Память Адама. Выходя из столовой, я потирал припухшую от удара щëку, не понимая, что такого я сказал. «Может Мито всë–таки соврала мне? Может это что–то обидное для женщин? Или я не так сказал что–либо?» – Не получилось подкатить? – прислонившись к стене, в коридоре стоял Мак. – Я вообще ничего не понял. Спросил, не хочет ли она попробовать секс, а она ударила меня! – гигант заржал в голос. – Ну ты дал, парень! Так дела не делаются! – А как надо? – Ну… надо подружиться, а потом ухаживать. Вообще, у меня не очень богатый опыт в отношениях с городскими. Наши женщины они как пожар. Непредсказуемые, страстные. Ваши более утончëнные. Спору нет, все любят внимание, но с вашими всë куда сложней. До конца обеда ещë двадцать минут, идëм со мной. Я постараюсь тебе помочь. Мы пошли по длинному коридору. – Говорю тебе, пока что не лезь в это. Женщины – странный народ! Чуть–чуть сделаешь что–то не так, и получишь бурю, это я тебе говорю! У меня вот была жена. Любила меня до безумия, как и я еë. Но как–то раз я переспал с еë сестрой, так она такой скандал закатила! Вот сам посуди, что тут такого? К тому же все родственники. – Не знаю… – Вот и я не знаю… Короче говоря, сначала выучись, а потом займëшься своей ненаглядной, – Мак немного помолчал. – А может быть дело в том, где она работала? – А что не так с еë работой? – нахмурился я. – Она же в пабе завлекала мужиков, дурень! А они ей платили за секс. – То есть она это уже пробовала? – Парень, не то что пробовала! Правда сомневаюсь, что это было приятно для неë. Готов спорить, что еë сутенёр ещë и заработанное забирал, козëл. Таких как она специально делают в генных лабах, для увеселения высших чинов и зажиточных буржуа, – он произнëс это слово выпятив грудь. Наверное, гордился тем, что знает его. – Поговаривают, что у королевы есть целое стойло жеребцов, которые еë окучивают. – Ой, да ну… – отмахнулся я. – Хочешь–верь, хочешь–нет, – пожал плечами Мак, – я точно не скажу. Мы немного прошли в тишине. – А что случилось с твоей женой, Мак? – Секуторы случились. Мы тогда разграбили фабрику, но были слишком медленными, долго сидели на одном месте. Они нас выследили. Народу поубивали – сотни. Но жалел я только об одной… – Понятно… – многозначительно протянул я. «Может это и есть эта «любовь» или «влюблëнность»? Когда боишься потерять?» – Ладно. Пришли, – Мак обвëл рукой просторный тупиковый зал. – Твоя задача ударить меня, а я буду уворачиваться. – Ударить тебя? – я округлил глаза. – Зачем мне тебя бить? – Эй–эй, спокуха! Настоящий мужик должен уметь постоять за себя, или защитить свою даму, – Мак натягивал на свои лапищи что–то похожее на подушки для сна. – К тому же, я не собираюсь тебя бить, можешь не переживать. Но научиться ты обязан. Нападай. – Я ведь не боец! – Поэтому ты и здесь, – он рассмеялся, задрав голову, и я решил ловить момент. Побежав в его сторону, я начал заносить кулак, чтобы ударить его и уйти отсюда, но он резко посерьëзнел и уклонился с ловкостью, которую я не ожидал от него увидеть. – Подлый ход, мышка. Он был бы эффективен, если бы ты так не топал! Я попытался ударить его снова, вспомнив, как я ударил стену, но он остановил мою руку своей безо всяких усилий. – Не правильно. Бей всем весом! Так ты меня даже не поцарапаешь. Попытки проваливались одна за другой, когда на исходе десятой минуты, он не свалил меня на пол лëгким тычком. – Нет, не пойдëт. С таким слабаком Ева никогда не будет! Возможно, мне стоит предложить ей свою кандидатуру? Я–то смогу еë защитить! Кто знает, может она меня даже отблагодарит за это, а? – он снова рассмеялся, а я почувствовал злобу и страх. «Вдруг он прав? Что если, я ее не достоин?» – я не успевал осознавать поток своих мыслей. Резко вскочив, я с бешеной скоростью метнулся в сторону Мака, нанося один удар за другим, но они не достигали цели. Я махал руками как бешеный, но Мак лишь ухмылялся, издеваясь. Последний удар, в который я вложил все свои силы и злобу, был остановлен в дюйме от груди Мака. – Остынь, парень. Никто не тронет твою крошку, я уж точно. Просто хотел показать тебе кое–что. Это называется «адреналин». Его вызывают страх и гнев, запомни это чувство. Запомни, что он так же полезен, как и вреден. Под его действием, ты забываешь о защите или атаке, уходя в крайности. Я