— Не питайте глупых иллюзий! На Землю они уже не вернутся. Воздух закончился почти тридцать лет назад, пища почти в это же время. Я не очень понимаю, зачем запас этих таблеток сделали больше, чем запас воздуха, так как что-то мне подсказывает, что без запаса воздуха на борту жить становится невыносимо сложно, а в прочем… это уже не важно, все, что связано с этим проектом уже не представляет для меня особого интереса. Проект этот явно не оправдал ожиданий всех тех, кто вложил в него деньги, мало кто говорит, что это было полное фиаско, но, по сути, все это понимают. Молчание это, на данный момент, всего лишь проявление простой гражданской вежливости, — человек в форме отломал фильтр от новой сигареты и зажег ее. — На текущий момент почти все страны, которые когда-то участвовали в этом проекте, вышли из него, остались лишь мы, да небольшая доля тех, кто не знает, как красиво все это дело закончить. — Мужчина помолчал где-то с минуту, видимо что-то обдумывая и продолжил. — Вчера, как вы знаете, произошло одно важно событие. Из-под ведомства «Космического Агентства» этот проект перешел в ведомства «Министерства Обороны». И знаете, что это означает? — мужчина положил свои массивные локти на стол и наклонился к сидевшему напротив. Он один за столом, со своей широкой спиной, казалось, занимал столько пространства, что на месте его могли поместиться четыре человека. — А это значит, — сизый дым выходил из его ноздрей, рта и, казалось, даже ушей, — что финансирование в прежнем виде для вас будет прекращено. Исследовательский институт, занимавшийся только этим проектом, будет упразднен, специалисты будет перераспределены по прочим научно-исследовательским институтам, а старперы и пенсионеры, которые просиживали свои штаны и которых у вас было не мало, пойдут просто на пенсию. — Но… но вчера нам сказали, что проект будет продолжен, просто в меньшем объеме, что… — Вам солгали! Политики, в отличие от нас с вами, не отличаются прямолинейностью слов. Они постоянно боятся правды и поэтому врут. Впрочем, — человек сделал долгую затяжку и пустил толстую струю дыма вверх, — какая-то доля правды есть даже в этом. За сигналом с корабля по-прежнему будут следить, но этим будем заниматься мы, с помощью наших станций слежения. Собственно говоря, именно поэтому я пригласил вас сейчас к себе, в этот кабинет… — Но… как? У вас нет радиотелескопов, способных отправлять узконаправленных сигнал… у вас нет таких специалистов, научных лабораторий… — Какие-то там есть… — Какие-то?! Но каких-то недостаточно! Этим должны заниматься НИИ, способные… — Вы меня не поняли, — на хмуром лице человека в форме появилась вдруг улыбка, но это была, скорее, улыбка какого-то глумления, — государству больше не интересен ваш «Орион». Те деньги, которые вам выдавали, на них можно было строить атомные подлодки, ледоколы, самолеты. На эти деньги мы могли бы поставить военные базы на каждом арктическом острове, отправить в космос сотни действительно нужных спутников, но нет… вы отправляли эти деньги в космос, в один конец, миллион за миллионом, миллиард за миллиардом! И что получили вы в ответ? Какую отдачу от инвестиций?! Ноль! Какие-то мутные ошибочные результаты, противоречащие законам физики и здравому смыслу! Но теперь все поменялось, с изменением внутриполитического курса, да и… внешнеполитического, такая трата денег становится неоправданно глупой. Ваш проект никому больше не нужен, ни им, — человек в форме ткнул дымящейся сигаретой в западное полушарие висевшей за его спиной карты, — ни нам! Они не глупы, они теперь не будут бросать деньги на ветер просто так… да и мы… мы тоже себя глупыми не считаем!.. — Но если это сигнал все-таки будет получен… Ведь… ведь, — человек замялся, начал нервно поправлять свои очки, — … последняя информация, которую мы получили и обработали, это то, что корабль превысил плановую скорость, время начало течь по другому и… и… время замедляется при приближении к