— Ах, — вздохнул голос в трубке и потом пропел, — деньги, деньги, делай деньги, а остальное все дри-би-бидень… — Просто назови сумму! — Ладно, Константин Федорович, — очень спокойно выдал голос, — знаю, ты действительно не очень-то разбираешься в финансовых тонкостях. Так и быть объясню. Если бы человечество по своему недомыслию не отменило шесть лет назад все наличные расчеты и центробанки по всему миру не сдали на переработку тонны бумажных купюр, мы бы, безусловно, рассмотрели этот превосходный вариант. Но, как говорится, что сделано, то сделано. — Я все равно не улавливаю, — на всякий случай заметил Завьляов. — Я и объясняю, — терпеливо продолжил агент, — Ты же знаешь, что даже обычные переводы сейчас не проблема заблокировать и вернуть в течение сорока восьми часов. А если дело касается счетов АТБ, даже неофициальных… Подозреваю, что там возможности в этом плане несколько расширены. На всякий случай. Ну, например, чтобы договариваться с террористами. Выкупать у них заложников, а потом без риска потерять деньги ловить их с поличным при попытке их потратить. — Я, если честно, не совсем в курсе подобных вещей, — признался полковник. Хотя он понимал, что, скорее всего, Альберт прав. — Ты уж поверь мне, — усмехнулся тот, — Даже если деньги упадут на мой счет, воспользоваться ими я смогу только после подтверждения со стороны Агентства. — И в чем проблема? — Брось, Константин Федорович! Я люблю вас с генералом, но верю вам не настолько. Есть причины, знаешь ли. Сложно верить людям, которые не так давно собрались за милой беседой, чтобы обсудить детали твоего умерщвления… В эти последние слова полковник вслушался особенно внимательно. Ему было важно понять, насколько сильна, если она вообще имела место быть, обида Альберта на АТБ и на них с Бородиным лично. Несмотря на язвительную форму, полковник не смог расслышать горького содержания. Если бы прямо сейчас его спросили, насколько злопамятен двадцать восьмой, он бы ответил, что Альберт совсем не держал на них зла. Он ведь очень давно играл в эти игры. И ту ситуацию он спровоцировал сам. И вышел он из нее тоже не при помощи молитв и добрых увещеваний. Он положил на другую чашу весов чужие жизни. Несколько жизней против одной своей. Он не был ангелом. А потому воспринимал сегодняшнюю действительность адекватно. Он был готов им помочь. А им очень нужна была его помощь. — Боюсь, что с акциями та же история, — чуть смелее проговорил полковник, уже почти уверенный в том, что Альберт не собирается послать его подальше. — Не совсем, — усмехнулся в ответ двадцать восьмой, — Государство вправе передавать свои акции по собственному усмотрению. Они даже могут быть списаны с соответствующего брокерского счета и зачислены на счет получателя. И вот тут, конечно, потребуется подтверждение. — Так в чем разница? — не понял Завьялов. — В том, что согласно условиям, закрепленным в специальном приложении к Сочинской конвенции, это подтверждение должно поступить лично от Евгения Селеверстова. А это, мой друг, совсем другое дело. — Откуда тебе все это известно? — с явным недоумением спросил Завьялов. — А я любознательный, — весело ответил голос в трубке, и тут же продолжил свою мысль, — И смотри, что у нас получается. Вы прямо сегодня переводите акции на мой счет, я нахожу Селеверстова, он подтверждает перевод. Все довольны. Не нахожу, или нахожу слишком поздно, акции через два дня спокойно возвращаются на счет государства. По-моему, справедливо! От слов «нахожу слишком поздно» у полковника скрутило желудок. О таком варианте думать ему совсем не хотелось. А потому он попытался сосредоточиться на просьбе Альберта. Что стояло за ней? Был ли в этом какой-то подвох? С одной стороны, все, что сказал двадцать восьмой, выглядело вполне логичным. С другой стороны от него всегда можно и нужно было ожидать сюрпризов. Как приятных, так и не очень… И все же… Его главной целью была не безопасность государственного имущества, а привлечение Альберта к поиску Селеверстова. — Будут тебе акции, — отчеканил полковник. — Вот так сразу? — усомнился агент, — без консультаций с генералом. — У меня достаточно полномочий, будь уверен! — голос Завьялова прозвучал спокойно и твердо. — Я верю тебе, Константин Федорович, — мягко произнес двадцать восьмой, — Я помогу вам. Завьялов выдохнул с облегчением. Первый шаг сделан. Начало положено. А хорошее начало, как известно… — Ставь задачу! — напомнил о себе голос в трубке. — Оперативная группа работает над этим уже несколько часов, — обрисовал ситуацию полковник, — Но генерал считает, что нам нужен альтернативный вариант. Задача — найти и вернуть Селеверстова. Сегодня и живым. В общем, считай, что мы с тобой, дублирующая группа. — А я так мечтал о главной роли, — съехидничал Альберт. Он сделал паузу, а потом уже гораздо серьезней и собранней проговорил, — Сохрани в неотправленных сообщениях с этого мобильника свой личный номер ультрасвязи. Выброси мобильник в урну! Третью по левой стороне от памятника, возле синей скамейки с питьевым фонтанчиком. Отправляйся на Брущатую, вникни во все, что делает оперативная группа! Но самое главное, полковник, не забудь про мои акции! Номер моего брокерского счета в