Фан Му тем временем сидел в аудитории и глядел на тот же дождь, хлеставший в окна. В дождь люди склонны погружаться в задумчивость, а то и дремать. Но уж точно не сосредоточенно учиться. Снова была лекция профессора Сона. Поскольку весь день он провел в суде в роли адвоката, то перенес занятия со старшекурсниками на вечер. Уже миновало время ужина, но профессор и не думал заканчивать. Вместо этого объявил короткий перерыв. Некоторые студенты, ворча, наплевали на дождь и побежали в ближайший магазин купить хлеба и еще чего-нибудь перекусить. Те, что посмелее, потихоньку собрали вещички и сбежали. Выпив чаю и выкурив сигарету в своем кабинете, профессор Сон в приподнятом настроении вернулся в класс, но увидев, сколько студентов разбежалось, побагровел и вытащил из портфеля журнал со списком. Восклицания «здесь», доносившиеся из разных углов аудитории, заставили Фан Му вернуться к реальности, и он непроизвольно поискал глазами Мен Фанчжи. Профессор давно уже не устраивал перекличек, а Фан Му с Мен Фанчжи давно уже не садились вместе. Мен Фанчжи оказался слишком далеко, чтобы Фан Му мог ему помочь. Он забеспокоился, не желая стать свидетелем очередной неловкой сцены. Ясно было, что и Мен Фанчжи разволновался. Он сидел весь напрягшись, выпрямив спину, немигающим взглядом уставившись на журнал у профессора Сона в руках. — Ван Деган! — Здесь. — Чен Лиан! — Здесь. — Чу Сяочжу! — Здесь. Не в силах ничего сделать, Фан Му отвернул голову. Конечно, за обеденным столом невежливо греметь приборами. Но если гремит кто-то другой, лучше сделать вид, что ничего не заметил. «В следующий раз, парень. Сейчас я ничего не могу». — Мен Фанчжи! Тот колебался лишь секунду. Потом привстал и четко ответил: — Здесь. Пораженный, Фан Му вытаращился на него, и Мен Фанчжи ответил на его взгляд. Он коротко улыбнулся и торжествующе, задорно подмигнул. * * * Перед сном Фан Му столкнулся с Мен Фанчжи в душевой. Тот тащил два больших чайника с горячей водой. — Зачем они тебе? — спросил Фан Му, указав на чайники. Сам он стоял над раковиной и тер руками лицо. — Буду купать Тома, — с улыбкой ответил Мен Фанчжи. — Ему столько воды не надо. Пустой расход. — Ты не понимаешь! Том — ужасный неряха. Вечно пачкается с головы до лап. Забавные жалобы Мен Фанчжи на Тома напомнили Фан Му про кличку, которую дал ему Лю Чжанчжун: Джерри, — и он, не удержавшись, засмеялся. Потом, убедившись, что в душевой никого нет, тихонько спросил: — Значит, переклички ты больше не боишься? — Ага! — Мен Фанчжи изо всех сил закивал. — Больше не боюсь. — Он поставил свои чайники на пол и с серьезным лицом пожал Фан Му руку. — Большое тебе спасибо за помощь. Фан Му улыбнулся. — Да не за что. — Заглядывай как-нибудь в свободное время ко мне, — пригласил Мен Фанчжи. Потом развернулся, подхватил чайники и вышел. Фан Му был рад видеть приятеля таким довольным. Глянув в зеркало, он заметил, как его рот невольно растянулся в улыбке. «Вот так. Нет ничего невозможного». * * * Два дня дождь лил не переставая; погода для сентября была неожиданно прохладной. С зонтом над головой, Фан Му осторожно поднимался по скользким от дождя ступеням библиотеки. Ему на глаза попалась листовка с сообщением о пропавшем человеке; отвлекшись, он поскользнулся на опавших листьях и едва не упал. Поднял голову: кажется, только вчера это огромное дерево было совсем зеленым… Но листья его уже пожелтели, а когда снова подул ветер, несколько из них сорвалось вниз. Пять минут назад ему позвонил профессор Цяо — просил заглянуть к нему в кабинет психологического консультирования. Профессор не объяснил, что происходит, сказал только поторопиться. Кабинет находился на втором этаже