– Чистокровный – и я в этом почти уверен. Ну, подумайте, как глава клана дер Тераном его мог подпустить к своей дочке, а генерал – к племяннице? Они сами в этом уверены, а эти люди – наделённые ТАКОЙ властью – любые шаги по несколько раз просчитывают, ничего просто так не делают, и уж точно не стали бы приближать к себе неизвестно кого. – Согласен. Фантастика… Если Максо действительно болярин, то я теперь понимаю, почему их так до сих пор боятся в Империи… – Вэлк снова посмотрел на контрразведчика. – А что тогда значит эта история с рабом-имперцем? – Ну… – протянул особист. – Тут я могу только гадать, слишком разрозненные факты… Вероятнее всего, на планету боляр была выслана экспедиция – кто-то в высшем руководстве Империи решил снова разыграть эту карту, возможно, что это было даже с санкции Императора. Судя по всему, не все были в этом заинтересованы, и экспедицию уничтожили точно так же, как и крейсер дальней разведки, который должен был расследовать ситуацию и спасать уцелевших. Вот там, скорее всего, наш Максо и поучаствовал, поэтому наша экспертная система кивает и на его связи в определённых имперских кругах, и особенно – на его странную дружбу с дальней разведкой. Потом он каким-то образом попал на планету Паркваль, где принял самое активное участие в обороне, ну а потом его увидели дер Тераномы и стали использовать, как у них принято в клане. – Вот даже как… – протянул Вэлк, и в каюте на несколько минут наступила тишина. – Это всё укладывается в картину секретности, недосказанности и необычных навыков у Мелана… – Естественно. Всё это – тысячелетия войн и естественного отбора лучших воинов, где по определению вырабатывались так необходимые в боевых действиях навыки, интуиция и умение владеть любым оружием. Как пример: примитивное кинетическое оружие – но как оно себя зарекомендовало во время абордажных схваток! У Мелана в подразделении все вооружены сейчас такими игрушками, и, по слухам, в других отрядах тоже начали это делать. – А контрразведка не думает, что это операция имперцев по глубокому внедрению? – Всё может быть, поэтому я и здесь. Хотя его недавний срыв говорит об обратном. Человек, которого бы специально готовили для продвижения в высшие эшелоны власти республики, не позволил бы себе такого. Поэтому я и решил провести последнюю проверку, так сказать, перед окончательным принятием решения. Вэлк не стал сразу отвечать и сидел, задумчиво глядя, как в бокале с вином отражался свет от спрятанных под потолком светильников. Потом встал, прошёлся по каюте и решительно сказал: – А я его уже принял, это решение… Сейчас ты пойдёшь и подотрёшь все данные по Мелану как в своих накопительных базах, так и в базах экспертной системы. И не только подотрёшь, но и внесёшь ТАКИЕ нужные изменения, чтобы наши начальнички не имели НИКАКИХ оснований хоть в чём-то подозревать Максо. В своих базах я покопаюсь сам, – потом постоял и добавил: – Конечно, приказать ТАКОЕ я тебе не имею права, но попросить… Хотя… Не забывай, что Мелан – мой боевой друг, да и твой – тоже… Если ты не сделаешь этого, то, боюсь, мы с тобой не уживёмся вместе на «Миркоме», – и, подойдя вплотную к лейтенанту, жёстко произнёс: – Да и вообще, в этом мире не уживёмся… Лейтенант в ответ пожевал губу, чуть скривился и решительно ответил: – Мелан сейчас – наша основная надежда. Мы его должны оберегать и по максимуму использовать его навыки и знания, а главное – обеспечить все условия для этого. Поэтому… Поэтому никуда я сейчас не пойду! Вэлк жёстко посмотрел на контрразведчика. – Ну, смотри, тебе… – Мы пойдём… – не дал договорить командиру Фэлкс. – Мы сейчас возьмём вторую бутылку и вместе пойдём к нему в гости, чтобы извиниться и рассказать ВСЁ, о чём сейчас тут говорили. Капитан выпучил глаза от удивления – чего-чего, а вот такого он от своего особиста не ожидал. – Вы правы, капитан, а я… Я ошибался, видимо, профессиональная деформация… Сейчас я понял, что с ним нельзя работать втёмную – всё равно узнает… А вот ради друзей он расшибётся, но сделает всё. Я просто вспомнил, как он, рискуя жизнью, таскал по орбите покалеченного сержанта… Причём Мелан это делал не из какого-либо расчёта, а потому, что он так ПРИВЫК делать, просто его так воспитали, и многие это видят и замечают. Да после этого все штурмовики на него буквально молятся, а сержант – тот вообще стал его тенью. А в нынешней ситуации люди тянутся к тому, кто знает, а главное – умеет что-то сделать, чтобы сохранить жизни своих людей и полностью уничтожить драконов. А ещё он не тянет одеяло на себя, и если всё получится, и мы выживем, с победой вернувшись домой, то все, кто стоял у него за спиной, получат очень серьёзные дивиденды. Не зря же про боляр ходят такие легенды… А у нас есть один такой, и этого