– Потому что я ни с кем не хочу общаться, Эрик. Я хочу вспомнить, что могу думать о чем-то кроме проекта. Мысли свои хочу опять научиться слышать. Свои собственные, понимаешь? Глупые девчачьи мысли, а не… Эрик перебил: – Мне кажется, у тебя проблемы. Похоже на депрессию, – не постеснялся диагностировать он. – Я знаю хорошего врача… – Серьезно? Тогда почему ты к нему не сходишь сам, Берг? Я пришлю тебе работу в срок. Если ты перестанешь меня доставать, конечно. И снова я бросила трубку. За два дня я сделала то, что раньше ковыряла бы пару недель. Отправила Эрику. Он в этот раз ограничился лаконичной благодарностью, замечаниями по делу и новым заданием. Я специально заставила себя не кидаться в работу аврально. Это оказалось очень сложно. У меня не было депрессии. Я просто стала наркоманкой. Работа убивала меня, но вместе с этим и дарила невероятный кайф. Как обдолбанный торчок я хотела еще, и еще, и еще. Чтобы не убиться в очередной раз, я почти заставила себя прогуляться до универа. Мой красный свет превратился в желтый. Но это лучше, чем мчаться галопом на зеленый. Кажется. Декан принял меня без негатива. С ним точно обсуждали мою теперь очень важную персону. К слову, счастлив он тоже не был, но об отчислении не заикался. – Обратитесь к куратору, Валерия. Пусть назначит вам щадящее расписание сессии. Я рад, что вы так ярко реализовали свой потенциал, но никто не отменял зачеты и экзамены. – Я понимаю. Спасибо, – поблагодарила я. – Мой куратор – Эрик Берг. Вряд ли он… – К Ирине Петровне, – поправил меня декан. – Конечно, к первому куратору. Берг уж точно не будет хлопотать за твою учебу. Я вышла из кабинета сама не своя. Наш декан – мужик умный, но крупно ошибался на счет Эрика и его хлопот по части моей учебы. Удивительно, но у Ирины Петровны нашлось для меня несколько минут в тот же день. Она с большим пониманием и даже гордостью отнеслась к моей ситуации. – Думаю, все можно решить, Лера. Я сама отправила вас к Бергу, поэтому сама и помогу разгрести последствия. Кто бы знал, что вас затянет такой масштабный проект. – Никто, наверное. Даже Берг не догадывался, – пожала я плечами равнодушно. Меня не трогало ее восхищение. Пустой треп. – Перейдем к делу, Ирина Петровна. – Да, конечно. Мы присели за стол, и она начала выписывать предметы на зачет и экзаменационные. График получился очень щадящим. Пожалуй, он устроил бы ту Леру, которая в этой же аудитории слушала предложение поработать с Бергом. Но сейчас я была совсем другая. На предметы я смотрела как будто с высоты башни и точно знала, что учить некоторые – только время терять. Ко времени я научилась относиться ОЧЕНЬ бережно, поэтому не постеснялась сказать: – Философию я сдавать не буду. Она абсолютно не нужна. Концепция современного естествознания – тоже лютый бред. Мне нужен расширенный курс макроэкономики. Нам давали на лекциях какие-то крохи. И вроде для желающих был дополнительный английский? Петровна посмотрела на меня, как на дуру. – Лера, это программа. Тебе придется сдать именно эти экзамены. Они утверждены в учебном плане и… – …и бесполезны. Для практической работы мне не подойдет такой формат. Наверное, мой рот сломался вместе с мозгами. Вот куда приводит тесное сотрудничество с бессовестным Стерном и гениальным Климом. – Лера, тебе придется сдать экзамены. – продолжала давить куратор. – Огромная удача, что дали отсрочку. – Это не удача, Ирина Петровна, а прямое вмешательство Громова. – Как бы то ни было… – Я не хочу сдавать все эти ненужные предметы, – упрямилась я. – Значит, ты будешь отчислена, как и любой студент. Заявить, что не являюсь любым студентом, я постеснялась, но очень громко об этом подумала. – Спасибо за уделенное время, Ирина Петровна. Встав из-за стола, я направилась к двери. Куратор догнала меня и вручила листок с расписанием зачетов и экзаменов. – Не пори горячку, Тарасова, – почти зло приказала она. – Подумай хорошенько. Это МГУ, а не какой-нибудь колледж в Саратове. Правило дипломатии я тоже усвоила и взяла у нее листок. – Хорошо. Спасибо. Всего доброго. Наверное, моя вежливость звучала как издевка, но я ничего не могла поделать со своим новым восприятием мира. Наверное, Ирина