библиотеки. Университет Цзянбина одним из первых учредил у себя службу психологического консультирования, а профессор Цяо стал ее руководителем. В 2000 году члены Комиссии по высшему образованию провинции провели совещание, посвященное психическому здоровью студентов. В результате было решено создать в каждом вузе консультационную службу — ради блага учащихся. Администрация Университета Цзянбина привлекла нескольких профессоров с факультетов юриспруденции и педагогики, вменив им в обязанность психологическую помощь студентам. Профессора Цяо, как самого старшего, назначили руководителем службы. Однако за два года с момента основания лишь несколько человек обратились за консультациями. Безусловно, это не означало, что у студентов Университета Цзянбина нет психологических проблем, — просто они предпочитали их игнорировать. Поскольку у профессора Цяо было немало других дел, он стал показываться в кабинете все реже и реже, а потом и вообще перестал туда заходить. Вот почему Фан Му сильно удивился, когда профессор захотел встретиться там. Он постучал в дверь и услышал сдержанное: — Войдите. Фан Му зашел в кабинет и увидел, что профессор не один. На диване возле стены сидели двое посетителей в полицейской форме. У одного были погоны офицера высокого ранга. Оба повернулись к Фан Му и смерили его взглядом. Профессор Цяо сидел за своим столом. Перед ним высилась стопка толстых папок. Одну из них он держал в руках. Поглядев на Фан Му поверх очков для чтения, указал на ближайший к себе стул, а потом протянул ему папку. Двое полицейских переглянулись. Не поднимая головы, профессор Цяо сказал: — Мой студент. Кажется, это нисколько не разрешило их сомнений. Смущенный, Фан Му присел на краешек стула и открыл папку. Стоило ему взглянуть на первую страницу, как он сразу понял: это дело об убийстве Цю Вейцзяня и Ван Цянь. Данные предварительного расследования. Отчеты о вскрытиях. Описание места преступления, фотографии. Протоколы допросов. Фан Му пролистал их чуть ли не равнодушно. Цю Вейцзянь на искусственном газоне, руки в разные стороны, осколки костей торчат из разрубленных запястий. Кисти рук, брошенные возле штанг ворот, белые и бескровные, словно их сняли с пластмассового манекена. Проломленный череп, и под ним лицо с безмятежным выражением. В мгновение ока память перенесла Фан Му в ту ночь, когда он стоял один перед воротами. Вокруг все стихло. Полки, заставленные книгами, профессор Цяо и двое полицейских на диване, большой портрет Зигмунда Фрейда на стене стали вдруг ужасно далекими. Вместо них перед Фан Му возник совсем другой человек. Он будто бы пророс из глубин его существа. Этот человек вытянул вперед руки, и они, словно побеги ядовитого плюща, крепко обвились вокруг Фан Му, а потом проникли ему под кожу, не оставив ни следа и не произведя ни звука. В следующий миг острая боль охватила все его тело, и одновременно с ней — полное, смертельное спокойствие. Зеленая трава. Ворота. Отрубленные руки. Острое лезвие. Три сухих резких удара эхом разнеслись по комнате. Кто-то громко стучал в дверь. В мгновение ока Фан Му вернулся в реальность. — Войдите, — сказал профессор Цяо. Вошел библиотекарь Сун со стопкой книг в руках. — Профессор Цяо, вот книги, которые вы просили. — Положи сюда, — ответил профессор, вскользь указав на рабочий стол. Библиотекарь осторожно опустил книги на единственный свободный пятачок. Потом улыбнулся Фан Му, развернулся и вышел. Еще раз заглянув в папку, профессор Цяо вынул из стопки несколько книг и полистал. Прикурил сигарету и откинулся на спинку стула, погрузившись в раздумья. Двое полицейских заискивающе поглядывали на него с дивана, не осмеливаясь заговорить.