– Боже. Вы тут давно? – Минут десять. Я поднялся на этот холм несколько быстрее, чем ожидал. Но все хорошо – ведь у меня есть газета. А теперь и вы здесь. Доброе утро. – Он сложил газету и снял шляпу. – Доброе утро и вам, – поздоровалась она. – Ну, что, пойдем? Вы знакомы с леди Бикл? – Совсем немного. Гослинг друг ее мужа. Как-то вечером мне понадобились услуги Гослинга, и мне пришлось вытаскивать его с ужина в доме Биклов, его друзей. Она показалась мне очаровательной молодой дамой. – Да, она совершеннейшая душка. Во многих отношениях она напоминает мне меня саму в молодости. – Что-то я не припомню, чтобы вы когда-либо были душкой, – заметила я. – Я была само очарование, – заявила она. – Совершенно прелестной. Так считали все. – Видимо, это было до нашего знакомства. – Дом пять, не так ли? – спросил инспектор, когда мы взошли по лестнице. – Да, – ответила я. – Но нумерация идет справа налево. – Я знаю. Когда-то я патрулировал именно этот район. – В самом деле? Какая прелесть. Могу представить вас в шлеме, с дубинкой и со свистком на серебряной цепочке, надетой на шею, – сказала леди Хардкасл. – Да будет вам известно, что в темно-синей сарже я выглядел настоящим молодцом, – сообщил он. – У меня по-прежнему есть свисток на цепочке – у нас всех есть свистки. И я часто захватываю с собой короткую дубинку. С моей женой я познакомился, когда носил форму – она расскажет вам, какой я тогда был красавец. – Нисколько в этом не сомневаюсь, – откликнулась она. – Вот мы и пришли. Уильямс открыл дверь так быстро, что я начала гадать, не стоял ли он у входа, поджидая, когда мы позвоним в дверной звонок. Вежливо сказав: – Доброе утро, – он взял наши пальто и проводил нас прямо в гостиную. Мисс Коудл была уже там и наливала себе чай. Леди Бикл поздоровалась с нами, после чего леди Хардкасл занялась представлениями. – Как чудесно наконец познакомиться с вами как следует, инспектор, – сказала леди Бикл. – Я не считаю тот раз, когда вы явились к нам и утащили с собой Симеона. Но Эмили только и делает, что поет вам хвалу, и мы все очень рады, что вы помогаете нам с этим делом. Очень надеюсь, что это не стало для вас источником проблем. – Вовсе нет, миледи, – солгал он. – Слава богу, – откликнулась она. Дина Коудл и инспектор были давние спарринг-партнеры, но сейчас они, похоже, были не прочь в кои-то веки поладить. И поприветствовали друг друга холодно, но корректно. – Думаю, говорить надо вам, Эмили, – начала леди Бикл, когда все мы были снабжены чаем и удобно расселись по гостиной. – Спасибо, – сказала леди Хардкасл. – Полагаю, все вы уже в курсе дела. Да? Хорошо. Наша первоочередная задача – это освободить Лиззи Уоррел и добиться, чтобы вместо нее арестовали Битти Челленджер. Для этого мы должны раздобыть веские доказательства. Во-вторых, мы должны довести до конца то, что начал Кристиан Брукфилд, и выяснить достаточно сведений о похищении золота, для того чтобы можно было просто-напросто доставить их начальству инспектора на блюдечке. Думаю, предотвращение готовящегося похищения – это уже не наше дело, но мне кажется также, что в создавшейся обстановке начальники в Брайдуэлле, скорее, поверят не каким-то там суфражеткам, а таким состоятельным и высокопоставленным господам, как Морфилд, Крейн и Хинкли. Уверена, что, обвини мы достопочтенного Джимми, нам бы поверили, но тут, вероятно, в дело вступит его отец. – С чего вы взяли, что это не наше дело? – вопросила мисс Коудл. – Почему мы не можем просто-напросто отправиться в порт и задержать их? – В основном потому, что у них есть численное преимущество, – отвечала леди Хардкасл. – Я отдаю должное боевым навыкам Фло, да и сама я неплохой стрелок, но хватит ли сил нас четверых, если нам будут противостоять многочисленные головорезы во главе с бывшим офицером, заслужившим один из высших орденов? Вряд ли в такой схватке у нас было бы много шансов. Мисс Коудл нахмурилась, но промолчала. – Тогда что же нам, по-вашему, надо будет делать? – спросила леди Бикл. – Сегодня двадцать четвертое, а золото прибывает двадцать восьмого, в понедельник. Раз до его прибытия осталось так мало времени, наши заговорщики наверняка не будут сидеть сложа руки. Мы не знаем, что именно они собираются предпринять, но можно с уверенностью утверждать, что очень скоро их люди и техника