— Акции… — выдавил из себя Завьялов, чувствуя, как ускользает от него контроль. Старые пороки начинали выползать из своих могил. Гнев внутри него набирал силу, словно тропический ураган. Ему нужно было сделать дыхательную гимнастику. Нужно было принять душ. Нужно было поспать. Но сейчас все это было недоступно, — Нужно вернуть акции! — прошептал он снова. В этот момент из предбокса показался Каспер. Оказавшись снаружи, он поспешно сдернул с лица маску. — Какие акции? — не понял генерал, на секунду отвлекшийся на вышедшего из палаты агента. — Которые мы перевели Альберту, — рявкнул Завьялов, — его сраную компенсацию. Генерал посмотрел на него тем тяжелым взглядом, которым с утра уже встречал его в своем кабинете. Потом перевел взгляд на Каспера, и снова на Завъялова, желая, очевидно, удостовериться во вменяемости каждого. И если у главы службы безопасности Наногорода с вменяемостью явно были проблемы, то агент 21 выглядел достаточно спокойно и уверенно. Быстро решив что-то для себя, Бородин хмыкнул и вытащил из кармана свой ультрафон. Порывшись недолго в меню контактов, он набрал нужный номер. Человека, в чьи должностные обязанности, входил в том числе, контроль за действиями регистратора и акционеров по поводу акций компании «Нанотек», и который занимался переводом десяти тысяч акций на счет агента 28. Этого парня как и всех остальных обитателей, безбожно изгнали из здания пару часов назад. Вопреки предположению генерала, что ждать придется долго, чтобы разбудить абонента, который наверняка воспользовался ситуацией, чтобы с удовольствием променять ночное бдение в своем кабинете, на мирный сон у себя дома, тот ответил после первого же гудка. — Генерал, — возбужденно проговорил тот, словно это он звонил директору агентства, а не наоборот, — Я пытался вам дозвониться. — Да? — недовольно буркнул Бородин, осознавая, что успел заметить значок пропущенного вызова, когда взял в руки ультрафон. Очевидно, специалист звонил в тот момент, когда генерал рылся в хранилище документов, вход в которое с любыми средствами связи и копирования был категорически запрещен. Генерал оставлял ультрафон в подготовительной комнате. А когда вышел не удосужился проверить наличие пропущенных вызовов. Ему было совсем не до того. — Я звонил два раза, — подтвердил человек, — в кабинет и на мобильный. Генерал, чье лицо стало еще более хмурым, включил громкую связь. — Что случилось? — спросил он. — Пятнадцать минут назад был подтвержден перевод акций с нашего счета на счет, который вы мне прислали днем. — Как подтвержден? Кем? — остолбенел генерал. — Евгением Селеверстовым, конечно, — сообщил голос из трубки. Бородин недоуменно посмотрел на Завьялова. Каспер, занимавшийся переодеванием обратно в цивильное, опустил подбородок на грудь и помотал головой. Похоже, он начинал все понимать. — Но это не все, — снова ожила трубка, — через две минуты все эти акции были переведены с этого счета на счет самого Селеверстова. Генерал был обескуражен. Он не успевал за новостями. Завьялова начинало заметно потрясывать. Он зачем-то достал из кармана собственный ультрафон и посмотрел на светившиеся в углу экрана цифры текущего времени. Но он их не увидел. Шарики в его голове начали сыпаться вниз. В груди начинало жечь. — Разве для подобного перевода не требуется дополнительного подтверждения? — это был вопрос Каспера. Он единственный, похоже, успевал мыслью за ходом событий. — Конечно, — легко согласился голос в трубке, и тут же поспешил все объяснить, — Подтверждение поступило от Арчибальда Дрейфуса. Президента «Фонда содействия технологическому развитию». Изящный корпус ультрафона со смачным шлепком врезался в стену. Разлетелся осколками по стерильному кафельному полу. Швырнувший его полковник смотрел на генерала залитыми кровью глазами. Из его горла вырывалось не то рычание, не то шипение. — Это тыыыыы, — пошатываясь он двинулся к Бородину. Его пальцы сжались в кулаки так сильно, что начали бледнеть на глазах. — Костя, — прошептал Бородин, начиная пятиться подальше от наступавшего на него безумца. — Тыыы! — заорал тот и кинулся вперед на генерала. Генерал запнулся о блестящий медицинский столик, и не успел ускользнуть от нападавшего. Завьялов вцепился руками в шею директора АТБ, и оба с грохотом опрокидывая тот самый столик с инструментами, повалились на пол. Рот полковника искривился, на уголках губ проступила пена. — Что происходит, генерал? — вопрошал ультрафон, который Бородин продолжал сжимать в руке, — У вас все в порядке? Каспер стоял в углу с натянутыми до колен брюками и удивленно наблюдал за происходившим. Доктор, услышавший шум, влетел в госпиталь и уже бежал к ним. Генерал пришел в себя, выбросил мобильник и сам вцепился в нападавшего. Ему нужно было дать отпор, иначе обезумевший полковник мог по-настоящему его задушить. Бородину удалось оторвать одну руку Завьялова от своей шеи и сильно ткнуть его локтем в подбородок. Тот только фыркнул и с новой силой навалился на генерала. Касперу удалось, наконец, справиться с брюками и он немедленно бросился на помощь Бородину. Он обхватил Завьялова правой рукой и резко потянул на себя. Но у Завьялова во время его припадков случался сильный выброс адреналина, который делал