скорости света, — человек мельком посмотрел на каменное лицо военного, понял, что в тонкие технические подробности лучше не вдаваться, — и… они выйдут на связь, есть большая вероятность того, что они выйдут на связь, может у них есть и воздух и пища, просто время… время для них течет по другому. То, что для нас кажется годами, для них может быть месяцами или днями… Тут… подождите, подождите! — он вытянул вперед руки, прося военного дать ему возможность объясниться, прояснить свою позицию, но тот был непреклонен. — Я, конечно, могу подождать, но не буду! Не по тому что я к вам плохо отношусь или потому, что я грубый и невоспитанный, а потому, что для вас от этого не изменится ничего! Время ускоряющееся, время замедляющееся, я бы не хотел тратить его ни в каком виде! Ваш проект больше не интересен ни обществу, ни государству, ни, тем более, мне. Поверьте, — он снова нагнулся вперед, стол затрещал под давлением его массивных локтей, — мне стоит только пальцами щелкнуть и даже мы перестанем искать ваш «Орион». Но я этого делать не буду, я люблю науку, да и… опыт ребятам будет неплохой. — Но, это… это касается не просто науки, это касается жизни людей! Там пять человек, понимаете, пять человек, которые могут быть живы, которым может понадобиться наша помощь! — Если бы каждый раз из бюджета я тратил столько денег на сохранение жизни пяти человек, сколько тратите вы, то наша армия была бы похожа больше на какую-то богадельню. Впрочем… ваша позиция понятна и объяснима, но опять же — какое кому-то дело до вашей этой позиции. Много лет назад, когда этот проект только начинали реализовывать, это была идея глобального масштаба, такая болезнь, поразившая мозг каждого. Сверхпроект как по масштабам сливания денег, так и по своей амбициозности! Этот проект всегда был чем-то в большей степени политическим, нежели научным и, мне кажется, уж вы-то должны это понимать. Сколько слов, сколько надежд — «наконец-то мы построили что-то вместе, наконец-то враги стали друзьями, наконец-то человечество стало единым ради какой-то… непостижимой даже в уме цели». Кто-то шел еще дальше! Зачем нам убивать кого-то на Земле, если мы можем колонизировать всю Вселенную. Кто будет вспоминать о каком-то «Секторе Газа», если в этой Вселенной миллионы или миллиарды планет, так или иначе похожих на наши… Бесконечные территории, бесконечное количество ресурсов… И что в итоге?! Чем все это закончилось?! Сколько лет прошло, и что изменилось?! Стало меньше войн?! Миграционные потоки уменьшились?! Может люди перестали бороться за каждый кусок земли, который был у них? Или, может, прежние враги подружились? Что стало с самой идеей «Ориона», с тем, что лежало в его основе? Ничего! Все знают про «Орион», про корабль, который исчез где-то в межзвездном пространстве столько-то лет назад. Столько слухов порождено, сколько конспирологических идей… А фильмы? А книги? Вбейте в любом поисковике «Проект «Орион» и что вы увидите? Книга и фильм, который собрал какие-то чумовые кассовые сборы. Вы думаете, что тот «Орион», который пустили в небо вы, запомнится нынешнему поколению как корабль? Нет! — человек в форме усмехнулся и откинулся со скрипом на спинку своего кожаного кресла, слабо продолжая на нем покачиваться, — они запомнят его как фильм, как компьютерные игрушки, как… банки с газировкой, на котором будут рисоваться красавцы-актеры, игравшие космонавтов. Никто не вспомнит о Кораблеве, никто не вспомнит о вас. Ведь в этом глобальном проекте, даже Кораблев стал актером третьего плана. А весь ваш проект не больше, чем простым сценарием к очередному голливудскому фильму… — Но «Орион» не исчез просто так, как минимум одна из целей этого проекта была достигнута. Нам удалось разогнать искусственное тело до скорости, близкой к скорости света, а это… а это значит, что межзвездные путешествия будут возможны и… и что в долгосрочной перспективе жизнь наша может выйти за пределы этой планеты! — В долгосрочной