единственной смс во входящих на этом телефоне. У тебя ведь все в порядке с памятью. Потрудись запомнить его до того, как избавишься от мобильника. И, знаешь что, обзаведись ка распечатанным и подписанным нужным человеком договором о продаже соответствующего количества акций! Так, на всякий случай. Сейчас четырнадцать пятьдесят семь. В семнадцать тридцать будь готов встретиться со мной! Один и с бумагами. — Договорились, — согласился Завьялов. Ему не составило труда запомнить все указания. — И еще полковник… — раздумчиво, словно сомневаясь в целесообразности продолжения, произнес голос в трубке, — Как там Ева? — Пошел ты! — буркнул Завьялов, чувствуя, как в висках моментально ожили шарики. — Да брось, полковник! — мягко проговорил Альберт, — я бы ее и пальцем не тронул, ты же знаешь. — Не знаю, — вскинулся полковник, — Откуда мне было, мать твою, знать?! — Может ты и прав… — в динамиках мобильника послышался печальный вздох, за которым последовали длинные гудки. 2. — Один процент акций Нанотека? — генерал поднял бровь. — Именно, — согласно склонил голову Завьялов, только что вернувшийся со своей рабочей прогулки в серое здание на Брущатой. — Почему не деньги? — Говорит, что так вопрос о том, удастся ли ему воспользоваться своим гонораром встанет только в случае успеха, а решать его будем не мы с тобой, а сам Селеверстов. — Спасенный им, Селеверстов, — хмыкнул генерал. — Вроде того, — кивнул Завьялов. — Ну да-а-а… Что думаешь? — Бородин сгреб в кулак верхнюю губу. — Думаю, это что-то значит. Но я не настолько умен, чтобы просчитать его интерес и возможные последствия за пару минут, — покачал головой полковник, — А спорить и торговаться он мне шанса не дал. — Последствия могут быть дерьмовыми, полковник, — директор АТБ обреченно покивал своим собственным словам, — Это лишит государство контрольного пакета, ты же это понимаешь? Завьялов только пожал плечами. — С другой стороны, пока он не найдет «профессора» мы ничем не рискуем, — рассуждал генерал, — тут Альберт не лукавит. — Что будем делать? — растеряно проговорил полковник, — Это вообще возможно? Кто отвечает за это? Я ведь уже дал ему добро. — Правильно дал, — успокоил его генерал, — Альберт знает, что делает. Не представляю откуда, но знает. — О чем ты, Александр Николаевич? — подавленно спросил Завьялов, чувствую свою беспомощность. — Это не твой уровень допуска… — протянул Бородин, — но раз уж у нас такие дела… Дело в том, что акциями «Нанотека» распоряжается АТБ. — Вот даже как?! — удивленно выдохнул полковник. — Это было мудрым решением, так мне видится, — сказал генерал, — куда практичней и безопасней, чем специальные правительственные комитеты или что-то подобное. Кстати, насколько мне известно, вариант предложил сам Селеверстов. — То есть мы можем это сделать, — проговорил Завьялов, — но будем ли? Ты же сам говоришь, последствия непредсказуемы. — А мы тут не в том положении, чтобы заглядывать так далеко, — махнул рукой директор АТБ, — Потерявши голову, по волосам не плачут, верно? Завьялов кивнул. — Ну, вот и отнесем возможные негативные последствия к обоснованному оперативному риску, — решился Бородин. — Я не совсем представляю, как это делается, — пожал плечами Завьялов. — Забудь! — сморщился генерал, — Иди работай! Вникни в движения группы Каспера! Не могу же я просто сидеть и ждать результата. Суетнусь для дела, глядишь меньше седых волос будет! — Занятые руки — счастливые руки, — хмыкнул Завьялов. — Верно! — горько хохотнул генерал, — Я сам все сделаю. К пяти у тебя будет договор, а акции перебегут к Альберту. Мне нужен номер его брокерского счета. Завьялов подошел к столу, написал на стикере номер счета, заученный наизусть из подброшенного ему мобильника, и вышел из кабинета. 3. Через три минуты Константин Федорович Завьялов, аккуратно прикрыв за собой дверь, вошел в комнату совещаний на втором этаже. Хотя термин «комната» был слишком скромным по отношению к этому просторному помещению. Завьялов назвал бы его, как минимум, залом. И сегодня этот зал превратился в штаб оперативной группы работавшей над проблемой Евгения Селеверстова. Группа была рассредоточена по пространству зала. У каждого был свой отдельный стол со всем необходимым оборудованием. Техники сидели отдельно, погруженные в таблицы и карты на своих мониторах. Аналитики сгрудились в дальнем правом углу над большим столом, поверхность которого представляла из себя сенсорный монитор. Двое агентов заняли места слева. Единственным, кто стоял на ногах, был среднего роста блондин со скандинавскими чертами лица. Этот талантливый агент, с блистательным послужным списком, также как и Альберт, имел двузначный личный номер и был известен полковнику Завьялову под оперативным псевдонимом «Каспер». Именно его и выбрал генерал для командования операцией. Полковник подошел к блондину, нагнулся и прямо в уху прошептал ему: — Привет, Кас! Бородин выдернул меня из Наногорода, чтобы я помог вам кое-чем. Я посижу с вами, ты не против? Привет, Константин Федорович, — так же шепотом ответил старший оперативной группы, — располагайся! Там есть пара свободных рабочих станций. Пользуйся, если нужно. Чай, кофе, закуски там в углу. Самообслуживание.