окажутся на намеченных ими местах. Они начнут действовать, а значит, если вести за ними постоянное наблюдение, мы могли бы вовремя раскусить их план и успеть предупредить полицию. Итак, мисс Коудл, вам надо будет следить за дверями городского совета. Они хорошо видны из кофейни Крейна на Корн-стрит. Займите столик у окна и наблюдайте. Сделайте вид, что вы что-то пишете, и никто вас не побеспокоит. А если вы почувствуете, что, по мнению официанток, вы загостились, вас сменит кто-то из нас. – Договорились, – сказала мисс Коудл. – Правда, раньше они проводили свои встречи ночью, так что, возможно, я так ничего и не увижу. – Верно, – согласилась леди Хардкасл. – Но, поскольку приближается решающий час, очень может быть, что им придется стать менее осторожными. Так что вам, безусловно, стоит за ними последить. Мисс Коудл кивнула. – Джорджи, – продолжила леди Хардкасл, – думаю, вам нужно будет не спускать глаз с Битти Челленджер. Как вы думаете, вы сможете незаметно садиться ей на хвост, когда она будет покидать магазин? – Конечно, да, – ответила леди Бикл. – Когда я училась в том ужасном швейцарском пансионе, мы нередко играли в эту игру. И меня не поймали ни разу. – Отлично. Нам надо знать, куда она ходит и с кем встречается. Все что угодно, что могло бы помочь нам понять, какова ее роль в этом деле. А я тем временем понаблюдаю за достопочтенным Джимми – у вас же есть его адрес, не так ли, Джорджи? Он бывший военный, стало быть, он сможет куда скорее заметить слежку, чем Битти, и, чтобы не спалиться, нам придется прибегнуть к нашим старым приемам. Мне понадобится твоя помощь, Фло, но сначала у меня будет для тебя другая работа. – Дайте догадаюсь, – сказала я. – Вы случайно не хотите, чтобы я вломилась в квартиру Битти, пока она будет в магазине-штабе ЖСПС, и посмотрела, что там можно найти? – Именно об этом я бы тебя и попросила, если бы здесь не присутствовал инспектор, – ответствовала она. – Не обращайте на меня внимания, – сказал инспектор. – У меня всегда был скверный слух. И вообще, меня тут нет. – Вот и молодец, – похвалила его леди Хардкасл. – Пока вас тут не будет, не могли бы вы понаблюдать за Хинкли и Крейном? По мнению Брукфилда, их роль состоит в финансировании этого предприятия, но, может статься, они сделают что-то такое, что выдаст весь замысел. Особенно это относится к Крейну – он полный идиот. – Буду рад помочь, – согласился инспектор. – Не забывайте, что я уже расследую это дело официально, а раз так, у меня будет возможность потрясти несколько деревьев, чтобы посмотреть, что с них упадет. – Благодарю вас. Да, кстати, «груз золота» – это очень интересно, но мы понятия не имеем, сколько там золота, в какой форме его перевозят, куда именно его должны будут повезти и в какое время оно прибудет в порт. Наверняка все эти сведения ужасно секретны, и в каком-то ином случае я бы никогда не стала просить вас ответить на эти вопросы, но, если это может нам помочь… – Разумеется, – сказал он. – Это золото представляет собой плату, вносимую группой горнодобывающих предприятий Чили за оборудование, поставляемое несколькими британскими машиностроительными компаниями. Перевозится оно в виде тридцати слитков, вес каждого из которых составляет чуть более двадцати семи фунтов[50], общая же их стоимость достигает примерно четверти миллиона фунтов стерлингов. Послышались удивленные возгласы, а леди Бикл воскликнула: «Вот это да!» – Общий вес партии превышает семь английских центнеров[51], и до момента прибытия в Эйвонмут его будет сопровождать взвод чилийской армии. В порту его передадут на попечение хорошо вооруженной охраны, нанятой специально для этих целей. Мы проверили их людей, и с ними все в порядке. – А потом? – спросила леди Хардкасл. – Потом золото будет погружено на поезд, который отвезет его в Лондон, где банки проведут с ним те мистические ритуалы, которые они всегда проводят, когда нужно превратить его в активы на счетах машиностроительных фирм. – Ограбление поезда, идущего по магистрали, связывающей Бристоль и Лондон, нельзя считать совершенно невозможным, – заметила я, – но проделать это было бы нелегко. Я бы сказала, что наиболее уязвимым оно будет в порту, когда его будут перегружать с корабля на поезд. – Но каким же образом преступники могут скрыться с добычей? – спросила