — ответила я. Дождавшись своей очереди, я переступила порог и плотно закрыла дверь. Из отражения в зеркале на меня смотрела лохматая, заплаканная и совершенно потерянная девчонка. Белки ее глаз отливали красным, на толстовке обнаружились грязные пятна, а вокруг рта можно было разглядеть остатки клея. Боже… Стараясь больше не смотреть на себя, я включила воду и опустила под нее руки, а затем плеснула воды на лицо. Все закончилось. Для меня и длянего. От этой мысли, ворвавшейся в сознание, глаза мгновенно наполнились слезами. Нет! Только не сейчас! Я оперлась руками на раковину и опустила голову, пытаясь усилием воли подавить желание расплакаться. Мама, папа и брат ждали меня за столом с чаем и шарлоткой. Я не могла опять скатиться в рыдания. Вдруг в дверь ванной постучали. Несколько раз. — Кто… там? — с трудом произнесла я. — Я, — раздался из коридора взволнованный голос Сашки. — Все норм? Скоро выйдешь? — Да… — Хорошо. У меня новости! Промокнув лицо полотенцем, я нашла силы открыть дверь и встретиться с братом. Его вид сразу показался мне странным – широко распахнутые глаза, слегка приоткрытый рот, крепко зажатый в руке телефон. — Что ты хотел сказать? — произнесла я после небольшой паузы. — Егор очнулся. От слов брата я остолбенела. С утра, впервые за неделю, вышло солнце. Оно показалось в разрывах облаков буквально на несколько минут, а потом вновь скрылось. Но даже пары его лучей было достаточно для того, чтобы я зарядилась хорошим настроением на весь день. Мы с Сашкой шли мимо длинного забора, сквозь металлические прутья которого просматривалось большое белое здание. Брат шагал так широко, что мне приходилось чуть ли не бежать за ним. Правда, я не жаловалась, ведь мы оба хотели поскорее увидеть одного человека. Я боялась, он нас покинул. А он вернулся. От предвкушения встречи сердце гулко билось в груди и дрожали пальцы. Все последние дни я не думала ни о чем другом. После того как Егор очнулся, его какое-то время держали в реанимации, а вчера наконец-то перевели в обычную палату. Это значило, что в часы посещений друзья могли спокойно его навестить. Прошлую ночь я практически не спала, считая в уме минуты до рассвета. И вот назначенное время наступило. Когда мы с братом прошли через КПП во двор больницы, перед нами возникла знакомая копна темных волос с выкрашенными в красный кончиками. — Дара! — окликнула я подругу. Она подняла взгляд от экрана телефона, в котором что-то печатала, и широко улыбнулась. — Аннет! — Что ты здесь делаешь? — Да вот, была у двоюродной сестры, ей сделали плановую операцию. А ты?.. Неужели? — в карих глазах проскользнуло понимание. — Да! — кивнула я, не в силах сдержать улыбку. — Боже! Дара тут же заключила меня в объятия, отчего на сердце стало еще теплее. — Я так рада! Это потрясающие новости! — затараторила она мне на ухо, а потом, отстранившись, спросила. — Ты сама как? Уже все хорошо? Конечно, Дарина была в курсе произошедшего со мной. Я рассказала ей на следующий день, она примчалась с коробкой моти, и мы до вечера просидели на кровати, поедая их. Мне очень повезло с лучшей подругой. — Да, — ответила я. — Ты же видишь. — Она в норме, — встрял в разговор мой брат. — О, привет, Саш, — обратилась к нему Дара, словно только что его заметила. — Ага, привет. Брат мельком взглянул на мою подругу, а потом отвернулся в сторону ворот, пытаясь рассмотреть кого-то за ними.