– Пойдем обратно, – вздохнула Анюта. – Все равно они нам не разрешат пройти дальше… Мишель кивнул. – Ладно, тогда пойдем в библиотеку… Боковая лестница сияла новыми ступенями и блестящими перилами. Дверь растворилась легко и неслышно, впустив детей в комнату. Они ступили на мягкий ковер и тут же оробели от звенящей тишины, мягкой полутьмы и запахов прелых листьев. Библиотека молчала и ждала, давая гостям прийти в себя. Дети выдохнули. – Как здесь тихо… – прошептала Анюта. – От этих взрослых у меня уже голова разболелась… Им только дай поболтать! Луч света из окна упал на проем между рядами шкафов, заставленных книгами, как бы призывая детей следовать за ним. – Пойдем? – Мишель несмело шагнул вперед. Дети двинулись вдоль полок, держась за руки. Тихо, тихо… И тут в звенящей тишине раздался громкий шепот! – Раз-два… Пусть горит трава… Три-четыре… Вы одни в квартире. Дети вздрогнули и остановились. – Пять-шесть… Черепов не счесть… Анюта тихо пискнула. Мишель сделал страшные глаза и зажал ей рот рукой. В глубине библиотеки, в самых недрах ее, кто-то был. Кто-то притаился там, за книгами, и шептал, бормотал, напевал в тишине пугающие слова. Кто-то, чьи намерения вряд ли можно считать добрыми. Дети переглянулись. – Призрак! У них подогнулись колени, и липкая рука страха сжала их слабые грудные клетки когтистыми пальцами. Ни пошевелиться, ни вздохнуть. – Семь, восемь… Мишель первый пришел в себя. Он глубоко вдохнул, сделал знак Анне оставаться на месте и прокрался гибкой кошкой вдоль книжных шкафов. Помедлил секунду, завернул за угол, к креслам, и резкой пружиной выпрыгнул вперед, в неизвестность. – Ата-та! – закричал он что есть мочи. Раздался грохот, кто-то заверещал высоким тонким голосом, охнул и тут же выругался сквозь зубы. Стало очень тихо. Анюта осторожно выглянула из-за шкафа. На полу, около большого кресла с подлокотниками, сидел Зиггер, хозяин замка, и потирал ушибленное колено. Его потемневшие глаза горели разъяренными колючими искрами. Рядом стоял растерянный Мишель. – Что это за игрушки? – тонким голосом взвизгнул Зиггер. – Вам что, заняться больше нечем, негодные вы ребятишки? – А зачем вы нас пугали? – насупился Мишель. – Сами виноваты! – Я вас пугал? Не говорите глупостей! – А кто тут про черепа пел? Мы думали, вы призрак… – Черепа? Тьфу на вас. Я… Я изучаю фольклор! Детские считалки. – Хозяин быстро прикрыл рукой обложку книги, лежащую на полу рядом с ним. – А теперь – вон отсюда! И чтобы духу вашего здесь больше не было! Дети попятились спиной к двери. Прочь, прочь, еще один шаг. Вот уже и порог… Можно наконец выдохнуть. Дверь в библиотеку захлопнулась, и дети устало опустились на пол, оперевшись о стену. – Ну что, никакой это не призрак… – расстроенно сказал Мишель. – Натворили мы с тобой дел. Анюта тяжело вздохнула. – Знаешь, только ведь никакой фольклор он не изучает… Я успела прочитать название книги до того, как он прикрыл ее рукой! И знаешь, что там было написано? Ни за что не угадаешь! – Ну же, не томи! – Ритуалы воскрешения из мертвых! И какие-то римские цифры и иероглифы, я уже не разобрала… Мишель скептически поджал губы. – Да ладно, это еще ни о чем не говорит. Пусть это никакой и не английский фольклор… Но он мог считалочку и просто так повторять, без книг… – А зачем он тогда прятал от нас обложку? Да и вообще, станет ли взрослый нормальный человек петь песенки про черепа? Мишель неопределенно пожал плечами. – Смотря что такое нормальный человек… – пробормотал он. …Взрослые уже разошлись. В опустевшей зале мадам Бриль склонилась над камином и ворошила едва тлеющие угли. Потом повернулась к комоду и принялась выдвигать ящики. – Наверное, она и правда поверила в привидение, – прошептал впечатленный усердием бабушки Мишель. Мимо широким шагом прошел Феликс, что-то весело насвистывая. Фаина проводила его задумчивым взглядом. – Бабушка, а почему ты на него так смотришь? – полюбопытствовала Анна. – Это потому, что он все время ходит без ботинок? – Без ботинок? Ах, подумаешь… Тоже мне, невидаль. Босоногий черт. Что я, людей без обуви не видела? Вот я как-то на университетском выпускном балу влезла в окно в костюме обезьяны! А эти современные молодые люди, ну совершенно никакой фантазии! – Бабушка усмехнулась, отчего вокруг ее глаз появилась сеточка веселых морщин, но тут же снова нахмурилась. – Мне… Мне просто на мгновение показалось, что я знаю этого человека. А впрочем, это не важно. Мы в нашем клубе каждый день стольких людей встречаем, что мне уже каждый третий знакомым кажется… – Она посмотрела на детей. – Мама говорила, вы скоро пойдете кататься на лыжах! Дети запрыгали от радости. – Лыжи! Ура! – Помогите-ка мне сначала прибраться вот здесь… Она оглядела опустевшую комнату. Вдруг взгляд ее упал на сложенный втрое листок плотной бумаги, который лежал на стойке управляющего. – Хм, странно… Смотрите. Сегодня утром этого здесь не было! Мишель, Анюта, это ваше?.. Дети отрицательно покачали головами. Фаина потянулась за бумагой. – Бабушка, а вдруг это чужое? – робко проговорил Мишель. – Милый мой, чужое не лежало бы здесь у всех на виду! – отмела его сомнения бабушка. – И потом, я просто посмотрю – и сразу же верну! Она развернула бумагу. Глаза ее округлились. – А вот и наш призрак… Мишель выхватил листок из рук бабушки. Сердце его замерло и заколотилось от восторга. На развороте аккуратным витиеватым почерком были выведены какие-то буквы. – Кажется, что-то по-немецки… – Он вернул листок бабушке. – Да-да, я немного учила немецкий в школе… Сейчас переведу! «Ха-ха-ха, вы меня не найдете! Что за глупая затея!» – взволнованным голосом прочитала она. Глава 8 – Там… – произнес он неестественно низким и глухим голосом. – Вон там это произошло. – Он простер указующую руку. В руке был штопор. – На той вершине… Аркадий и Борис Стругацкие, «Отель „У Погибшего Альпиниста“»