– Я хотела! Честное слово, в первый момент я хотела сказать, кто я такая. Но не смогла. Не знаю, как это объяснить, но у меня буквально язык онемел. Как будто бы кто-то закрыл мне ладонью рот. Мягко, но властно. Я ничего не могла сказать, только мычала. А этот кретин принял это за проявление интереса. И распустил перья! И вывалил передо мной всю подноготную! Боже мой! Не знаю, как я пережила ту ночь! У меня прямо перед глазами все плыло. Вот ты с девчонками удивлялась, что со мной последнее время происходит? А то самое! Стресс! Это с той самой ночи и началось со мной! Не знаю, что он со мной сделал, а только домой я вернулась совсем больным человеком. Заснула тяжелым сном и вижу во сне свою маму. И говорит она со мной, словно живая. И рассказывает, как все это случилось. А мне и знать не нужно, потому что Константин мне уже сам все рассказал. И как они хотели с Зиминым присвоить квартиру, в которой жила мама. И как мама им этого не позволяла сделать, выгоняла их, скандалила, требовала, чтобы они тут не появлялись. И как они решили, что маму нужно устранить любым путем. И… устранили. Константин дал маме снотворного, которое украл у Грегора. И остальным тоже его подмешал в спиртное. И когда все заснули, пришел Зимин и… и отрубил маме голову, чтобы наутро все подумали бы на Грегора. Они и подумали. И жильцы, и полиция, и даже сам Грегор. Дурачок, он так и не понял, что не делал того, в чем его обвинили. Только мычал и смеялся. – Грегора в больнице кто убил? – Тетя. Она же не знала, что виноват во всем другой человек. Устроилась в ту больницу, где его держали, санитаркой. А потом подстроила несчастный случай. Вероника замолчала, не сводя остановившегося взгляда с опустевшей кружки. Фиме пришлось ее потеребить: – И что дальше? – И после этого я решила их убить. – Константина и Зимина? – Да. Они должны были умереть. Мама сама мне так сказала. – Мама? Это уже становилось совсем интересно. – Твоя мама умерла! – Она ко мне приходила, – словно не слыша слов подруги, проговорила Вероника. – Во сне! Разговаривала со мной. И она все подтвердила. Каждое слово Константина оказалось правдой. И после этого у меня уже просто не было другого выхода. Я не смогла бы жить дальше, зная все это. И мама тоже говорила, что так нельзя. Что не будет ей покоя, покуда ее обидчики не искупят свою вину и не отправятся вместе с ней на небеса. Да и я понимала, что не увидеть душе моей мамы покоя, покуда ее обидчики землю топчут и жизнью тут вовсю наслаждаются. – И ты захотела отправить их души в ад? – Нет, я не настолько жестока, чтобы обрекать кого-то на адские муки. Пусть бы их души вместе с маминой отправились бы в рай. – Но ведь… – Насильственная смерть от чужой руки – это лучший способ попасть в рай. Такой конец все искупает. Думаешь, почему раньше преступникам головы рубили и вешали их? Да все для того же! Чтобы спасти их души! Фима от всего услышанного просто онемела. Вот насколько далеко зашло дело! Рассуждения Вероники откровенно попахивали безумством. Чтобы как-то заполнить паузу, она машинально сделала глоток вина и тут же с опаской прислушалась к собственным ощущениям. Кому-то там рубили головы, кого-то вешали, возможно, кого-то еще и травили? Например, лучшую подругу, которой случайно довелось узнать слишком много. Как там поживает организм Фимы? Уже почувствовал выпитую вместе с вином отраву? Но они недаром дружили столько времени, стоило Фиме задуматься, как она услышала: – Не бойся! Вино не отравлено! Пей себе спокойно. Фиме ничего другого и не оставалось. Она стала прихлебывать и слушать. Вино подействовало благотворно не только на Фиму. Подруга тоже расслабилась. – Ты давно все знаешь? – спросила она у Фимы. – Сегодня только поняла и сразу к тебе примчалась. – Спасибо, что полицию не привела. – О чем ты говоришь! – с излишним жаром воскликнула Фима. – Мы же подруги! – Да, мы с тобой дружим. Ты всегда меня поддерживала. Поддержи и в этот раз. Фима неопределенно мотнула головой, чтобы можно было понять, вроде бы она согласна. И тут же снова спросила: – Ты же это все задумала еще до того, как мы оказались в «Квестляндии»? У тебя заранее был подготовлен план! Поэтому мы все четверо в тот вечер и оказались в этой «Квестляндии»? – Мне нужно было алиби, – развела руками Вероника. – Я готова была пострадать за правду и установление справедливости, но лучше было обойтись без этого. А не такая уж она и безумная дурочка, мелькнула у Фимы мысль. Соображает, когда ей надо, очень даже здраво. – Вы вчетвером, все вместе и должны были мне это алиби предоставить. Если бы я одна оказалась в «Квестляндии», то подозрение пало бы в первую очередь на меня. А когда мы заявились туда все вместе, то никто на нас не подумал. Подумаешь, пришли девчонки развлечься. Они же все время ходили всей толпой. – Но мы и правда ходили вместе или по парам. – Чтобы перерезать человеку горло, много времени не нужно. Хрясь! И он уже булькает. Он даже не понял, что случилось. Это было немного жаль. Я хотела, чтобы он понимал, почему умирает. Но успела сказать ему всего два слова: «За маму!» И я совсем не хотела отправляться из-за этого гада за решетку. Вот еще глупости, сесть в тюрьму за то, что восстанавливала справедливость. Нет, я на это не подписывалась. И мама бы тоже этого не одобрила. – И ты придумала, как нас всех заманить в то место, где ты собиралась убить своего врага? – Во-первых, не убить, а наказать, это большая разница. А во-вторых, разве вы не мои друзья? А друзья должны всегда и во всем помогать друг другу. Но я понимала, что для вас это может стать слишком большим шоком, нельзя было взваливать на вас свою ношу, поэтому сделала все сама. – А зачем ты потом вернулась? Ты же еще возвращалась в «Квестляндию»? – Да, чтобы отрубить Зимину голову. Это было необходимо сделать. – Но зачем? Зачем ты отрубила ему голову? Он ведь уже был мертв. – Мама тоже была мертва, когда он отрубил ей голову. И у меня даже не до конца получилось. Оказалось, что точно отделить голову от туловища это не так-то просто. – Но зачем вся эта жестокость? – Понимаешь, мне это необходимо было сделать, чтобы восстановить справедливость. Зимин тогда не хотел, чтобы подозрение пало на него. Ему нужно было подставить сумасшедшего дурачка Грегора. А тот уже засветился, отрезая головы у крыс, кошек и даже собак. Конечно, когда все увидели убитую женщину без головы, да еще измазанное кровью лицо Грегора и топор у него в комнате, то никто и не подумал, до чего же странно, что в ночь убийства все жильцы отнюдь не маленькой квартиры дрыхли без задних ног. И никто из сыщиков не задумался о том, что в квартиру зачастую таскаются посторонние. В том числе и Зимин! И что этот Зимин, частенько навещая своих «друзей», запросто мог бы позаимствовать у кого-нибудь из них ключи от входной двери. И ночью воспользоваться ими в своих целях. Хочешь послушать, что мне рассказал Константин? О-о-о! Он мне эту историю поведал во всех подробностях. До сих пор в ушах стоит его голос! Как я пережила ту ночь! Как не сошла с ума! Фима покачала головой. – Наверное, все-таки немножко сошла. Иначе как объяснить, что ты наворотила потом? Отрубила мужику голову! – Это сделала за меня гильотина. Занятная штука, рабочая, кстати говоря. Я глазам своим не поверила, когда увидела ее в нашей с мамой бывшей комнате. Конечно, лезвие было тупое, но ничего, Зимину сгодилось и такое, не думаю, что ему было больно. И она засмеялась. Фима смотрела на свою подругу с отчаянием. Она понимала то, чего не понимала сама преступница. Несмотря на трезвые размышления о том, как бы ей уйти от ответственности, в остальном Вероника и впрямь сошла с ума. То ли рассказанная Константином история так пагубно сказалась на ее рассудке, то ли он изначально всегда был слаб, и потому хватило небольшого толчка, чтобы все полетело под откос, набирая обороты, словно снежный ком. – Так что рассказал тебе Константин? Они с Зиминым были сообщниками? – Да, все было именно