мог бы убить тебя во время твоей вспышки раз сто, так что контролируй себя в следующий раз. Урок окончен, топай отдыхать, мышка, – он отступил, пропуская меня к выходу. «Тут все меня учить будут?» – подумал я. Мак. «Может не так уж он и плох?» – подумал пират, потирая маленькую вмятину на железной груди. Последний удар достал гиганта, пусть ущерб и был минимальный. «Я ещë сделаю из тебя бойца», – во весь рот улыбнулся Мак, сверкая стальными зубами. Артур. Спустившись в хранилище, секутор прошëл к стойке робота–хранителя. – Привет, Ллойд[1]! Сегодня мне двойной. За счëт заведения, – поприветствовал Артур, облокотившись. Невосприимчивый к юмору робот остался стоять неподвижно, ожидая инвентарный номер капсулы. Вздохнув, секутор продиктовал последовательность цифр, заставляя хранителя зашевелиться. Через пару минут он принëс пустую склянку, заполненную бальзамирующим раствором. Оторвав кусок ткани от униформы, с ближайшей вешалки, Артур кинул его в банку. – Убрать, – скомандовал он, зная, что робот не способен к визуальному анализу. Его волновал лишь факт возврата, а что возвращали хранителя не волновало. «Кому вообще понадобится обманывать его в здании секуторов, да ещë и в столице?» – такова была логика планировщиков. «И в их мире она бы сработала. Но ему приходит конец», – подумал Артур. – Энграммирование личности Артур 19–93, – приказал он, когда робот вернулся. Позади Артура открылась дверь в кабинет энграммирования: маленькую комнатку, по–большей части занятую самим аппаратом для изъятия энграмм. Пустой сосуд уже ждал секутора на маленьком столике. Артур вставил его в машину и поднял штекер, который должен был вставить в голову для начала операции. Дверь закрылась, оставляя секутора в одиночестве. Быстро разорвав проводку, Артур замкнул жилы кабеля, и аппарат загудел «записывая» энграмму. «Вот и всë, остаëтся только подождать», – улыбнулся он. Спустя час жужжания прибора, Артур покинул кабинет энграммирования, и пошëл к директору. – Секутор А–726953, задание с кодом «ПУ», приоритет: семь. Извлеките носитель данных из слота пять. Артур послушно подошëл, изымая носитель данных и окулус Пнева. Он сразу подсоединил задание к порту–приëмнику, получая информацию. «Подозрения на убийство. Такой низкий приоритет. Что ж, настало время заняться работой», – подумал детектив–секутор, отправляясь на место преступления. Патрик 15–89. Память Адама. Последующие три недели, я осваивал всю информацию, что мне давали. Мастер Мито разъяснила мне биологию на базовом уровне, теперь я понимал логику происходящих в организме процессов. Мастер Ро[2] преподал расширенный курс классической механики, а Шред[3] рассказал о квантовой. Так же я освоил электрику и электронику, пневматику и гидравлику, программирование и кодировки. В общем, мой базовый курс, до подключения юкнета подходил к концу. Пнев был доволен. Так же я постоянно занимался с Маком. Однажды, чувствуя приятное жжение в теле после физических нагрузок, я завëл с ним разговор о том, как надо начинать дружбу. – Есть пара вариантов, – начал он, – в первом - оба человека нравятся друг другу изначально. Может быть какие–то общие интересы или ещë чего. Но это не твой случай. Во втором - надо рассмешить женщину! Расскажи ей историю или шутку… как–то так: Тук–тук. – Что это? – я изогнул бровь. – Ты должен спросить «кто там?» – Кто там? – Вам посылка! – гаркнул он и отвесил мне сильную оплеуху. – Ну смешно же?! Смешно? – Возможно, тебе было смешно, – ответил я, смаргивая слëзы. – Ну и рожа! – заржал Мак. – Смешно! Этот совет я запомнил. Несмотря на сильную занятость, я был счастлив как никогда. У меня были люди, с которыми я мог общаться, было дело, которое я любил и появилась цель. Смысл. И даже не один. Я хотел знать всë, поэтому усердно учился, поглощая информацию со скоростью электрического заряда, проходящего сквозь воздух. Так же я хотел подружиться с Евой. Чаще всего она игнорировала всех в столовой и садилась в сторонке. Помня прошлый опыт, я не пытался навязать ей своë общество, хотя отчаянно стремился к ней. Однажды, на обед зашла Мито. Видимо, она заметила направление моего взгляда, поэтому решила мне помочь. Я постучал в дверь Евы, надеясь, что она не станет бить меня снова. Через двадцать две секунды дверь открылась.