перспективе, мы все умрем! — Нет, вы не правы, — собеседник глупо улыбнулся, поправляя очки на носу, — потенциал человечества гораздо выше, чем вы видите это! Мир гораздо важнее войны! — И вы искренне верите в это? — Да… и не только я, нас много… — «Вы» это кто, простите? Какими силами вы обладаете? Вы не представляете политическую элиту, у вас нет ни власти, ни средств влияния на эту власть, а это значит, что ваши желания, останутся только вашими желаниями. Сейчас другое время и другие настроения, поймите это! То, что казалось возможным еще десять лет назад, таким больше не кажется. С исчезновением «Ориона», исчезла и ваша идея межзвездного панчеловечества. Нашим людям не нужны другие планеты, им нужно их настоящее здесь и сейчас. Люди готовы тратить определенные ресурсы на ваши игрушки, это так, но эти траты должны быть оправданы. А ваш проект таковым не оказался. С момента исчезновения корабля, с него не был получен ни один сигнал. Спутники со специальной аппаратурой, которые специально отправляли в космос, не поймали ничего, кроме шумов. А враги… наши враги не исчезли. Как нам ни хотелось, они не стали нашими друзьями лишь потому, что один двигатель в корабле тридцатилетней давности делали мы, а второй — они. Пока мы сливали эти деньги на ваши ненужные проекты, они строили ракеты, но только не для того, чтобы колонизировать другие планеты, а для удара по нашей территории. Пока мы слушали далекий космос, они слушали нас… И сейчас, — человек в форме снова наклонился вперед к собеседнику, будто желая сказать ему что-то, что никто другой не должен был знать, — время других планет прошло и настало время заняться нашей! Наступила тишина, продолжавшаяся несколько минут. Человек в военной форме внимательно изучал лицо сидевшего перед ним. — Я помню тот день, когда этот проект стартовал, — заговорил мужчина после долгой паузы. Когда он заговорил, на лице его проступила какая-то грустная улыбка, — я был еще совсем молодым, я мыслил по-другому. Все тогда казалось иным. Казалось, что мы стоим на пороге какого-то открытия, каких-то новых возможностей, которые разделят всю историю человечества на разные эпохи. Мне, да и не только мне, нам всем с моего курса, тогда казалось, что после возвращения «Ориона» на Землю, все изменится. Встреча с совершенно иной планетой в совершенно иной звездной системе, потенциально имеющей на себе жизнь, изменило бы наше представление о Вселенной и нашем месте в ней раз и навсегда. Одни мысли об этом захватывали дух! Мы все тогда хотели быть космонавтами, все до одного — не важно, девчонки, мальчишки, все без исключения. В нашем сознании это было что-то совершенно иное — романтика далекого космоса, неизведанные просторы Вселенной… Было какое-то общее состояние ликования, общее состояние возбужденности, потому, что в первый раз всю историю человечества, у нас появилась какая-то глобальная цель — не просто отхватить как можно больше территории и ресурсов друг у друга, а направить всю свою силу и энергию на что-то совершенное новое и… действительно грандиозное… — Мечтательная вы особа, должен вам признаться. Вы говорите «все», но это явно не про меня… — Но потом прошло время и… и все стало меняться, — продолжал говорить человек в очках, будто и не замечая слов военного. — «Орион» был как барометр настроений в обществе. Как только он исчез и образовался этот информационный вакуум в несколько лет, между вчерашними друзьями снова стали появляться конфликты. Заголовки новостей, которые до этого принадлежали «Ориону», стали заменяться новостями о провокациях, об обострениях на границах, о военных противостояниях, о новых горячих точках по всему миру. А когда через несколько лет «Орион» не вышел на связь, мне показалось, что этот сигнал уже не особо и ждали. Об этом писали… да, конечно, об этом писали! Но это были, скорее, попытки обвинить кого-то в провале миссии, снять вину с себя и возложить ее на кого-то другого. А потом эти