– Как я вам в образе? – поинтересовалась Юлия, стирая грим с лица бумажной салфеткой. – Чья школа? – вопросом на вопрос гордо ответил я. – Третий, подъезжайте, – скомандовал Юра. Во дворе показалась старенькая «шестерка», эти двое сели в нее и укатили. Упаковав тушки, «чистильщики» обработали пятна крови специальным раствором из канистр, еще раз внимательно осмотрели двор и тоже уехали. Последними убыли мы с Саней, Олегом и мирно спящим в багажнике пленным. Нас ждала работа. – Когда мучить-то начнете? – спросил несколько помятый после увеселительной прогулки в чемодане, всеми силами пытающийся скрыть страх Чингиз. – Не терпится? – участливо поинтересовался Котов, прекрасно понимая состояние собеседника. Устроивший засаду и сам в нее угодивший, тот ожидал очнуться где угодно: в подвале, в кочегарке, в лесочке у разожженного костра, в конце концов. Но только не в уютном кабинете. Даже не связанный, он сидел в кресле подле журнального столика в компании трех мужиков средних лет, ничуть не напоминающих палачей. Да и специфического инструментария, так способствующего приливу откровенности, тоже не наблюдалось. Это-то и пугало. – Кофе? – Дождавшись утвердительного кивка, Саня поставил перед ним чашку и сахарницу. – Добавляй по вкусу. – Кто вообще сказал, что тебя будут мучить? – Олег Квадратов заложил ногу за ногу и откинулся в кресле. – Давай договоримся, ты отвечаешь на наши вопросы, делаешь пару звонков, а мы… – А вы за это меня совсем не больно убиваете, – продолжил его мысль Чингиз. Ей-богу, несмотря на весь свой страх, парень неплохо держался, и это вызывало уважение. – Некрасиво перебивать старших, – укоризненно покачал головой Саня. – Ты отвечаешь на наши вопросы, а мы тебя отпускаем. – Так-таки и отпустите? – Не сразу, конечно. Посидишь у нас денек-другой, пока эта байда не закончится, а потом – гуляй на все четыре стороны. Ты же в легионе отслужил, значит, французский паспорт есть, вот и поезжай жрать лягушек. – Какие у меня гарантии? – Честное слово офицера, – непривычно серьезно ответил Олег. – И советую верить, мы им просто так не разбрасываемся. – О как! – Именно. И еще. Вот этого дядю, – Котов указал на меня, – вы пытались спеленать целой командой. Результат напомнить? – Не надо. – Рад, что не забыл. Дядя вас, сопляков, просто отшлепал и отпустил. А вот сейчас ты влип в конкретную разборку между серьезными людьми. Так что настоятельно советую сотрудничать. – Не понимаю только, какой резон вам оставлять меня в живых? Я бы… – Ты бы… Мы просто давно живем, и лишняя кровь нам ни к чему. Уж поверь. – Верю, черт с вами. Что вы хотите знать? – Многое. Когда позвонила Даша, наш разговорчивый собеседник уже заканчивал по второму кругу отвечать на вопросы, на сей раз попив моего фирменного напитка (водички с химией). – Да. – Стас, как ты? – Все в порядке. – Когда будешь? – Вообще-то сегодня не смогу – дела. – Очень прошу, приезжай. Мне страшно и потом… – Что случилось? – Не могу по телефону. Пожалуйста, приезжай, – она всхлипнула, – я просто не знаю, что делать. – Успокойся, буду через час. – Люблю тебя. Очень приятно слышать подобное от молодой и чертовски красивой женщины. Если честно, моя личная жизнь до встречи с ней была серой и тусклой, как штаны пожарного, и крайне бедной на любовные признания. Я сделал Сане знак рукой, и мы вышли в коридор. – Любовь-морковь? – полюбопытствовал он. – Типа того. Я сейчас еду к Даше, что-то у нее случилось. – Поднимать народ? – Боюсь, что да. Не успел я подойти к двери, как она распахнулась. На пороге стояла моя любимая, плачущая и даже слегка растрепанная. – Хорошо, что приехал, заходи скорее. – Что случилось? – Дверь запри и обязательно заблокируй замок. – Сейчас, – я притворился, что нажал на кнопку замка, снял с плеча сумку и начал искать тапочки. – Проходи в гостиную, не разувайся, – держа правую руку за спиной, она сделала шаг в сторону, пропуская меня вперед. Ощутив движение воздуха сзади и вовсе не желая получить чем-нибудь тяжелым по лысине, я нырком переместился вперед и вправо, распрямился и тут же увидел несущуюся мне в грудь подошву башмака. Все, что я успел сделать, это принять удар на согнутые руки и постараться отклониться назад. Получилось