уже вполне достаточно, – и, сделав паузу, Фэлкс спросил: – Так что, командир, идём к Максо извиниться? – Конечно, лейтенант, – тут же ответил Вэлк. – Такие как он люди делают историю, причём сами не понимая этого. К чёрту инструкции, я хочу быть его другом, потому что в трудную минуту он всегда сможет поддержать, абсолютно несмотря на количество твоих врагов и то, какие посты они занимают. А контрразведчик как-то по-мальчишески, чуть виновато улыбнулся и произнёс: – Я, если честно, капитан, вам завидую… Вам и сержанту. Мне ещё до друга расти и расти… А Мелан… Видите ли… В детстве я всегда хотел быть именно таким… Поэтому, что бы ни произошло, но вы можете полностью на меня рассчитывать и просто потому, что в жизни есть нечто большее, чем должностные инструкции и обязанности, нечто большее, чем карьера и звания, нечто большее, чем… – он не договорил и полез в свою сумку за второй бутылкой вина. Вэлк пристально смотрел на ковыряющегося в сумке лейтенанта и удивлялся. Удивлялся он себе и тому, что он – капитан «Миркома» и уже много послуживший вояка – поверил. Вот просто поверил – а может, почувствовал? – что офицер ВКС, профессиональный контрразведчик вполне искренен. * * * «Н-да… Дела…» – сказал я про себя, плюхнувшись на кровать в своей каюте не снимая десантных ботинок. То, что мои околоимперские приключения рано или поздно начнут всплывать – не сомневался, но чтоб вот так быстро… Что-то рановато, да и этот раб-имперец как-то странно подвернулся… Ну не верю я в то, что это была оперативная разработка, и ко мне подвели человека таким экзотическим способом – слишком много случайностей. И по большому счёту: кто я такой, чтоб ради меня такую многоходовую комбинацию организовывать? Ну а если всё же в галактике есть силы, способные просчитать всё наперёд или просто видеть будущее – ну тут мне тогда просто нет смысла бороться: каждый шаг игрокам известен заранее… С такими грустными мыслями я лежал и, прикрыв глаза, размышлял о превратностях бытия и о том, какие сюрпризы иногда приносит жизнь. Ну и, конечно, на повестке дня был главный вопрос для любого российского интеллигента – «Что делать?». В то, что Вэлк и Фэлкс попытаются меня нейтрализовать или как-то навредить, я совершенно не верил. Вэлк был служакой, но при этом оставался азартным бойцом, которого ещё не побила жизнь и не затянула бытовухой действительность. У него не было семьи, жены и кучи детишек, которых нужно было обеспечивать, поэтому он оставался лёгким на подъём и склонным к авантюрам. Судя по моему знанию местной системы кадрового подбора, на лёгкие корабли типа эсминцев, крейсеров, дальних разведчиков – ну и, конечно, в палубную авиацию – подбирали несемейных, способных и желающих воевать без оглядки назад, на якоря типа родных. Как правило, при любом эскадренном бое среди лёгких вымпелов потери были максимально большие, но и эффективность их применения была тоже на высоте. Можно сказать, что большинство кораблей такого класса были фактически одноразовыми в нынешних условиях. А вот то, что касалось тяжёлых, дорогущих тяжёлых крейсеров, артиллерийских платформ, авианосцев и линкоров – тут ситуация была наоборот. Эти мастодонты должны были жить дольше всего, так как являлись основной ударной силой любого флота, поэтому там капитанами назначали обязательно семейных, осторожных и исполнительных старших офицеров. Так уж получилось, что сейчас весь наш отряд состоял из молодых, выживших и озлобленных авантюристов, поверивших в свои силы и желающих воевать дерзко и напористо. Фактически в нашем с Вэлком распоряжении сейчас было – если так можно назвать – одно из боеспособнейших в республике соединений, уже при наличии тяжёлого крейсера способное решать достаточно широкий спектр задач. Ну и кто в такой ситуации будет раскачивать лодку и устраивать внутренние разборки, тем более что и у Вэлка, и у нашего штатного контрика Фэлкса – как я знаю – на мой счёт были специальные инструкции. Да, присматривать, но не мешать и вмешиваться только в случае явного предательства. А тут какое предательство? Только наоборот. Тем более ребята-то неплохие, хотя… Хреново будет лишь в том случае, если они – хоть порознь, хоть вместе – начнут сливать инфу обо мне своим высшим начальникам, которые могут использовать её в своих интересах, весьма далёких от успеха в военных действиях против хвостатых… А то, что такое может произойти – я не сомневался ни секунды! Знаем, кушали уже… Та же история с имперскими резонаторами – где, особо не задумываясь и не испытывая никаких угрызений совести, бросили под бой группу капитана Хартана – до сих пор не выветрилась из моей памяти… А все неудачи в войне республики с драконами? Они попахивали таким предательством и на таком уровне… Нет, Вэлк на такое