Вместо этого, спустя неделю мучений я позвонил совсем другому человеку. – Ждала твоего звонка неделю назад, – строго отчитали меня на том конце провода. – Я не звонил, – констатировал я очевидное. – Ага, я заметила. – Можешь пригвоздить меня остротами при личной встрече? – Без проблем, но тебе придется приехать. – Домой? – Да. Я свободна вечером. – Я до вечера сдохну, Наташ, – вспылил я, повышая голос. – Ладно. Тогда пообедаем? – любезно согласилась она. – Прекрасно. Я бросил трубку и стал собираться. Мой внешний вид был далек от приличного, но я совершенно не собирался с этим ничего делать. Душ, конечно, принял. По большому счету, чтобы машина не провоняла мной. По дороге я пил кофе трижды. Обязательно из автомата, чтобы моя сраная жизнь перестала казаться раем. Все мои мысли были о Лере. Все еще. Я не мог избавиться от них с помощью других мыслей, поэтом просто запретил себе думать. За рулем оказалось быть очень приятно. Я сосредоточился на дороге и вкусе гнилых носков, которым обладал мой кофе. Мама Леры работала все там же. Какая-то контора в здании серого цвета. Я не помнил точно, чем она занималась. Зато в моей памяти очень отчетливо отпечаталось, как она выходила из этого же здания пару лет назад. – Ты не изменилась, – сообщил я ей, встречая у машины и открывая пассажирскую дверь. – А ты вот сдал, дорогой, – приговорила она меня, похлопав по щеке. – Щетина модная, но тебе не идет. И наряд… – Будешь учить меня стилю или поедем обедать? – начал я нервничать. – Поедем, конечно, но я буду должна тебе критику один раз. Я закатил глаза и хлопнул дверцей, радуясь, что она наконец в машине и отложила разбор полетов. С этой женщиной я познакомился, когда у Леры были проблемы с квартирой. Мне хотелось оформить все быстро и анонимно, через университет, но Наташа получила оповещение и пришла выяснять все обстоятельства в деканат. Там ей, конечно, никто не стал врать и сдали меня. Она потребовала объяснения и встречи, оставив координаты. Я чувствовал себя очень странно в тот день, когда она меня отчитывала, как мелкого хулигана. Странная и удивительная женщина. Она сама чуть не просрала квартиру, обрекла дочь на не самую приятную работу и отчисление из МГУ. И при этом Наташа умудрилась наехать на меня, даже запугать. Никогда не считал себя впечатлительным и ведомым, но мама Леры умела все вывернуть шиворот на выворот. Она так ловко обложила меня легкими угрозами и обвинениями чуть ли не в криминальном смысле. Я тогда быстренько раскололся и выложил ей всю историю моей нелепого помешательства на ее дочери. Этого и обещания не вредить Лере – оказалось достаточно для помилования. С истинно королевским достоинством Наташа сообщила, что примет мою помощь и даже не скажет Лере, откуда растут ноги. О другом я и не мечтал. После того, как Клим пропал, Наташа осталась единственной ниточкой, которая связывала меня с Лерой. Я недолго мучился, но сильно. Черт знает, что мне делать с ее матерью, но сейчас именно она казалась мне краеугольным камнем всех моих бед. – Как она? – спросил я, едва мы сели за столик и заказали обед. – С ней все в порядке, – ответила Наташа, продолжая зачем-то изучать меню. – Может стоило взять том-ям? Говорят, он здесь отличный. – Возьми, конечно, – быстро согласился я. – Долетела нормально? – Да-да, все удачно. Кажется, ее даже перевели в бизнес. Сказала, что все прошло шикарно. Они задержались с Климом в Лос-Анджелесе. Я выдохнул. – Значит он с ней? – Ты не знал? – Наташа выглянула из-за меню. – Я думала, вы дружите. – Не знал, – ответил я кратко. – Ну понятно. Мама Леры одарила меня насмешливым взглядом и снова спряталась за меню. Я вспылил, забрал у нее кожаную папку. Официант как раз принес наш кофе, и я скорее попросил: – Еще