Мне пришлось спрятаться за Эриком и уткнуться лицом в его пиджак, чтобы скрыть смех. Плечи Берга тоже подозрительно тряслись. Клим все интервью очень тонко троллил Громова и нежно отзывался о подруге Лизе и малыше Вите. Я видела его разным, но впервые поняла, что Клим не только балабол, наглец и хам, но еще и хороший друг. А как он классно общался с Витей. Из него выйдет отличный отец. Эта информация была для меня бесполезной и даже лишней, но она все равно грела сердце и душу. Где-то глубоко, в самом тайном уголке моего разума, куда не добрался цинизм и не выжгла надежду обида трехлетней выдержки, я представляла Клима с нашим ребенком. На секунду, но – да. Я допустила эту фантазию и не ощутила боли. У меня получилось порадоваться за Стерна в любом случае. Он будет классным папой. Крутым и прикольным одновременно. Я была рада за его ребенка или даже детей. Если таковые будут. Эти несколько мгновений я позволила себе любить Клима, но быстро отказалась от этих чувств, возвращаясь в реальность. – Ты опять украл всю славу, малыш? – влезла в кадр яркая Матильда. Мне захотелось выволочь ее из ложи, в которую красноголовую русалку точно никто не звал. Она тут же перетянула на себя все внимание, обняла Клима и положила голову ему на плечо. Эрик нашел мою руку, сжал и позвал: – Давай выйдем. – Да, становится многолюдно, – согласился с Бергом Громов. Президентская чета отправилась к полю. Андрея Михайловича попытался снова атаковать спикер, и еще кто-то на него похожий шел со стороны трибун. Громов не растерялся и оседлал коня, которого собирались вести в конюшню. Он взял в седло сына, а поводья отдал жене. Лиза повела жеребца в сторону парка. Всем желающим поработать после обеда в пятницу пришлось ретироваться. К нам с Эриком подошел Арсений. – Друзья мои, желаете остаться на фуршет или проводить в апартаменты? Валерия, Лиза хотела с вами встретиться до приема. Я поняла намек и выбрала апартаменты. Эрик же решил остаться, чтобы наверстать общение из-за своего опоздания. Арсений пригласил меня в кар и лично отвез до границ клуба, посадил в машину. Я одна уехала в резиденцию. Мне очень хотелось остаться с моими мужчинами, но я словно сама себя наказывала за неуместные мысли о Климе. Фантазии о Климе с ребенком на руках не оставляли меня и в красивой спальне, куда проводила горничная. – Госпожа Громова просила вас зайти в детскую через четверть часа, – сообщила она, вырывая меня из мыслей. – А, да. Конечно. – Вас встретят и проводят. Я снова согласилась и скорее прошла в ванную, чтобы быстро принять душ. Мое платье висело в шкафу. Я не знала, как следует одеться. Да и выбора не было. Кроме вечернего наряда, я отправила в резиденцию только джинсы и рубашку, в которых собиралась уехать утром. Пораздумав, я решила переодеться именно в них. Бессмысленно изображать из себя то, чем не являешься. Через двадцать минут под дверью ждал дворецкий. Он проводил меня в другое крыло. Комната Вити была открыта, но я все равно постучала по косяку. Лиза сидела на полу около ребенка и обернулась на звук. Я помахала ей рукой. – Прости, Лер. Я не могу уговорить его пойти спать. Хотела сама уложить, но господин Громов не желает. Няня, которая сидела рядом, подтвердила: – Да, что-то мы капризные сегодня. – Папа ушел, и Витя знает, что я уйду, как только он уснет, – объяснила мне Лиза. Я присела на корточки рядом с хмурым Витей. Он крутил детальки Лего, собирая и разбирая ферму для зверей и птиц. – Привет, я Лера. Мы виделись на игре, – решила напомнить я. – Пивет – ответил он без энтузиазма. – Я подруга Клима Стерна, твоего крестного. – Ммм, – протянул Витя, пристраивая корову около