не пойдёт… Во-первых, он слишком дорожит моей дружбой – и это слово для него много значит – и понимает, что пока я прикрываю ему задницу, то у него будет всё в порядке. Во-вторых, он – далеко не дурак, и понимает другое: если кто-то из сильных мира сего ополчится на меня, то и ему несдобровать. А вот Фэлкс… Не думаю, что смена погон сможет затмить ему разум настолько, что он не сможет просчитать все минусы от передачи ВСЕЙ информации обо мне своему начальству. По моему разумению, он сильно выделяется из привычных мне по старой армейской службе «молчи-молчи». Профессионал в своём деле, вон, как на Каоме умудрился целую сеть саботажников вскрыть, которую драконы по-быстрому состряпали, и ведь совсем репрессий не устраивал, хотя у него и есть на то полномочия. А ещё понимает, что только с нами в команде может проявить себя, вот и работает. А то, что ляпнул мне про передачу моих данных в базу искина? Просто ляпнул, не подумав! И на старуху бывает понос… Ничего никуда он передавать не станет – тем более без санкции капитана! – подумает и не станет, себе дороже… «Ладно, с этим вопросом всё ясно, а вот что с имперцем-то делать – сам себе задал вопрос, который не давал покоя. То, что это родственник моего знакомого, погибшего на дальнем имперском разведчике во время боя с драконами, сомнений не было. Да и Фэлкс подстраховался и просто его распотрошил на ментоскопе. Не пожалел ведь, и правильно, мне тут под боком ещё шпионских страстей не хватало… Мои размышления прервал стук в дверь каюты… Это я всех так приучил – раньше вызывали по встроенному интеркому – и у многих такой подход был признаком уважения: вот как определённые мои привычки быстро становятся популярными среди экипажа. Я рывком встал и подошёл к двери, догадываясь, кого там увижу. Да, так и есть – Вэлк и Фэлкс, причём у обоих чуть виноватые лица, ну и третьим действующим лицом, естественно, была бутылка дорогущего вина. Ну, точно кто-то из подчинённых Фэлкса на Каоме разграбил чьё-то эксклюзивное винное хранилище. Через полчаса неторопливого и вполне конструктивного разговора – крайне отличавшегося от того, что происходило недавно в капитанской каюте – я был в некотором недоумении. Вместо задушевного разговора под водочку с огурчиками и уверениями, что все здесь друг друга уважают, я получил полный расклад и по себе, и по отношению к моей персоне руководств разных ведомств, а особенно то, что моё происхождение давно уже просчитали, и те, кому это нужно, всё знают. Но делают вид, что не замечают, пока я честно служу республике и пачками валю драконов. При этом оба боевых товарища пояснили, что хотят и впредь оставаться моими друзьями, учитывая то, как я до самого последнего момента в безнадёжной ситуации вытаскивал на себе сержанта. В общем, ребята извинились, и мы договорились держать моё прошлое в секрете, имперские похождения вообще не афишировать – поэтому Фэлкс настоятельно не рекомендовал вообще встречаться с рабом-имперцем – ну и бить драконов везде и всегда, спасая республику. Образно говоря, я получил абсолютную крышу и индульгенцию на все мои выходки, которые были и которые будут. Основное условие – помочь всем выжить, победить, ну и, естественно, получить положенные плюшки, пряники и варенье. Такое приятное времяпровождение было нарушено срочным вызовом на мостик, что несказанно удивило всех. Ведь по плану к Маране ушёл «Ушастик» и по-тихому опять шпионил за драконами. Несколько часов назад он сообщил, что к нам на «помощь» отправился целый летающий док, к которому для скорости прикрепили парочку субпространственных буксиров и для охраны в нагрузку придали ещё пару малых охотников. Всё это беззащитное великолепие из-за невысокой скорости должно было прибыть в район мёртвого астероидного облака денька через два, поэтому мы сильно-то и не волновались – ловушка была расставлена, и ожидалось только прибытие ничего не подозревающей дичи. А тут снова какие-то крики, сообщения, и вообще… Что, после успешной боевой операции народу и расслабиться немного нельзя? Но сигнал вызова настойчиво ревел, и судя по его силе, интенсивности и неприкрытой наглости, надо бежать на мостик и разбираться с вновь появившимися обстоятельствами. В общем, приняв эффективные протрезвительные таблетки, мы отправились к новым свершениям и не зря – обстановка кардинально изменилась… – Лэр капитан, сообщение с «Арганта», – доложил обстановку дежурный. «Аргантом» мы назвали вновь захваченный тяжёлый крейсер, где находился мощный передатчик дальней связи драконов, который работал на перехвате сообщений драконов, и поэтому по пустякам оттуда бы не побеспокоили. Вэлк, запрыгнув в своё капитанское кресло и вытирая обильный пот со лба – результат работы протрезвляющей таблетки – недовольно буркнул: