Девушка ничего не отвечает вслух, но ее выразительного взгляда хватает, чтобы меня прошиб ледяной пот. – Бред, – отмахиваюсь. – Серьезно. Откуда взялась эта теория? Допустим, кто-то решил со мной расправиться. В чем заключался план? Я бросилась в ловушку спонтанно. Никто туда не увлекал и не подталкивал. Да, странно, что перед опасным участком не вывесили предупреждающие знаки, не поставили заграждения. Но это же мелочи. Я бы могла направиться в противоположную сторону. Предугадать подобное нереально. – Ты права, – судорожно вздыхает Маша. – Вот только в отчете речь идет о совсем других странностях. Сама посмотри. Полистай. Она достает телефон и показывает мне несколько снимков. На кадрах показаны материалы расследования. – Проблемы с электричеством, – роняю глухо. – Скачки напряжения. Вот почему заклинило ту огромную железную штуку, которая покромсала Волкова. А еще – один из лифтов рухнул в шахту. Черт, я и не знала. Детали вдруг складываются, сходятся воедино. В кабине лифта не было людей, поэтому никто не пострадал. Но я холодею изнутри, осознав, где именно располагался лифт. Грудь сковывает льдом. Я должна была находиться внутри. Подниматься выше для заключительного осмотра. Я. Одна. Там была назначена встреча с другим подрядчиком, но Волков помешал, сбил с толку и спутал все карты. – Это все равно может быть случайность, – говорю тихо. – Совпадение. – Надеюсь, – отвечает Маша. – Но я уверена, Айдаров продлит тебе отпуск. Босс что-то подозревает, поэтому и начал копать. Я возвращаю ей телефон и растираю гудящие от напряжения виски. Дамир Ринатович распорядился, чтобы я взяла неделю отдыха. Бонусом, с моего официального баланса эти дни не списывались. – Я самый обычный сотрудник, – пожимаю плечами. – Кто бы стал… да и зачем? Кто бы стал меня убирать? Устранять? Убивать? Звучит дико. Даже в мыслях. Полная чушь. – Слишком много подозрительных неисправностей на этой стройке, – резонно замечает Маша. – И все именно там, где должна находиться ты. – А Волков? – сглатываю. – Он должен был приехать? – Нет, – помедлив, говорит девушка. – Такой информации в отчете не указано. Я думаю, он прибыл на стройку по личной инициативе. Его никто не ждал. Проще поверить, будто пытались расправиться с Волковым. Миллиардер, который тесно связан с криминальным миром. Он реально смахивает на желанную цель. – Тебе многие завидуют, – продолжает Маша. – Но не до такой же степени! Официант приносит нам бизнес-ланч, а у меня тошнота подкатывает к горлу, не могу смотреть на еду, еще и от запаха воротит. – Прости, – коротко роняет девушка. – Я не хотела тебя пугать. Даже боюсь вообразить, что бы сама чувствовала в такой ситуации. Может, тут и правда ошибка. Может, все это делалось против кого-то другого. Бьюсь об заклад, сейчас Маша тоже думает, что Волков более вероятная кандидатура для расправы, чем я. Это ужасно. Но чертовски логично. – Я просто решила, нужно предупредить, – прибавляет она. – На всякий случай. Я думаю, ты в безопасности. Даже если тут чей-то чудовищный замысел, этот человек затаится, не станет действовать. А потом Айдаров точно его найдет. – Мне бы твою уверенность, – невесело усмехаюсь. Теперь понятно, почему Дан вдруг появился. Понял, я в опасности, и пусть босс назначил других людей на расследование, бывший парень решил лично за мной присмотреть. Боже, все действительно очень серьезно. Данил бы не стал паниковать на пустом месте. – Кстати, есть еще одна странность, – вдруг произносит Маша. – Бойко пропал. Через день после случая на стройке. Его жена приходила в офис, закатила истерику. – Бойко же в отпуске? – Он исчез, подан в розыск, – голос девушки пронизан напряжением. – Я в курсе про ваш конфликт. Этот психованный тип так орал на тебя, что вся компания в курсе. – Ты что, – нервно кривлюсь. – Думаешь, Бойко решил подстроить несчастный случай, а потом ничего не вышло, и он сбежал? – Не знаю, – разводит руками. – Но Айдаров ищет его. Через частную детективную контору. Отлично. Моя жизнь превращается в триллер. Чертовски сильно скучаю по временам, когда главной проблемой казалось вовремя сдать