Серия: Наследие Лоукантри — 1 Перевод: Julia Ju Редактура: Ольга Зайцева Обложка: Ленчик Lisi4ka Кулажко Вычитка: Ленчик Lisi4ka Кулажко Оформление: Ленчик Lisi4ka Кулажко Переведено для группы: vk.com/stagedive Пролог Уильям Дарлинг | 1933 Закопай ее. В шести футах1 под домом. Никогда больше не прикасайся к ней. Тронь ее — и благословение перейдет в проклятие. Тронь ее — и он придет за тобой. Мой разум повторял это предупреждение снова и снова, прокручивая его в глове. Я сжал склянку с могильной грязью в кармане брюк. Ради Джулии. Моей Джулии. Мой ботинок скользнул по куче черной грязи, отправив во все стороны каскад мелких крабов цвета слоновой кости, мерзких и злобных. Я сжал челюсть. Некоторые утверждали, что Лоукантри — это волшебное место. Земля такая прекрасная и дикая, что океан вступил в любовную связь с берегом, и родилось болото. Красота из хаоса. Соломон послал меня сюда. Убедив в старой магии болот. И теперь я был обязан ей. Местный колдун смотрел на меня добрыми глазами, мудрыми и понимающими. Но он был смертельно серьезен. Когда склянка будет закопана под домом, она защитит мою семью от наказания за то, что я совершил. Но после захоронения склянку нельзя было ни перемещать, ни поднимать из земли под Дарлинг-Хаусом, иначе ее защита утратит силу, и все черти ада вырвутся на свободу. Я оглянулся через плечо, нетерпение увеличило мой шаг. Дом местного колдуна, обсаженный по периметру карликовыми пальмами, был расположен в полумиле, примостившись на клочке земли, который стоял на страже среди широкого моря болотной травы. По серому небу плыли черные облака, словно шхуны по гладкому океану. Скоро должен был начаться прилив. Мой взгляд переместился на несколько шагов вперед. Гораций рассказывал мне, что однажды он видел, как человека вытаскивали из травянистой кромки реки. Аллигатор двигался как молния, почти вырвав руку из плеча, а затем закрутился вместе с ним в темной воде, и больше его не видели. У меня участился пульс, и я ускорил шаг. Надо было взять с собой пистолет. Пистолет. Новая порция ярости пронеслась по моей крови, но я выкинул из головы кровавую сцену прошлой ночи. Белое платье. Секрет. Дверь у подножия лестницы. Стекло будет помнить. Этого было достаточно. Стекло помнило все. Мои пальцы сгибались и разгибались. Тепло и тишина моей стеклодувной мастерской. Это то, что мне было нужно. Знакомый прилив и отлив энергии, когда стекло переходило из расплавленной бесформенности в твердую, холодную красоту. Мое сердце болело по этому. Простота. От хаоса к порядку. Вот что дало мне стекло. Джулию. Жизнь. Непомерное богатство. Это действительно чудо, что я родился на улицах Эдинбурга у женщины, которая ни разу не сказала мне своего имени, не говоря уже о том, чтобы дать его мне. Но какое-то время она называла меня Дарлинг. Мое взросление было тяжелым. И быстрым. Дни и ночи я проводил на холодных серых улицах и в переулках, ожидая открытия утренних рынков, где пробирался сквозь толпу, как черноволосая мышь, забираясь пальцами в сумочки и карманы. И всегда оставался незамеченным. До того золотого утра. Я просунул руку сквозь шелковые розовые ленты дамской сумочки, но мое запястье неожиданно схватила мозолистая рука, более быстрая, чем моя собственная. — Это сумочка моей дочери, — сказал мужчина размером с медведя. — Извините, сэр. Пожалуйста. Я не хотел причинить вам вреда. Мужчина медленно покачал своей большой, отмеченной сединой головой. — Полагаю, что нет. Он обратил внимание на свою дочь. — Джулия, как нам поступить? Может, сообщить о нем? Ангел вышел из-за спины отца. Золотистые локоны рассыпались по плечам, а в ореховых глазах светилось лукавое любопытство. — Сколько тебе лет, мальчик? — Четырнадцать, мисс. — Как тебя зовут? — Дарлинг. — Дорогой? — она хихикнула. — Нелепое имя для карманника. — Меня так называла мама. Ее взгляд смягчился. Что-то проскочило между нами. Согревающее, как горячая кружка в морозный день. Тихое и завораживающее. Простое.