Петровна искренне считала, что я ломаю себе жизнь, но мне казалось совершенно иное. Поэтому я скомкала бумагу и убрала в рюкзак, отправилась, чтобы все узнать про дополнительный английский и возможность посетить вольным слушателем занятия по макроэкономике. Эрик научил меня мыслить шире и добиваться своего любой ценой. Удивительно, но система, которая только что пыталась придушить правилами, пошла мне навстречу. На экономическом факультете меня знали из-за Клима. Преподаватель по макроэкономике не возражал против моего присутствия на его лекциях, а еще сам привел к своей знакомой, которая подсказала мне отличного учителя английского, носителя языка из Лос-Анджелеса. Он давал уроки по вебке, и стоило это не так дорого, но толку было в сто раз больше, чем от обычных занятий. Чувствуя себя немного безумной, я шла к кафетерию, чтобы выпить кофе. За этим занятием меня и нашла Лена. Она присела за стол и долго на меня смотрела, а потом выдала: – Ну и стерва ты, Лерка! – Я знаю. Прости, – не стала я отпираться. – Прощу, если расскажешь мне все, – заявила подруга с видом, который не терпел торговли и компромиссов. Я рассказала. Сначала мне было сложно. Я говорила почти шепотом. Особенно о тех вещах, которые вообще не собиралась озвучивать никогда и никому. Но откровение стало для меня крутой терапией. Неожиданной и приятной. С каждым словом я чувствовала себя все лучше и лучше. Как будто выбрасывала из дома старые вещи, чтобы освободить его для новых и классных. Расхламившись душой, я почувствовала, что могу снова наполниться чем-то. Особенным и совершенно не похожим на все, что жило во мне и делало меня мной. – Клим звонил, хотел встретиться, но я не могу. Какой-то блок стоит. И Берг бесит своими псевдозаботливыми звонками. – Может быть все потому, что они больше тебя не трахают? Отсюда злость и бешенство, – предположила Лена. Старая Лера, конечно, отрицала бы такую теорию. Но в моей пустой голове теперь вполне поместилось принятие и осознание. – Возможно, – почти согласилась я. – Но мы договаривались, что секс только во время проекта. Нельзя рассчитывать на что-то большее. – Ты уж сама себе не ври, дорогая, – ласково укорила Лена. – Твоя вагина и сердце очень даже рассчитывали. Хоть ты и пыталась запудрить им мозг. Я прыснула и Ленка тоже. – Отпад метафора. Запудренный мозг вагины. – Да, мощно я философствую. Но все же… Что будешь делать? – Не знаю, – пожала я плечами. – Мы до сих пор в проекте. Берг снял с нас дедлайны, но работа осталась. – Но ты можешь теперь уделить время учебе? – предположила Лена осторожно. Я закивала и не постеснялась ее шокировать: – Да, Лен. Могу. Вполне, но совсем не хочется. Она подавилась кофе. Пришлось пояснять, не дожидаясь очередной лекции о здравом смысле и ВУЗе мечты. – Все знаю, что скажешь. Я головой сама понимаю, что это блажь и безумие. Но вряд ли у меня найдутся силы и желание продолжать учебу. – Что же ты будешь делать? – Понятия не имею. Но Берг называл отличную сумму за выкуп моей части проекта. С такими деньгами я смогу делать… Да что угодно. Просто еще не знаю, что именно. Но МГУ для меня уже совсем не тот формат и объемы, которые хочется освоить. Лена отчаянно боролась с возмущением. Ее лицо кривилось, словно она ела лимон, тухлую рыбу и жидкий гудрон одновременно. Но в итоге она смогла найти для меня невероятно мудрый ответ: – Пожалуй, для девчонки, которая заработала кучу денег, участвовала в проекте государственной важности и спала сразу с двумя охуительными мужиками – это предсказуемая метаморфоза. Я не сразу переварила смысл сказанного, но все же поняла ее витиеватую речь и закивала уважительно и благодарно. – Круто ты подвела итог. И очень красиво описала все блядство, которое я пережила. Ленка толкнула меня в плечо, и мы расхохотались. Кофе был выпит, но еще не все разговоры проговорены. Мы поехали в паб на Чистопрудном, где заказали темное пиво. Я испытала мини-оргазм, увидев свою пинту черного, как ночь, портера. – Черное пиво, как душа Клима Стерна, – пошутила я вслух, потеряв контроль. – Скучаешь по нему, – уличила меня Лена. Я замахала руками и затрясла головой, словно физически пыталась выбросить оттуда Берга и Стерна.