том-ям, пожалуйста. рыбу хе и… Черт знает. Самое популярное блюдо. – Стейк? – уточнил парень в фартуке. – Прекрасно. Его. – Ты ведешь себя грубо, Эрик, – нежно отчитала меня Наташа, складывая салфетку. – Ты же знаешь, зачем я пришел. – Догадываюсь. Но сомневаюсь, что ты сам знаешь и готов это признать. Она отложила салфетку, сплела пальцы в замок и положила на них подбородок. Наташа ждала, как паук, что расставил силки давным-давно и смакует финал охоты. Не потому что паук злой, а потому что он заслужил. – Я скучаю по ней, – начал я. – И беспокоюсь. К тому же Клим… – Тебя не волнует Клим, – вспылила Наташа. – Начни уже говорить за себя, дорогой. Тогда с квартирой я сделала для тебя исключение. У нас была ужасная ситуация, и ты помог. Но неужели ты думаешь, что я поверила твоим жалким оправданиям тогда? Не вмешивай Клима. У него хватило пороху рвануть за Леркой в последний момент. И вай-фай ей в квартиру провел именно Стерн, а еще полки повесил. А что сделал ты? Кроме того, что отправил мою дочь к черту на рога. Излагайте, профессор Берг. Я слушаю. И я говорил. Пришлось начать с самого начала и смотреть в глаза Наташи, так похожие на Лерины. Я словно репетировал и старался не сбиваться. Брови ее мамы регулярно скакали на лоб, но она не перебивала. Впервые я был честен с кем-то, говоря о Лере. Впервые я был честен с самим собой. – Она выживет без тебя, Эрик, – неутешительно подвела итог моей исповеди Наташа. – Да и ты соберешься через пару дней, найдешь себе дело. Одного я не могу понять, зачем вы все так усложнили? – Отношения втроем? – уточнил я. – Нет, не это. Просто отношения. Вы точно вынесли за скобки секс и работу, остались наедине с любовью и не знаете, что с ней делать. – А что с ней делать? – продолжал я не понимать. – В том и дело, Эрик – ничего. Вы можете жить в Москве или Калуге, В Лондоне или Нью-Йорке. Вам открыт весь мир, нет границ и правил для таких как ты, Клим и Лера. Можно просто быть счастливыми, быть вместе. Такой план ты не рассматривал? – Нет, – искренне ответил я. Наташе принесли суп, и она все свое внимание подарила ему. Я смотрел ей за плечо и рассчитывал тот самый план, как новый старт-ап. Просто быть счастливыми. Быть вместе. Такой простой план. Я никогда не просчитывал варианты там скрупулезно и дотошно. Каждый пункт разложил на задачи, моментально их все просчитал и выдал несколько решений. Алгоритмов получилось штук пять. Но каждый, господь всемогущий, каждый вел меня к счастью. Не только меня. Нас. Всех троих. Ведь я не буду счастлив, если оставлю за бортом Леру или Клима. Мы втроем – и это единственно верное решение уравнения. Я, Лера и Клим. – Мне нужно позвонить, – проговорил я, продолжая досчитывать в уме варианты. – Ты совсем ничего не ел, милый, – заботливо отметила Наташа. Я сделал рукой какой-то невнятный жест, надеясь, что она не будет волноваться о моем питании и последует за мной, когда закончит с супом. У стойки я попросил счет и запаковать с собой остатки. Меня манила морозная улица. Именно оттуда было так приятно звонить в солнечную Калифорнию. Правда, которая мне открылась, не успокоила. Я чувствовал, что обязан открыться до конца, обязан попробовать. Между нами осталось столько всего недосказанного. Подозреваю, что Клим тоже не был с Лерой стопроцентно откровенен. Даже если им хорошо вдвоем, и я буду тем самым лишним, но сказать обязан. Пусть она знает и решает, имея корректные исходные данные. Без этой основы любой проект рухнет. Дело времени. В таких делах я разбираюсь, уж поверьте. Я отвел Наташу домой и долго смотрел на дверь подъезда Леры. На обратном пути я ел руками рыбу прямо из коробки и подпевал веселенькой песенке про каникулы от Green Day. Хмурая мартовская Москва не разделяла моего настроения. К черту ее.