так! Они с Зиминым действовали в связке. Находили квартиру, которую можно было присвоить, и начинали прощупывать почву. Обрабатывали жильцов, убирали тех, кто упрямился. Уговаривали или уламывали тех, кто колебался. Им и раньше приходилось убивать, но тогда люди просто исчезали. Их тел никогда не находили, а внезапно всплывшие родственники спустя полгода вступали в права наследства и продавали свою собственность этим двоим. – Но в тот раз все пошло по другому сценарию? – Да, в тот раз искушение было слишком велико. Квартира была уже почти у них в руках. Все жильцы согласились на переезд. Конечно, никто из них не понимал, куда именно Зимин планирует их отправить. Им он нарисовал отдельные замки, в которые им предстояло переселиться из старой коммуналки. Все были согласны. Все, кроме моей мамы! – А она даже не была собственницей. – Обидно, да? Зимин и его сообщники кусали локти от досады. Они и так подкатывали к ней и иначе, но ничего не получалось. Мама раскусила их и других стала настраивать против. Еще немного, и все бы развалилось. А такие квартиры, населенные одинокими пьющими людьми, встречаются не так часто. В общем, Зимин решил, что маму надо устранить. Они подсыпали ей в питье снотворное, которое выписывали Грегору. Его же подсыпали и другим жильцам, чтобы все крепко спали. Но они утром все проснулись… А вот моей маме это не удалось. Ей досталась слишком большая доза снотворного, которое убило ее. И злодеи знали об этом, они знали, что так и будет, знали, что она заснет и больше никогда не проснется. Они сознательно пошли на ее убийство! Веронику так сильно трясло, что руки ходили у нее ходуном. И вино из стакана выплескивалось на стол. А ведь Фиме предстояло еще о многом расспросить подругу. – Вероника, успокойся, – попросила она. – Это все в прошлом. Перестань изводить себя. – Это для тебя оно может быть в прошлом! А для меня это всегда со мной. Это моя мама. И это моя жизнь. А эти уроды ее уничтожили! – Но ты не пропала. Тебя вырастила тетя. Она тебя обожает и заботилась о тебе не хуже родной матери. Я же помню, как вы всегда дружно с ней жили. Таких подарков мне родители никогда не делали! – Может, оно и так. Но только тетя – это всегда тетя, хоть я и люблю ее как маму. Вот только отомстить за маму я все равно должна была! И снова Фима увидела, как лицо подруги исказилось до неузнаваемости. Снова эта гримаса ненависти и какой-то отстраненности, словно она видела перед собой цель, а все прочее становилось неважным. И Фима испугалась. Внезапно ей сделалось холодно до жути. И она решила, что хватит отвлеченных рассуждений, пора приступать к конкретике. Выяснить все до конца о том, что натворила Вероника, а потом звать Арсения. Возможно, вдвоем им удастся скрутить Веронику и сдать ее властям. – Как же тебе удалось заманить Зимина в ловушку? – Я готовилась, я планировала, и у меня все получилось. – Это ты подучила Беллу пригласить Зимина на квест? – И его, и Константина! Но пришел один только Зимин. Ничего, я и до Константина доберусь. Он от меня не уйдет! – А как ты поняла, что нужно обратиться к Белле? – Я следила за банкиром много дней подряд. Узнала, что он путается с этой девицей. Стала следить и за ней. Поняла, что она вся в долгах и настолько отчаянно нуждается в деньгах, что сделает все, лишь бы немножко ими разжиться. Трудно было ожидать подобной прыти от обычно неповоротливой и неуклюжей Вероники. Вот уж верно говорят: на грех, так и из палки выстрелишь. Для благого дела Вероника была удивительно ленива, а для злодейства ишь как забегала! – Но ты написала Белле от имени покойного Грегора. Почему от его имени? – Не знаю. Но главное, Белла сразу же согласилась. И так активно начала мне помогать, что я сразу поняла, все у меня получится. Она смогла познакомиться с этим Лисом, ему тоже нужны были деньги, всем нужны деньги, деньги теперь решают практически все вопросы. Я заплатила им, и они мне помогли. – Славно ты отблагодарила их за оказанную тебе помощь.