— Ну, может и есть где, – ухмыльнулся он. — Я знаешь как-то никогда это дело не заворачивал. Но только не приходили ко мне девки не говорили, что мол, вот твоё, я бы не был против, ведьмочка моя, я бы согласился, ежели так оно и было бы. — Ты помнишь всех? — Ну, почти, – гордо кивнул Тёрк и Хэла прыснула со смеху. — А если бы был не твой? — Знаешь, тут дело такое. Вот в харн ходил, захотели бы сказать, что мой, я бы мелочится не стал. Что я ребёнка и мать его содержать не смог бы? Ведьма вспомнила про Фэяну, наложницу Рэтара, у которой забрала ребёнка. Вспомнила, как девушка хотела, чтобы ребёнок был от Тёрка. — Ты чего, Хэла? — Вспомнила кое-что… — Что? – он аккуратно ткнул в неё кулаком. — Давай, что вспомнила? — Фэяна, наложница Рэтара. — Ну, понял. И? — Она была беременна, и так хотела, чтобы от тебя. — Так… — Ребёнок был от Шерга, – и не надо было объяснять, что согласия на близость наложница не давала. — Так и что? — Она не хотела рожать ребёнка Шерга, тем более после насилия. Я его забрала. Тёрк вздохнул и недовольно, с рыком выпустил воздух. — Надо было сказать, Хэла, – покачал он головой. — Я бы принял. Ребёнок не виноват в том, что отец урод. — Я думала о Фэяне, Тёрк. Она боялась Шерга, боялась его матери. — Тут не поспоришь, – кивнул мужчина. — А дети… Я вот Яза когда умерла, так сердце рвалось. Я же эту малявку так любил сильно. А она умирала, а я ничего сделать не смог. Роара удержать пытался только, чтобы он из ума не выжил. Он, когда и сынишка умер, уже вообще не соображал ничего. И все эти мальцы мои, я их знаешь сколько воспитал? Смотришь на них и понимаешь, что из десятков выживут только единицы. — Тёрк, – Хэла хотела рыдать вместе с ним. — Ну, и ладно, – вдруг сказал он, крепко прижимая ведьму к себе. — Жизнь такая. И учти, если он себя плохо вести будет, я тебя у него заберу, поняла? — Найди себе уже бабоньку, – рассмеялась она. — Вон, тнитту прижми. — А чего мне тнитта, вот это вообще проще некуда. Я мог её ещё двадцать тиров назад прижать. — Так она на Рэтара зарилась, нет? — Да, но если не он, то хоть кто. Я же тоже сын, – ответил Тёрк. — У них тут статус другой у детей наложниц. Она сама от наложницы, и между прочим править стала после того, как два сынка тнита Соёлта, отца её, со смертью повстречались. И говаривают, что не без её помощи. По крайней мере один. — Опасная женщина. Он снова фыркнул и ухмыльнулся: — Меня таким не взять. Красивая зараза была, да только нельзя нам было в это лезть. Мы тогда вообще держались как могли, даже отец. Никаких девок. Из нас всех, кто с ним был, только Войр удовольствие получал. Засранец все дни проводил в порту. Для него корабли были важнее девок, еды и выпивки. — Силтая и сейчас красивая. Ладная такая. Завидую таким женщинам, которые только своим взглядом могут всех вокруг соблазнить. — Пффф, — и Тёрк рассмеялся. — Серьёзно? Это ты мне говоришь? — Да ну тебя! — Скучал по тебе ужасно, – и он снова прижал её к себе, поцеловал в макушку. Она вернулась, когда почувствовала возвращение Рэтара. Он был хмурый и неразговорчивый. — С Тёрком поругался? – спросила она, обнимая его за шею, когда он сел за стол. — Помиримся, – отозвался тэяр. — Он тебя любит, – улыбнулась Хэла, целуя его в шею. — Он мне рассказал, как ты воинов раненых поддерживал в детстве. Рэтар усмехнулся. — Самая интересная история. — Ты милый, – проурчала она ему в шею. — Особенно сейчас, – кивнул Рэтар и рассмеялся. — Где ты был? — Думал, – ответил он. — Всё хорошо, любимая, не расстраивайся. — Не могу, вы оба дороги мне. И мне грустно, что вы ругаетесь. — Хэла, – Рэтар мотнул головой. — Тем более из-за меня… И она знала, что это был запрещённый приём, потому что не мог он выносить эту её скорбность, поэтому сейчас же подорвался и сгрёб в объятия. — Девочка, ну, любимая моя, не надо, – Рэтар поцеловал её в макушку. — Дело не в тебе. Он единственный, кто скажет мне правду, а я не хочу её слышать, потому что правду слышать не приятно. Вот и всё. Хэла… тшшш… Она обняла его за талию. — Я соскучился, вообще-то, – сказал ей в волосы мужчина. — Ты не мог, всего полдня прошло, – прошептала она, начиная утопать в нём. — Полдня это почти вечность… И снова этот невообразимый омут, кажется этого слишком много, но всё равно так хочется ещё и ещё больше. С утра Рэтара не было, Хэла даже не заметила как он ушёл. — Доброе утро, – за столом сидел Тёрк, завтракал. — Где Рэтар? Брок? — Они у Силтаи. — А ты? – она налила себе отвара и устроилась напротив. — А я тут. — Не понимаю, – Хэла приподняла бровь. — Брок его сын, насколько я понимаю, она была заинтересована в нём. Рэтар его представит, а потом уже будем дальше играть. — Стратеги, – фыркнула она. — О, поможешь мне? Он нахмурился и кивнул. Хэла соскочила со стула, достала подаренное платье и показала Тёрку. Оно было словно пыльного чёрного цвета, с едва различимой вплетённой блестящей нитью. Хэла не любила всё, что блестело, но здесь было столько элегантной аккуратности, что не влюбиться в это платье было просто невозможно. Ничего лишнего. Оно было словно прозрачным, но это была видимость. Вокруг шеи был ворот, от него полосы из собранной несколькими слоями ткани, спускался к поясу, получался вырез декольте, но с намёком, а не вот прям всё наружу, по крайней мере грудь Хэлы тут точно не разглядеть, вот бы на пару размеров побольше… но ещё были такие рукава, словно накидка или крылья бабочки, они были словно отдельно от платья, но это была видимость. На самом деле удивительное мастерство портных, на зависть. Пояс был не широким, от него вниз струилась юбка, не пышная, в пол. У платья наполовину была открыта спина, но из-за вот этих рукавов, словно накидка, верхняя часть закрывалась одним слоем ткани. В общем невероятное. — Ого, – выдал он. — Мне нужно знать, могу ли я надеть его вечером? — Почему ты спрашиваешь? – удивился мужчина. — Ну, мне дала его Силтая, вроде без подвоха, но вы так меня застращали, что я решила спросить, – насупилась Хэла. — Дала?