– Это… неважно, – негромко сказал он. – Бохвесть здесь. – Кто? – спросил папа. – Ах… он. Хотя Бохвесть и был воображаемым, Бен мог представить своего друга очень ясно. Он был вроде как чудовище: лохматый, кругленький и чёрный, как затмение, с добрыми блестящими глазами, а над темечком у него вечно подрагивал в воздухе жёлто-оранжевый лепесток пламени. Бохвесть оказался преданным и добрым, уменьшался ровно настолько, что влезал Бену в карман, а ещё мог перепрыгнуть даже через дом и съесть всё что угодно. А самое главное, он всегда находился рядом, если был нужен Бену. – Нет, так никуда не годится. Это – настоящий праздник для настоящих людей! – продолжал отец. И он принялся вихрем собирать воздушные шарики, пищалки и хлопушки. – Ладно, мы придём с нашим праздником прямо к ним. – Ч-что? – переспросил Бен. – Наш праздник к ним придёт, к каждой двери! – объявил папа. Он засунул в карманы целые пригоршни печенья и принялся ходить взад-вперёд, отбрасывая ногами воздушные шарики и стуча понарошку в двери. – Тут-тук! Кто там? День рождения Бена, вот кто! Мы принесём наш праздник в каждый дом на острове! – Боб, честное слово, большей глупости тебе в голову ещё не приходило, – зацокала языком мама, когда папа громко продудел в бумажную дуделку-язычок. – А это была твоя идея: переехать всей семьёй на самый мокрый остров на свете. – Я в порядке, правда, – пробормотал Бен, отчаянно пытаясь остановить неминуемо унизительный праздник под чужими дверьми, пока не поздно. – Бохвесть здесь. Мы можем… – Нет! – неожиданно перебил отец. – Такой праздник – не для воображаемых друзей. Тебе уже десять, Бен. Ты слишком взрослый для подобной ерунды. – Говорит мужчина, который каждую свободную минутку проводит в одиночестве, строя лодочку из спичек, – заметила мама. – Это не лодочка, а корабль… и к делу не относится, – заявил папа. – Бену нужны настоящие друзья. – Если бы у него были настоящие друзья, он бы не придумывал себе воображаемых, – не сдавалась мама. – Если бы у него не было воображаемых друзей, может, другие дети и захотели бы прийти к нему на день рождения! – рявкнул отец. Бену было мучительно это слышать. Со слезами на глазах он бросился к входной двери, а воздушные шарики так и разлетелись в разные стороны. Папа закричал ему вдогонку: – Я не хотел сказать… Подожди! Но дверь хлопнула, и Бена и след простыл. Глава вторая Бохвесть (Развоображаемый) Иметь воображаемого друга Способна неуёмная хитрюга! – С.К. Бен выскочил из дома в промозглый влажный туман и сбежал к пляжу. У линии прибоя он плюхнулся на песок, в два счёта промочив коленки, и принялся смотреть на море. В отличие от папы, который мог часами мечтательно глазеть на любую полосу серой, затянутой туманом воды, мальчик океан ненавидел. Он был такой огромный, что рядом с ним Бен всегда чувствовал себя маленьким и одиноким. И теперь он сделал то, что делал всегда, когда чувствовал себя неуютно: вообразил, что Бохвесть здесь, рядышком. Но на этот раз Бен крепко зажмурился и вообразил так, как никогда прежде. Вы могли бы сказать, что воображение его не знало уёма. Впервые в жизни он вообразил, что Бохвесть – настоящий. Бен открыл глаза… и обнаружил, что он по-прежнему совсем один. Не было слышно даже криков чаек вдалеке. Он смотрел в никуда и слушал тихий шелест волн, подбегавших к коленкам, а потом вздохнул. Вдруг сквозь лениво наползающий туман он заметил мерцающий огонёк. Нечто, напоминавшее лепесток пламени над свечой, парило в воздухе над поблёскивающими волнами. Бен вглядывался в огонёк, медленно двигавшийся к нему. Затем он опустил глаза вниз. Что-то колыхалось в воде – тёмный силуэт, у самой поверхности. И что-то направлялось прямо к нему. Бен застыл, силуэт медленно поднялся над водой. Туман был такой густой, что мальчик никак не мог разобрать, что это такое. Замерев, он смотрел, как силуэт приближается к нему. Это было нечто живое, тёмное, как сама тень. Сначала Бен подумал, что это собака или, возможно, человек, но вскоре решил, что ошибается. Он задержал дыхание и взглянул на тень, выросшую над ним. Тень смотрела на Бена сверху вниз своими большими круглыми глазами. Мальчик ойкнул и зажал рот ладонью. – Не может быть… – прошептал он. Но могло и было. Перед ним находился Бохвесть. Чудовище было точно таким, каким мальчик вообразил его: пухлое, мохнатое создание примерно на голову выше Бена, с головы до пят покрытое совершенно вымокшей шерстью, настолько чёрной, что, казалось, она заглатывала всякий лучик света, касавшийся её. Загнутые рога обрамляли круглые любознательные глаза, которые просияли, когда Бохвесть с любопытством уставился на Бена. – К-как? – только и смог проговорить Бен, поднимаясь на ноги. Бохвесть издал радостное мурчание. Бен вытянул руку. Погрузив пальцы в чернильно-чёрный мех, он прижал ладонь к округлому животу чудовища. Тот был тёплый, как электрическое одеяло, и мальчик услышал, как неспешно бьются два сердца. Бохвесть был настоящий. – Откуда ты взялся? – выдавил Бен, пока не вполне веря собственным глазам. Бохвесть ухнул один раз. И ещё. Потом протянул мохнатый палец и легонечко приставил ко лбу Бена. – Я… я вообразил тебя? – шепнул Бен. Бохвесть кивнул, и язычок пламени над макушкой разгорелся тёплым и радостным оранжевым огоньком. Не подумав, Бен провёл рукой по огоньку. Он был холодным как лёд. Бен снова ойкнул, а Бохвесть тихонько и гортанно рассмеялся. – Бен! – неожиданно зазвенел из тумана оклик. – Бен, ты там? – раздался другой голос. – Мама! Папа! – отозвался он. Когда Бохвесть встревоженно ухнул, Бен сжал шерстистую ладонь чудовища. – Всё хорошо, это мои мама и папа, – успокоил его Бен. – Они ни за что не поверят, что… – Вот ты где! – воскликнул отец, наконец углядевший Бена в густом тумане. – Бенджи, немедленно возвращайся домой, и мы поговорим о… А-А-А-А! Едва Бохвесть возник сквозь дымку тумана, папа заорал так громко, что от его крика разлетелись чайки со всех ближайших дымовых труб. Чудовище тотчас перепугалось. Язычок пламени сделался пронзительно-голубым, и Бохвесть сгрёб Бена в охапку. Мальчик слышал, как от каждой шерстинки на мохнатом теле исходит престранный и пронзительный свист. Звук был такой, словно Бохвесть сейчас лопнет. А затем… Бохвесть вместе с Беном подскочил высоко-высоко в воздух, как будто снаряд вылетел из пушки. Не успела мама окликнуть мальчика, как и он, и чудовище исчезли среди облаков. Глава третья Развоображаемый