поилки. Понятия не имела, что делать с ребенком такого непростого возраста. Он вроде уже многое понимает, но все еще очень маленький, ранимый и чувствительной. Я помнила прекрасно, как отец ушел от нас, и мама много работала. Мне тоже не хотелось ее отпускать. Однажды я весь день плакала в саду, потому что мама мне не помахала на прощание через окно. Наверное, у Вити жизнь попроще, но он всего лишь малыш, который хочет много внимания. – Почему корова здесь? Давай посадим ее на крышу курятника, – предложила я и переставила "Буренку". Витя засмеялся. – Нееее. Ковова внизу, – заспорил он, возвращая животное на место. – Скучно. Давай ее на крышу. – Нееее, засмеялся мальчишка заливисто. – Внизу корова. Она упадет с крыши. Бум! – Ладно, согласна. Еще не время есть отбивные. Теперь и Лиза с няней посмеивались. – Кстати, ты тоже упадешь и превратишься в котлету, если не пойдешь спать. Бум, и котлета. Я хлопнула в ладоши для наглядности. – Котлета Витя. – Нееее – протянул Витя и быстренько засобирался. – Спать. Иду спать. Лиза подскочила и скорее дала ему руку, ничего не говорила, стараясь не спугнуть. –Леа! – потребовал Витя, обернувшись и ткнув в меня пальцем. – Леа спасть. Я неуверенно посмотрела на Лизу, но она закивала сразу. – Конечно, Вить, Лера пойдет с тобой. – А маму возьмем? – спросила я. – Леа и мама спасть, – согласился мелкий жук. У Вити была красивая спальня, в которую мы вошли из игровой зоны. Кроватка небольшая, но уютная и с защитными бортиками. Лиза осталась стоять у кровати, подтолкнув меня вперед. Витя забрался под одеяло и смотрел на меня внимательными серыми глазами, совсем как у его отца. – Песенку, – попросил он. Я лихорадочно вспоминала что-то подходящее, но в голове не было даже слов песни из "Умки". – Любую медленную, – подсказала Лиза шепотом. Во времена школьной молодости я сходила с ума по Городу 312. Любимая "Останусь" тут же всплыла в памяти. –В конце туннеля яркий свет слепой звезды, начала я тихонько петь. Витя ничего не имел против этой песни. Он уснул почти сразу. Но я допела от начала и до конца, переживая совсем по-новому слова и смысл. Мне так хотелось остаться в моем счастье подольше. Так хотелось быть светом. Но слезы наворачивались на глаза, потому что я знала, что это невозможно. Сейчас мое счастье – быть усыпляющим светом для этого маленького важного человека. –Я для тебя останусь свееетоом, – допела я, погладив Витю по красивым каштановым волосам, и встала с кровати. Лиза снова взяла меня за руку и вывела в игровую. – Уснул, Насть. Мы пойдем. –Конечно, спасибо, – искренне поблагодарила няня. – Я посижу с ним. – Постараюсь вернуться через два часа. – Не торопитесь. Мы вышли в коридор. Лиза куда-то меня повела. Я не сопротивлялась. – Ты здорово ладишь с детьми, – похвалила она меня. – Это был экспромт. Я с детьми стараюсь не соприкасаться. – Ох, понимаю. Я тоже. Кроме своего. Свой, он не такой противный. Ну ты понимаешь… – Немного, ага. Наверное. Жена президента привела меня в СПА. Мы отмокли в ароматерапевтической ванной, нас обернули и пропиллинговали, сделали массаж тела, лица, рук и ног. Кажется, я превратились в желе. Благоухающее, бархатное желе. Кажется, пару раз я уснула процессе. Можно было круто выспаться, отыгравшись за нервную ночь накануне. Но долго спать мне не давала Лиза. Она болтала, не замолкая. Спрашивала о моей жизни, начиная с самого детства. Ей было интересно все обо мне. Когда я пыталась из вежливости вернуть вопрос и расспросить о ее детстве, то она махала рукой: – Я торчала в частной школе, потом в другой частной школе. Тоска. А когда ты узнала о Берге? Сразу решила, что будешь работать с ним?