отказы от дальнейшего участия в проекте по разным мотивам, потом войны, противостояния, снова и снова борьба одного человека с другим… — И в таких условиях вы хотите, чтобы наше правительство продолжало финансировать этот проект? — Да, хочу! Я мечтатель и… и может быть очень наивный. Я предпочел бы снова видеть на первых страницах газет «Орион», а не сводки из горячих точек. Я хотел бы, чтобы люди снова научились говорить друг с другом. Чтобы разные страны, нации, религиозные и политические группы оставили позади все свои противоречия, как это было уже почти пол века назад и снова сели за один стол, чтобы снова на повестке дня появились другие миры, другие планеты, бескрайние просторы Вселенной!.. Чтобы у правительств сверхдержав появились мысли иные, нежели стереть соперников в лица Земли, что-то конструктивное, что можно было бы сделать, а не разрушить! — Я боюсь, это невозможно! Я про что-то конструктивное, не про стереть друг друга с лица Земли, — добавил человек в форме. — При всем том разном, что есть во мне и в вас, у нас есть одна общая черта. Мы люди своего дела, каждый из нас знает свою область на высоте, — вы науку, я дело военное. В науке есть законы, такие же законы есть и в военном деле. Опусти тело в воду, и оно выместит из емкости объем самого себя, засунь две мощные культуры на одну площадь с ограниченными ресурсами и рано или поздно они начнут резать друг другу глотки!.. — Но выход за пределы планеты открыл бы нам доступ к безграничным ресурсам! — «Бы!» Опять это ваше «бы». У вас была возможность проявить себя, доказать это всем тем, кто смотрел на вас. Но свою возможность вы упустили, закончив свой проект провалом. В тот год не просто исчез корабль, исчезли и все наши надежды на бесконечные ресурсы. Время вас, ученых, обещавших нам счастье вне нашей планеты, закончилось и настало время нас, людей с оружием, готовых отстаивать свои скромные интересы на этой маленькой по вашим масштабам планете. А вы, конечно, изучайте другие планеты!.. Смотрите, что есть в отдаленных углах нашего космоса. Чем черт не шутит, может и действительно через пару тысяч лет наши потомку будут стоять в пробке на работу не на кольцевой, а где-нибудь там, у ковша «Большой Медведицы». Тогда, действительно, не надо будет драться из-за каждого клочка загаженной минами земли. И хорошо! И мы встретим это аплодисментами! Вот только… проблема есть небольшая. Мы с вами смотрим на людей разными глазами. Даже там, далеко за пределами нашей галактики, люди не смогут сидеть спокойно на своем заднем месте. Или вы думаете, что выйдя за пределы Земли люди изменятся, облагородятся?! — он усмехнулся. — Вы хорошо знаете физику, но явно плохо знаете людей. Жизнь в рамках Вселенной, даже для развитого человечества, не будет представлять большую разницу, чем жизнь в рамках планеты. Всегда и везде, будут те, кто захочет получить что-то лучше, что-то больше, и вот тогда на переднем плане появимся мы, люди в военной форме и тогда… Человек в форме не договорил. Он поднялся со своего места и медленно дошел до какого-то ящика, который стоял в противоположной части большого кабинета. Он достал из него папку с надписью на темной обложке «проект Орион» и так же не спеша вернулся к столу. — Вся ваша будущая история человечества находится здесь, — он с грохотом бросил папку на стол. От удара из нее вылетело несколько листов и упало на пол. Человек в форме лишь ухмыльнулся, заметив, как собеседник осторожно, стараясь не повредить листы, начал поднимать их с пола и осторожно класть обратно в раскрывшуюся папку. — Заселение других планет дело не легкое, особенно в условиях урезанных бюджетов. В моих силах лишь пожелать вам удачи! — закончил он сухо и без лишних слов, первым, покинул кабинет. 