– Рыскание: плюс тринадцать целых семьдесят три сотых. Тангаж: минус девять целых четырнадцать сотых. Рокки вынимает из держателей пульты управления жуками и приступает к работе. Попеременно включая и выключая двигатели жуков, он ориентирует корабль на «Объект А». Для верности снова навожу телескоп на эридианский корабль и увеличиваю изображение. Корабль едва заметен на черном фоне космоса. Но он там. – Углы ориентации верны. Рокки напряженно нависает над рельефным изображением на своем мониторе. – Я не определяю ничего на экране, – волнуется он. – Разница в свете очень мала. Она заметна только человеческому глазу. Угол верен. – Понимаю. Какое расстояние, вопрос? Я переключаюсь на радар. Ничего. – Слишком далеко. Мой радар не видит. Не меньше десяти тысяч километров. – До какой скорости разгоняемся, вопрос? – Давай… до трех километров в секунду. Тогда доберемся до «Объекта А» примерно через час. – Три тысячи метров в секунду. Стандартная величина ускорения приемлема, вопрос? – Да. Пятнадцать метров с секунду каждую секунду. – Выдаю импульс на двести секунд. Приготовься! Я замираю в напряженном ожидании: сейчас вернется гравитация. Глава 25 Мы это сделали! Мы вправду это сделали! В маленькой камере на полу хранится спасение Земли! – Ура! – поет Рокки. – Ура! Ура! Ура! У меня сильно кружится голова, и, кажется, вот-вот стошнит. – Да! Но мы еще не закончили. Я пристегиваюсь ремнями к койке. Подушка норовит уплыть прочь, но я вовремя подсовываю ее под голову. Я слишком взволнован, но если сейчас же не лягу, Рокки станет ругаться. Вот ведь! Стоило всего-то раз чуть не провалить миссию, и теперь инопланетянин решает, когда мне пора спать! – Таумеба-35! – гордо объявляет Рокки. – Потребовалось много-много поколений, но в итоге успех! Научное открытие – странная штука. В нем нет момента озарения. Лишь долгое, упорное движение к цели. Но, черт, когда ты ее, наконец, достигаешь – это приятно. Несколько недель назад мы вновь состыковали оба корабля. Рокки страшно обрадовался, получив доступ в просторные отсеки «Объекта А». Первым делом он вывел туннель к эридианскому кораблю прямо со своей территории на «Аве Марии». Таким образом, в корпусе моего корабля образовалась новая дыра. Но сейчас я полностью доверяю Рокки в любом инженерном деле. Черт, да если бы он решил сделать мне операцию на открытом сердце, я бы, наверное, не возражал. Парень – настоящий гений в своей области! Так как наши корабли состыкованы, я не могу перевести «Аве Марию» в режим центрифуги, поэтому мы снова в невесомости. Но пока мы культивируем таумеб в вакуумных камерах, я могу обойтись без зависящего от гравитации лабораторного оборудования. Несколько недель мы наблюдали, как таумебы постепенно становятся все более азотоустойчивыми. И сегодня, наконец, появились таумебы-35: популяция, которая выдерживает 3,5 процента азота при давлении в 0,02 атмосферы – то есть те же условия, что и на Венере. – Можешь радоваться, – стоя возле своего верстака, говорит Рокки. – Я, конечно, рад, – отвечаю я, – но нам надо довести процент до 8, чтобы таумебы могли выживать и на Терции. Так что мы еще не закончили. – Да-да-да. Но сейчас важный момент. – О, да, – широко улыбаюсь я. Рокки возится с очередным новым устройством. Он все время над чем-то работает. – Теперь ты сделаешь точную копию венерианской атмосферы и проведешь углубленные испытания таумебы-35, вопрос? – Нет, – говорю я. – Мы продолжим, пока не выведем таумебу-80, которая сможет выживать и на Венере, и на Терции. И тогда я перейду к испытаниям. – Понимаю. Я поворачиваюсь к его части спального отсека. Теперь привычка Рокки присматривать за мной, пока я сплю, нисколько не пугает. Так даже спокойнее. – Что мастеришь? Устройство прикреплено к верстаку, чтобы не уплыло. Рокки тычет в него со многих сторон многими инструментами, зажатыми во многих руках. – Блок для земного электричества. – Трансформатор? – Да. Для преобразования эридианской электрической амплитуды простой последовательности в неэффективную земную систему постоянного тока. – Простая последовательность? – Долго объяснять. Обязательно спрошу об этом позже. – Ну, хорошо. И для чего нужен твой блок? Рокки откладывает в сторону два инструмента и взамен берет три других. – Если все пойдет по плану, мы выведем хорошую таумебу. Я дам тебе топливо. Ты полетишь на Землю, а я на Эрид. Мы попрощаемся. – Выходит так, – растерянно бормочу я. Мне бы радоваться, что я не погиб, выполняя самоубийственное задание, и возвращаюсь домой как герой – спаситель человечества. Но прощание с Рокки будет очень тяжелым. Я даже думать об этом не хочу. – У тебя много думающих машин. Я прошу об одолжении: подаришь мне одну из них, вопрос? – Ноутбук? Ты хочешь ноутбук? Пожалуйста! У меня их полно. – Хорошо-хорошо. В думающей машине есть информация, вопрос? Научные данные с Земли, вопрос? Ну конечно! Я же представитель высокоразвитой инопланетной расы, научные достижения которой сильно опережают знания эридианцев. Кажется, в ноутбуках по терабайту памяти. Я скопирую для Рокки Википедию целиком. – Да. Я все сделаю. Но вряд ли ноутбук сможет работать в эридианской атмосфере. Слишком горячо. Рокки тычет в устройство. – Это лишь одна часть системы жизнеобеспечения для думающей машины. Система будет подавать энергию, поддерживать земную температуру и атмосферу. Много резервных систем, чтобы думающая машина не сломалась. Иначе ни один эридианец не починит. – Хорошо. А как ты собираешься считывать данные с экрана? – Внутренняя камера будет преобразовывать земные световые данные в эридианские рельефные. Наподобие камеры в командном отсеке. Перед тем, как расстаться, ты научишь меня вашему письменному языку. Рокки знает английский достаточно, чтобы в случае необходимости воспользоваться словарем. – Ладно. Наш письменный язык прост. Довольно прост. В нем лишь двадцать шесть букв, зато масса странных вариантов произношения. Получается, в языке пятьдесят два символа, потому что заглавные буквы пишутся по-другому, хоть и произносятся так же. Да, и еще: существуют правила пунктуации… – Деталями займутся наши ученые. А мне просто объясни основы. – Договорились, – киваю я. – Я тоже хочу получить от тебя подарок: ксенонит. В твердой форме и жидкие составляющие. Я покажу их земным ученым. – Хорошо. Я дам. – А теперь я вздремну, – зевая, бормочу я. – Я посторожу. – Спокойной ночи, Рокки!