его сильнее. Полковник бросил генерала, резко распрямился и развернулся, отшвыривая Каспера, словно котенка. Тот отлетел в сторону и ударился спиной в стену. Завьялов продолжал рычать. Изо рта лилась пена. Он снова двинулся на Бородина. Но в этот самый момент быстро сориентировавшийся в обстановке доктор, достал из одного из шкафчиков вакуумный шприц. Улучив момент, он бросил его успевшему встать на ноги Касперу. Тот понял все без слов, легко поймал на лету шприц с сильнейшим успокоительным. И тут же бросился вперед и вонзил шприц в шею полковника. Успокоительное брызнуло в кровь потерявшего контроль Завьялова, заставив его уже через пару мгновений обессилено опуститься на пол. Через двадцать секунд налитые кровью глаза закрылись. Завьялов был в отключке. — Вы в порядке, генерал? — Каспер протянул руку Бородину и помог ему подняться. Тот кашлянул несколько раз, потирая другой рукой шею, на которой остались смачные красные отметины. — В порядке. Агент поднял ультрафон генерала и протянул хозяину. Человек на линии продолжал волноваться. — Все хорошо, — проговорил Бородин, выключив громкую связь и поднеся трубку к уху, — Продолжай наблюдать за счетами! При любом движении, срочно докладывай мне! — Так точно, генерал, — отозвалась трубка. Бородин отключился. Они оттащили Заьвялова в соседнюю палату интенсивной терапии и уложили на больничную кровать. — Вот вам и второй пациент на ночь, — проговорил Бородин, обращаясь к доктору, — Справитесь? — Справимся, — ответил тот. Он выглядел достаточно спокойным. Вспышка гнева полковника, похоже, не удивила его слишком сильно. — Вот и славно, — устало сказал генерал и направился к выходу, делая знак Касперу следовать за ним. Они вышли, оставляя не совладавшего с нервами полковника в компании неопознанного субъекта, которого кто-то подсунул им вместо пропавшего Евгения Селеверстова. 3. Пока двое шли по пустым коридорам здания АТБ, Каспер рассказывал Бородину обо всем, что произошло после его отъезда с Эстонской. Тот слушал внимательно, не перебивая. Когда агент дошел до конца своего повествования, они уже были в кабинете генерала. — Что, по-твоему, мы можем сделать? — спросил хозяин кабинета, опускаясь в свое кресло. — Ничего, чтобы изменить ситуацию, — щелкнул языком Каспер, присевший на кресло, в котором днем сидел Завьялов, — мы бессильны, по крайней мере, до половины десятого утра, пока действует протокол «Лондон». Но мы можем, мы должны сориентироваться в этой ситуации и решить, что нам делать с ней. — Есть мысли? — Бородин посмотрел на своего агента с нескрываемой надеждой. Было понятно, что он не готов к такому интеллектуальному вызову прямо сейчас. Этот дерьмовый день выхолостил его. До самого дна. — Есть предложение, — Каспер ободряюще улыбнулся, — Вы примите таблетку и поспите часок-полтора. Это просто необходимо. А я что-нибудь перекушу, иначе упаду в обморок, и подумаю в одиночестве. А потом мы с вами устроим экстренное совещание. Возможно, и наш агрессивный друг к тому времени придет в себя. Его мозги нам бы тоже не помешали. — Да уж, — горько усмехнулся генерал. Какая-то часть его хотела возразить агенту, хотела настоять на немедленных действиях и решениях. Но другая часть очень хорошо понимала, что двадцать первый полностью прав. Они оказались в неприятном положении. Но тот, кто поставил их в него, судя по всему, готовил свою партию очень долго и тщательно. А потому, их поспешные необдуманные действия, могли это самое неприятное положение сильно ухудшить. — Так как? — Каспер смотрел выжидательно. — Сделаем, как ты говоришь, — вздохнул Бородин, — Через полтора часа у меня. — Принято, — еще раз улыбнулся Каспер, стремясь показать шефу, что не считает их положение безвыходным, и направился к двери. После того, как агент вышел из кабинета, генерал прошел в ванную, достал из аптечки нужный бутылек и проглотил две сине-зеленые капсулы снотворного. Запил их стаканом воды и направился в комнату отдыха. Прошел в дальний угол, где под фигурным напольным торшером стояло большое мягкое кресло для чтения. Опустившись в него и выдвинув подставку для ног, он закрыл глаза. Еще пару минут в голове мелькали образы. То яркие, то размытые. То реальные, то сюрреалистические. Потом постепенно все улеглось. Пришла темнота, а за ней и тишина. Александр Николаевич Бородин погрузился в глубокий сон. Глава 14 27 августа. 06:15 1. Константин Федорович Завьялов проснулся от того, что кто-то оживленно теребил его за плечо. — Воды, — пробормотал он, едва приоткрыв глаза и тут же зажмурившись от слишком яркого света. — Держи! — со спокойной улыбкой Каспер протянул ему открытую пластиковую бутылку. — Все было плохо? Со мной? — спросил он перед тем, как сделать несколько жадных глотков. Воспоминания о ночных событиях смялись в его голове, как сминается лист с текстом в руке автора вдруг посчитавшего его никудышным. — Не так уж и плохо, — усмехнулся Каспер, — Хотя шефу немного досталось. — Твою мать, — раздосадовано протянул полковник, — где он сейчас? — Уехал в Кремль, — поделился Каспер, но по выражению его лица, Завьялов догадался, что это совсем не то, о чем он хотел ему сообщить. — Что случилось? — вскинулся он, отставляя бутылку на прикроватную тумбочку.