2 Им не казалось. На костре действительно что-то жарилось. Большой кусок мяса, туша какого-то среднего по величине животного, был насажен на толстую палку, которая висела в метре над огнем, на двух воткнутых по обеим сторонам рогатинах. Костер мерно потрескивал и было слышно слабое шипение капавшего в него сверху жира. — Алисса, Хью! — Виктор приблизился к костру. Ароматный запах еды уже дурманил его, заставлял слюни выделяться во рту сильнее и активнее. — Мы вернулись! — он смотрел на корабль с каким-то напряжением. Смерть одного из космонавтов, которую ему необходимо будет объяснить им, висела над ним тягостным грузом. Он боялся их взглядов, их неодобрительных речей в свой адрес. Опять Хью будет ставить под вопрос его компетентность, как командующего этой миссией, опять укорительные взгляды Алиссы! Но ведь он-то не виноват! Он рад был бы ему помочь, но не мог, как не могла и Каролина. — Какого хера?! — в корабле послышалось ворчание, и музыка замолкла. Виктор обернулся и бросил взгляд в бледное лицо Каролины. Она чувствовала то же самое, смотря на него своими испуганными глазами. Виктор сделал еще несколько шагов вперед: — Хью?! — проговорил он, но слова его снова остались без ответа, было слышно лишь какое-то копошение, ворчание и брань. Виктор подошел вплотную к кораблю, он хотел заглянуть внутрь, чтобы понять, что происходило там, но в этот момент тяжелая дверь заскрипела и на пороге появилась фигура Хью. — Кто здесь? — крикнул он в туман, будто это мог быть кто-то другой. Он выглядел по-другому. На лице его была многодневная щетина. Униформа, опрятно одетая до этого, теперь вылезала из брюк, оголяя бледное, отвисшее брюхо. На поясе, плотно прижатым животом к ремню, виднелся все тот же пистолет, который в свое время так неосторожно передал им в Библии Кораблев. Он стоял в двери, прислонившись к ней своей талией и как-то вызывающе смотрел на Виктора. — Привет!.. — тихо проговорил ему Виктор. Он не знал, что сказать, это «привет» звучало неуместно и глупо, но это было единственное, что мог выжать он из себя в эту минуту. — Здорово, — так же негромко ответил ему Хью. Краем глаза он заметил и Каролину, мельком бросил на нее взгляд и потом снова повернулся к Виктору. — Мы… мы видим, что вы готовите ужин. — Готовлю! — Что это за мясо? — Это? — Хью кивнул головой в сторону костра, будто не сразу понял, о чем шла речь. — А, это?! Это животное, которое я грохнул, пока вы там ходили! — Здесь есть животные? — тихо, будто боясь чего-то, спросила Каролина. — Ну, по крайней мере, одно было! — Хью вдруг засмеялся. — Хотите попробовать?.. Вкусное, не оторвешь за уши. Особенно жирдяй должен оценить… — Хью вдруг прекратил смеяться и огляделся. Только сейчас он заметил, что Йорга с ними не было. — Йорг погиб! — громко выдавил из себя Виктор. Он не хотел слушать догадки Хью про то, куда делся Йорг и поэтому пытался опередить его. — Он сорвался с моста и разбился о камни… Мы с Каролиной не смогли его спасти… Хью внимательно и долго посмотрел в лицо Виктору. Потом он перевел взгляд на Каролину и точно так же сверлил ее своим взглядом несколько секунд. — Сорвался с моста? — переспросил он, но не дождавшись ответа, тут же добавил совершенно обычным тоном, будто речь, шла не о человеке, которого знали они все, а о какой-то совершенно ненужной вещи: — Да и хер с ним, потеря невелика. Мы все там скоро будем, так что… Заходите, что вы стоите, как не свои, чувствуйте себя, как дома! — пригласил он стоявших на пороге внутрь, растворяя дверь шире. — Пойдем! — Виктор повернулся к Каролине. Но она оставалась неподвижной и Виктору снова пришлось брать ее за руку. — Там есть вода и пища, нам надо подкрепиться! Но зайти сразу внутрь они не смогли. На пороге они невольно остановились, пораженные запахом смрада, исходившего изнутри. — А-а-а! Воняет, да?! Это так, мясо слегка подпортилось, пока вы там ходили. Жарко, понимаете, холодильной камеры нет, запашок будет как ни крути! Вы проходите, проходите, не стесняйтесь. — Где Алисса? — тихо, так чтобы слышал только Виктор, спросила Каролина. Виктор лишь пожал плечами и как-то вопросительно посмотрел на Хью. — Хью понял, о