отчет. Глава 25 – Ты к нам устраиваться или опять в гости? – спрашивает отец, когда мы сталкиваемся с ним на первом этаже клиники. – Пашка тебе уже пропуск выписал? – Павел Аркадьевич договорился с охраной, – невольно улыбаюсь. – А это кому? – кивает на увесистый пакет в моих руках. – Надеюсь, мне? Я опять забыл захватить обед. – Папа, – нервно пожимаю плечами. – Ну ты же знаешь. – Точно, – хмыкает. – Есть здесь один везучий пациент. По блату получает блюда от моей дочки. – Он сильно пострадал, – судорожно выдыхаю. – Из-за меня. – И что? – усмехается. – У мужиков такое в природе заложено. Завоевывать понравившуюся девчонку. Вот и приходится постараться. – Нет, – решительно мотаю головой. – Мы просто общаемся. Про отношения даже речи не идет. Я недавно рассталась с Данилом. – Общаетесь? – интересуется отец и выразительным взглядом окидывает мой объемный пакет. – Еще скажи, что подружились. Краска приливает к щекам. Глупая реакция, не спорю. Я чувствую себя школьницей, которая отпрашивается на первое свидание с парнем. – Папа, – выдаю и рефлекторно закусываю нижнюю губу. – Этот Волков явно на дружбу с тобой не настроен, – прищуривается отец, а после склоняется ближе и доверительным тоном выдает: – Надеюсь, он в курсе, что если перейдет черту, никакая клиника не спасет? Из моего горла вырывается смешок. Вообще, папа редко кого одобрял, скорее просто принимал, но у меня и парней почти не было. Стало дурно при мысли о том, что отец навел справки насчет Волкова. Хотя какая разница? Я же не собираюсь с ним встречаться. Мы и правда общаемся только пока он находится в больнице. Глеб спас меня. От одной ловушки отвел, из другой вытянул. Его отчаянная смелость впечатляла. Оголенный нерв. Всегда выбирает максимум. – Ладно, иди, – папа смотрит на часы. – Если бы не операция, я бы сам с тобой пошел. Интересно же посмотреть на этого смельчака. Про него легенды уже по отделению ходят. – Легенды? – Самый популярный пациент, еще и на поправку идет в рекордные сроки. Его только в пример ставить. Здоровый бычара. Отец прощается со мной и проходит дальше по коридору, а я застываю в недоумении. Еще вчера Волков говорил мне совсем другие вещи. – Прикинь, выписывать не хотят, – мрачно заявлял он. – Ну подумаешь, раны кровят, боль ночами накрывает. Хрень. Ничего серьезного нет. Я бы уже мог вернуться к делам, а врач ноет типа нельзя, слишком рано. – Никакой работы, – отвечала я. – Ты должен слушать врачей. – Я тут только ради твоего бульона, – прибавлял Волков и опять сокращал расстояние, подступая вплотную. Нет, я не питала иллюзий, осознавала, что он ко мне подбирается. Лукавство у этого мужчины в крови. Наглый. Хитрющий. По глазам все сразу читается. За эту неделю мы как будто… сблизились? Я приезжала в клинику каждый день. Напряжения или неудобства от подобного не ощущала. Все казалось таким естественным. Природная благодарность. И еще с Волковым оказалось приятно общаться. Ну иногда. Если он держался в границах, вел себя как цивилизованный человек, а не набрасывался на меня будто безумный неандерталец. Я захожу в лифт и беру пакет в руки, поднимаю, прижимая к груди, ведь так легче и удобнее держать. Покидаю кабину на нужном мне этаже, направляюсь в палату. Я всегда приезжаю в одинаковое время, поэтому знаю, что процедуры закончены, осмотру тоже не помешаю. Остается лишь открыть дверь и пройти вперед, что я и делаю. Поворачиваю ручку, переступаю порог, продолжая удерживать передачу на руках. – Вот это мускулы, – восхищенно щебечет медсестра, проводя ладонями по смуглой ноге, разминая мышцы. – Как из железа выкованы. Тонкие пальцы все выше скользят по бедру. Девушка склоняется, буквально укладывается на кушетку, потираясь грудью о Волкова. Почему у нее такая короткая юбка? Или это халат? Форма просто задралась? Кажется, девушку совсем не заботит ее внешний вид. Хотя нет наоборот. – Ничего тверже не встречала, – продолжает ворковать она елейным тоном и судя по всему рада сбросить одежду прямо тут. – Обалдеть. А вообще надо бы проверить. Везде так мощно и горячо? Моя коллега точно оценила. Раздается довольное мычание.