Просто мои любовник, ха-ха. – Они столько дали тебе, Лер. И ничего не требуют взамен? – очень проницательно заметила мама. – Что дали? Работу? Да, это так. Квартиру? Просто участие. Деньги? Нет, это стипендия президента. Эрик и Клим ничего от меня не требуют, – ответила я, раздражаясь окончательно. Я ведь сама им все даю. Зачем требовать? После ужина в "Сирене" и внеплановой ночевки у Эрика мы не виделись втроем. И секса по отдельности у меня тоже не было ни с одним. Но и Эрик, и Клим все время писали и звонили. Хотя мы договорились, что будем пока работать отдельно, а перед приемом встретимся, чтобы соединить все наработки. У меня все еще не было платья. Ленка ударилась в новый виток романтики с Димой и пропадала с ним в глэмпингах все выходные. – Сходи со мной за платьем, – попросила я маму, стараясь не злиться на ее намеки. Она не успела согласиться, потому что в дверь позвонили. Я почти не удивилась, увидев на пороге Клима. Ну не мог он разминуться с мамой. Закон подлости. Мне пришлось экстренно смириться, что придется их знакомить. Самое ужасное, что Стерн чмокнул меня в щеку. – Привет, бейб, – бросил он и отодвинул меня от двери. Через минуту прихожая была завалена коробками. – Добрый вечер, – бодренько поздоровался Клим с мамой, которая вышла из комнаты. – Я Клим. А вы, наверное… – Это моя мама, Наталья Сергеевна, – представила я ее официально. – Мама Наташа, я так и подумал. Очень приятно. Я почти не удивилась, когда Стерн по-позерски поднес мамину руку к губам и запечатлел поцелуй. – Наталья Сергеевна, – поправила я его угрюмо. Но тут вступила сама мама: – Нормально, Лерок. Мне нравится. Пусть так и зовет. Мама Наташа – это миленько. А что за коробки, Климушка? – Мелочи, – махнул рукой Стерн. – Несколько полок, обувница, посуда, мыльница: по мелочи всякое для дома. – Я эти полки не знаю, как вешать, – заворчала я. – Тебе и не надо. Я сам сейчас все сделаю. – Серьезно? Я задрала бровь, с трудом представляя Клима с молотком или шуроповертом. – Да, я могу, – упрямо повторил Стерн и добавил: – До Итона я учился в Гордонстоуне. Это почти спартанская школа для мальчиков. Кроме банальных уроков у нас было что-то вроде русского труда. Мы многое делали руками. Я могу собрать велосипед, поменять масло, залить пол и при острой необходимости даже застелю кровлю. Я потеряла дар речи. Сколько еще я не знала о Климе и как странно, что он сейчас пытается применить свои невероятные умения в моей квартире. – Невероятно разносторонний молодой человек, – восхитилась мама. – А где же эта школа? В Калининграде? – В Шотландии, мам Наташ. – Да что ты. Мама схватилась за сердце. – На самом деле та еще дыра. Меня отчислили, и я с радостью свалил в Итон. – Мы собирались уходить, – решила я вмешаться. Дело шло к чему-то страшно милому, и я не хотела быть свидетелем болтовни моей мамы с Климом. Пора ее уводить. – Уходить? – мама обсматривала Клим и заодно сканировала мою реакцию на его вторжение. Конечно, она уже и не думала о моем платье. – Платье, мам, – напомнила я. – Прием у президента. – Ах, конечно. Уверена, что это срочно. – ДА. Я почти выволокла ее из квартиры. Мама хранила толерантное молчание, что ей совсем не свойственно. Похоже, она пыталась оставить мне немого личного пространства, но одновременно умирала от любопытства и желания поболтать. Мы приехали в торговый центр, и я направилась в небольшой магазин, на который меня навела Лена. Там можно было найти шикарные вещи по относительно адекватной цене. – Так, где будет твой прием? – уточнила мама, похоже, уже из последних сил. – В Одинцово. Резиденция Громовых. Мама уронила вешалку с платьем, которое рассматривала. – Как это? – не поверила она. – Там ведь сам он каждые выходные бывает. – Ну так он нас и позвал, – стала я объяснять ей, как маленькой, поднимая вещь с пола. Забавно, что мама не называла президента по имени или фамилии, заменяя местоимением. Словно Волан-де-Морта какого-то. Я усмехнулась себе под нос. – Вот эти попробую, – отдала я консультанту три платья, включая то, что уронила мама. Мы прошли в примерочную. – Ты серьезно приглашена к президенту, Лер? – очнулась мама за дверью просторной комнаты. – Я же говорила. – Да, президентский прием. Но разве он тоже на нем будет? – Конечно. Как же иначе? – Ну, знаешь, детей водят на президентскую елку в Кремль, но самого там ни разу не видели. Я продолжала посмеиваться, раздеваясь. – Может, потому что у него ребенок еще маленький? Они ведь с Лизой такие открытые. Думаю, через год-два сами отведут Витю на елку. – Боже, да плевать на елку и Витю. Как так вышло, что моя дочь звезда? – Я не звезда. Мне повезло и все. Проект Эрика спонсируется напрямую от Громова. Мне иногда кажется, что это его личные ресурсы. Не уверена. Стараюсь не погружаться в такие вопросы, просто работаю. – Скажи еще, что не переживаешь из-за пятницы, – поддела мама. – С ума схожу, если честно. Берг сказал, нужно обычное коктейльное платье, никакого шика. К тому же днем будет игра в клубе. Клим в команде и очень просил его поддержать. Я переоденусь уже в резиденции. У меня голова кругом. – У меня тоже. Клим – Берг. Эрик – Стерн. Тебя кидает от одного к другому. Я, признаться, ставила на шефа, но после визита Климушки все перепуталось. Я мученически вздохнула и повернулась спиной, попросив: – Помоги с молнией. – Я помогу, Лер. Но ты же понимаешь, что тебе придется выбирать. – Не придется, – расплывчато ответила я, чувствуя, как мама застегивает молнию, и платье плотно садится по силуэту. – О, дорогая, идеально. Тебе так идет этот цвет. Бежевый действительно здорово оттенял мою светлую кожу. Мне нравились длинные рукава платья и неглубокий вырез. Но вот низ… Юбка солнце оказалась выше колен. – Да, цвет отличный, – поддержала я восторг мамы. – Но я сомневаюсь. Юбка не слишком легкомысленная? – Думаю, на вашей серьезном приме хотя бы одна юбка должна быть легкомысленной, а то и со скуки можно будет умереть, – изрекла мама тоном знатока президентских торжеств. – Ты такая у меня серьезная девочка. Тебя не испортит капелька озорства. Я долго смеялась. Спорить с ней не хотелось, но я все же примерила другие модели.