не очень здорово. Как птичка, я пролетел пару метров по комнате и ударился о стену. – Привет, Стасик, помнишь меня? – Не люблю, когда меня называют Стасиком. – Так узнал? – Конечно. – Передо мной стоял супермен, красавец-мужчина, любимец женщин и веселый садист Юра Первухин. Редкостный, к слову, подонок по жизни. Конечно же, я узнал его. Несколько лет назад нам доводилось работать вместе. Помню, как он, сжимая мое беззащитное горло своими стальными пальцами, улыбчиво интересовался: «Как бы ты хотел умереть?» Глава 34 Где – то на Ближнем Востоке. Начало двадцать первого века Это случилось в одном небольшом государстве Арабского Востока, отсутствие нефти в котором с лихвой компенсировалось изрядным количеством всяких Народных фронтов, движений и просто разного рода вооруженных отморозков невнятной политической ориентации. Испуганное правительство страны силами насквозь коррумпированной полиции и малочисленной, прямо-таки опереточной, армии ничего не могло поделать с этим сбродом, а потому старалось с ними всеми не ссориться. Однажды прямо в центре столицы средь бела дня было совершено нападение на машину российского посольства. Неизвестные перебили немногочисленную охрану и захватили военного атташе, его помощника и, что самое хреновое, регионального резидента нашей разведки. На следующий же день на посольство России вышел один из Народных фронтов, который взял на себя ответственность за произошедшее и выдвинул ряд требований. Эти ребята, кроме кучи разного рода политических фантазий, возжелали возобновления прерванного еще в начале девяностых финансирования и скромную сумму в пять миллионов долларов одномоментно. В противном случае они обещали вернуть захваченных ими по частям, а в доказательство серьезности своих намерений подбросили к воротам посольства мешок с обезглавленным трупом помощника военного атташе. В Центре случившееся вызвало эффект разорвавшегося снаряда. В воздухе ощутимо запахло «кротом». А как еще, по-вашему, можно объяснить факт захвата приехавшего только на один день в местную резидентуру с ревизией офицера такого ранга? Этот, с позволения сказать, Народный фронт, кстати, заслуженно считался одним из основных беспредельщиков в регионе, а политикой его главари интересовались ничуть не больше, чем сомалийские пираты. Плевать они там хотели на политику с самого высокого бархана. И, наконец, самое главное, вернее, самый главный – генерал Ткачук, человек почти запредельной информированности. Он проработал на Ближнем Востоке почти тридцать лет, из них более двадцати – резидентом. Было совершенно ясно, что его как следует «выпотрошат», а потом откроют оживленную торговлю информацией, благо покупатели на нее точно найдутся. Хорошо еще, что к описываемому времени утомленный алкоголем Бориска с криком «Берегите Россию!» уже катапультировался из Кремля, и к руководству пришли более вменяемые люди. В противном случае дальше надувания щек дело бы не продвинулось, а может быть, даже и до этого бы не дошло. Меня в срочном порядке послали туда в командировку, снабдив мидовскими документами, парой-другой костюмов дипломатического покроя и консервативными очками в роговой оправе с приказом вернуть Ткачука живым или мертвым, лучше, конечно, живым. В подчинение мне выделили стандартную группу офицерского спецназа из восьми человек. Командиром той группы и был Юра Первухин, молодой перспективный офицер, любимец начальства и уже подполковник в неполные тридцать лет. С другими его качествами я ознакомился в рабочем порядке и не скажу, что пришел от них в восторг. Должен сказать, что этот «дикорастущий» командир мне с самого начала крепко не понравился. Во-первых, уж больно по-хамски он обращался с подчиненными ему офицерами, а во-вторых, он слишком резво начал «срывать» дистанцию со мной и задавать лишние вопросы. Все началось еще в самолете. Плюхнувшись без приглашения на соседнее с моим кресло, он сразу же без церемоний начал «дружить». – Что, Шурик, ссышь летать? То-то, смотрю, фары запотели. – Я как раз собрался немного подремать, – как можно вежливее ответил я. – Потом подремлешь, доложи-ка мне… – Вы знаете, что это такое? – спросил я и продемонстрировал трубку спутниковой связи.