чем они говорили и криво усмехнулся: — Вы про негритянку? Виктор молча кивнул головой. — Ну… как бы мне вам сказать, — он вдруг замялся, но замялся как-то наигранно, неестественно. — Ее, в общем, нет… Она там же, где и Йорг, — он кивнул вверх, — на небесах! Каролина вздрогнула. Ее ноги попятились назад, к выходу. Казалось, она готова была броситься прочь из этого корабля, прочь из этого жуткого места с его смрадом, с Хью, с его измазанным жиром лицом, с пистолетом, который болтался у него на поясе… но ноги ее ослабли и тело повело в сторону. Виктор вовремя заметил это. Он подскочил к ней и схватил ее за талию. Если бы не его руки, она бы с грохотом повалилась на металлический пол, но он поймал ее буквально в воздухе. — Она истощена, ей нужна вода и пища! — он вошел с ней вглубь корабля и осторожно положил ее неподвижное тело на свое капитанское кресло. Хью предусмотрительно сделал несколько шагов назад, кладя руку на торчавший из-за пояса пистолет. — Воды, принеси воды, она хочет пить! — крикнул ему Виктор. Он заметил, как смотрит на него Хью, придерживая рукоятку черного пистолета своей правой рукой, — нам не нужен твой пистолет, ни ей, ни тебе, просто воды, пожалуйста, воды! Хью повернулся к столу и взял с него флягу. Молча, он бросил ее Виктору. Виктор поймал ее, открыл и поднес к губам Каролины. Через минуту она уже пришла в себя и смотрела на все, что было перед ней какими-то помутневшими глазами. Она сделала несколько больших глотков и откинула голову в кресле, будто не желая больше видеть ни воду, ни стоявшего дальше, у стола, Хью. Виктор допил остатки воды и поставил флягу на пол. Только сейчас он заметил, что весь пол был в крови: кровавые следы от ботинок, брызги на полу и стене, большая темная лужа уже высохшей крови прямо посреди кабины. — Что здесь произошло, Хью? — проговорил он замирающим голосом и тихо добавил через несколько секунд, — что случилось с Алиссой?! — Твоей Алиссы больше нет! Умерла!.. — Хью отвечал мрачно и тихо. — Я пытался спасти ее, но болезнь прогрессировала с каждым днем и… — он помотал головой. — И… я ее… И ты… убил ее?! — задыхаясь, выпалил Виктор. Хью не ответил, он отвернулся куда-то в сторону и начал рассматривать стену, будто там было что-то интересное, но через мгновение он резко повернулся к Виктору: — Назовем это так — я ее просто усыпил! — Давай уйдем отсюда! — Каролина с силой вцепилась в руку Виктора. Сложно было ожидать такую силу в ее истощенном теле. Хью перевел свой взгляд на нее. На его лице сияла уже злобная ухмылка. — И куда вы уйдете? Туда?! — он ткнул рукой в сторону выхода и громко засмеялся. — Вы изнеженные твари, привыкшие с рождения подтирать жопу ароматной мягкой туалетной бумагой в несколько слоев. Вы не протяните там и месяца, да даже недели не протяните без еды и воды с корабля. Вы сдохните здесь как это ваш Йорг, как все остальные, кто здесь когда-либо ходил! Куда вы собираетесь идти? Эмигрируете в другую страну?! — Куда угодно, но подальше от тебя! — не без усилия прокричала ему Каролина. Она поднялась с кресла и, скользя ботинками по залитому кровью полу, двинулась в строну Хью. На ее раскрасневшемся от напряжения лице двумя яркими точками горели глаза. Каждый шаг ее оставлял за собой кровавый следа на полу. Хью медленно попятился назад. Рука снова схватилась за рукоятку пистолета, но Каролину это, казалось, уже не сдерживало. — Ты животное, ты мерзопакостное животное… — Стой, твою мать, а то я продырявлю тебе башку как этой черножопой скотине! — Хью выхватил пистолет и направил его ствол в лицо Каролине. На секунду она остановилась, будто пораженная, будто ужас снова добрался до ее сознания сквозь все безумство происходящего. Но она сделала еще один шаг вперед и новые кровавые следы появились на поверхности металлического пола. — Стоять, сука! — Хью уперся спиной в стену корабля. Дальше идти было некуда, вытянутый в руке пистолет целил прямо меж глаз шедшей к нему девушки.