мисс Коудл. – Если вы помните, Брукфилд в своем послании упомянул слово «подменить», – напомнила леди Хардкасл. – Возможно, они собираются похитить его так, чтобы никто не подозревал, что оно ушло – не подозревал до тех самых пор, когда станет поздно. – В таком случае нам особенно важно выяснить, как именно они собираются это сделать, – сказала леди Бикл. – Совершенно верно, – подтвердила леди Хардкасл. – Итак, теперь у каждого из нас есть своя задача. Все ли довольны? Послышался согласный ропот. – Есть еще какие-то предложения? Может бы, я о чем-то забыла? Мы все покачали головами. – Время не на нашей стороне, – продолжила она. – Действовать надо быстро. Джорджи, мы можем встретиться здесь в шесть часов? – Само собой, – отвечала леди Бикл. – Приглашаю вас всех к нам на ужин, если вы сможете прийти. Послышались возгласы: «О, как замечательно» и «Спасибо», после чего мы все устремились к двери. Глава 16 Мне бы хотелось иметь возможность поведать о том, как я дерзко и отважно проникла в меблированные комнаты Битти Челленджер, одевшись в черное и сложив в вещмешок инструменты для взлома. О том, как я под покровом ночи вскарабкалась по водосточной трубе и забралась внутрь через слуховое окно. О том, как я оступилась и едва не упала с водостока, и о еще одном опасном моменте, когда в считаных футах подо мной появился патрульный полицейский, и я замерла, прижавшись к стене и едва смея дышать. Однако на самом деле все происходило куда более прозаично. Мисс Челленджер проживала в меблированных комнатах в доме, стоящем на одной из глухих улочек Редленда, респектабельного района, отделенного от более фешенебельного Клифтона улицей Уайтледиз-роуд. Леди Бикл бывала у мисс Челленджер и описала мне внутреннюю планировку дома. Он принадлежал старой вдове, которая занимала первый этаж, используя одну из его комнат в качестве спальни. Чтобы у ее квартиры был отдельный вход, в холле был возведен простенок с дверью, что, однако, не мешало пройти к лестнице. Таким образом, второй этаж дома находился в полном распоряжении мисс Челленджер, и она могла приходить и уходить, не беспокоя свою квартирную хозяйку. Как сказала мне леди Бикл, вдова была рабой привычки и каждый день уходила из дома ровно в десять утра, чтобы сходить в гости к подруге, которая жила неподалеку. Возвращалась она в три, и ее экономка подавала ей послеполуденный чай. И вот в десять минут одиннадцатого леди Хардкасл припарковала наш автомотор за углом улицы, на которой стоял дом Челленджер. Я взяла парусиновые туфли на резиновой подошве, которые так и остались в «ровере» после наших приключений в вестибюле здания фирмы Хинкли, и надела их. Потом прошла по тихой улочке, незаметно проверяя, не наблюдают ли за мной, зашла в кованую калитку дома вдовы и поморщилась, когда скрипнули ее петли. Задержалась перед парадной дверью, извлекая отмычки, спрятанные в броши, и отперла ее. Затем вошла и, оказавшись внутри, заперла ее за собой. Стараясь идти как можно более бесшумно, я в моих туфлях на резиновой подошве поднялась на второй этаж. Экономка и горничная почти наверняка находились где-то в доме и, вероятно, могли услышать шаги, поднимающиеся по лестнице в то время, когда мисс Челленджер была в магазине-штабе ЖСПС. Когда-то обе ее комнаты были спальнями, и потому их двери открывались на лестничную площадку. Я открыла дверь первой комнаты и обнаружила, что она обставлена как гостиная. Здесь царил порядок и было мало личных вещей. Рядом с креслом, похоже, неудобным, на столике обложкой вверх лежала открытая книга, и ее корешок был смят. Она выглядела раненой, и неконструктивно сентиментальной части моей души захотелось избавить ее от мук. Если не считать толстой полосатой кошки и на редкость красивого вида из окна здесь не было ничего такого, что представляло бы интерес. Вернусь сюда позже, подумала я, если мои поиски в других комнатах окажутся тщетны. Следующая комната была спальней Битти Челленджер. Здесь все тоже выглядело чрезвычайно опрятно, а на прикроватной тумбочке также обложкой вверх лежала книга со смятым корешком. Если нам не удастся призвать ее к ответу за поджог, мы сможем прижучить ее хотя бы за жестокость по отношению к книгам. У стены напротив кровати стоял гардероб, и я беззвучно подошла к нему, чтобы посмотреть, что в нем есть.