Рисса не повернулась к нему лицом. – На самом деле это обычный обмен энергией. Большинство людей могли бы это сделать. Всё так, но не в характере придворных фейри давать что-то, не ожидая ничего взамен. – Многим великим людям не хватило бы сил, чтобы поделиться такой энергией, – заметил принц. Рисса ничего не могла с собой поделать: от гордости в ее груди разлилось тепло. Она нечасто слышала похвалу, и, хотя ей не хотелось в этом признаваться, девушка жаждала ее, питаясь приятными словами, как пчела цветком. Немногочисленные комплименты в ее адрес исходили от отца, а это не считалось. – Или, может быть, ты слишком юна. Со временем ты научишься никогда не отдавать что-либо без причины. Риссе стоило ожидать насмешки. Она развернулась на каблуках, встретившись с принцем взглядом. Девушка поразилась яркости его фиолетовых глаз. Остроте скул. Точеной челюсти. Она попросту не могла представить такой красоты. Райдекар Бейн не был похож на мальчишек, с которыми она танцевала на праздниках, – на мальчишек, которые приглашали ее только потому, что того требовал протокол, и щипали ее за перья, когда король этого не замечал. Райдекар совершенно точно не был на них похож. Он источал мужество и неприкрытую угрозу. Рисса обнаружила, что ей плевать на опасность. – Почему ты решил, будто у меня нет веских причин лечить дерево? – Причин действительно не было, но он же этого не знал, верно? Ухмыльнувшись, Райдекар огляделся: – Где награда за твой труд? – Прямо здесь, – парировала девушка. – Ты обратил внимание на скромного волшебного ребенка. Держу пари, такое случается не каждый день. Райдекар расхохотался, как человек, который к этому не привык. – Не каждый день, – признал он. – Сколько тебе лет, волшебное дитя? Она вздохнула. – Пятнадцать. – Слишком взрослая для ребенка, слишком молода, чтобы считаться взрослой. Благой народ, в чьих жилах текла магия, мог прожить сотню, а то и тысячу лет. Рисса, внучка Мэб, могла бы жить вечно, если ее не убьют раньше времени. – А тебе? – Более чем в десять раз больше. – Райдекар поморщился. Странно. После достижения двадцати одного года – официального совершеннолетия – фейри редко заботились о возрасте. Первые сто лет считались посвящением, но после этого цифра теряла значение. Они переставали стареть, как только их тело достигало наибольшей силы. – Следующим летом мне исполнится двести пятнадцать. – Я тоже летний ребенок. – Рисса не понимала, зачем сказала это. – До или после солнцестояния? – В день летнего солнцестояния, – ответила она. Девушка вздрогнула. Известно, что дети, рожденные в солнцестояние, импульсивны, ненадежны и нерешительны. Легенда гласит, что они всегда приходили парами, но у Риссы не было близнецов. В детстве она воображала, что у нее есть брат и ее мать решила забрать его с собой. Теперь Рисса знала, что кошмары редко рожали более одного ребенка и почти всегда находили способ избавиться от него. – В день летнего солнцестояния. – Райдекар слегка покачал головой. – Я вынужден тебя покинуть, Серисса. Пока мы не встретимся вновь. Встретятся ли они? Рисса помахала рукой, и в ее груди разлилось чувство потери, сопровождаемое удаляющимися шагами Райдекара. – Когда? Рисса не собиралась ничего говорить, но вопрос сам сорвался с губ. Оглянувшись через плечо, Райдекар улыбнулся: – Не так скоро, как хотелось бы. Глава 14 Потеря контроля Черт бы побрал Райдекара, но он был прав. Благие лорды действительно пришли к Сериссе и, несмотря на то что им это претило, вели себя подобающим образом. Спрятав острые зубы и смертоносные когти, они кланялись, целовали ей руку, осыпали ее приятными словами, почти лишенными оскорблений. Рисса была слишком умна, чтобы доверять их искренности, но все же ее радовала такая приятная перемена. – Леди Серисса. Возможно, вы меня не помните, но мы встречались при дворе вашего отца. – Форкан Голдер был высоким и стройным мужчиной. Каштановые, зачесанные назад волосы и насыщенные зеленые глаза являлись единственным намеком на цвет в его образе. От одежды, ботинок и вытянутого лица веяло холодом, во всем его облике сочетались разные оттенки серого. Форкан был воплощением безупречного благого короля. Встречей это на самом деле трудно было назвать. Однажды Рисса присутствовала при его докладе отцу, и король полностью ее проигнорировал. Девушка лишь улыбнулась. – Мы не ожидали увидеть вас здесь. Я полагал, что вы отправились странствовать, как и ваш отец. Мучительное обвинение скатилось со спины девушки, как вода с ее гладких перьев. – Хм. – Она наклонила голову. – Кажется, я припоминаю, что во время нашей последней встречи с вами была чудесная хищная птица. Ястреб, не так ли? Нижняя челюсть лорда дернулась. Судя по всему, он не привык к тому, чтобы его игнорировали. После продолжительной паузы он соизволил ответить: – Кречет. Они, как правило, живут при Дворе Зимы. Сейчас он как раз таки улетел зимовать. – Какая жалость. Мне бы очень хотелось на него взглянуть. – Взгляд Риссы скользнул к фейри, стоящему подле короля. – Я редко забываю лица. Мы с вами где-то встречались? Он вызывал смутное знакомое чувство, хотя Рисса упомянула об этом только для того, чтобы отмахнуться от Голдера. Если она не ошибалась, то фейри был молод – моложе ее самой. Физически мало что отличало его от Короля Осени, хотя он выглядел чуть более ярко – рыжие волосы, яркая одежда, которая не навевала такую скуку. Должно быть, эта парочка как-то связана. Но, в отличие от Голдера, глаза молодого человека не были безжизненными и расчетливыми. Юноша склонил голову: – Я имел удовольствие обучаться у Миды, ваша светлость. Я следовал за ней в течение двадцати лет. Мы с вами ненадолго пересекались. И, несомненно, не обращали внимания друг на друга. Рисса была признательна юноше за честность. Рисса прекрасно понимала, что обучение с Мидой требовало максимальной собранности и концентрации, отвлекаться было нельзя. Девушка находилась под крылом этой воительницы целый год. Она с трудом представляла двадцать лет учений, пробежек, ежедневных дежурств и занятий по стратегии боя. – Ты смог продержаться под крылом этого свирепого дракона двадцать лет? Парень ухмыльнулся, и все его лицо преобразилось, подтверждая теорию Риссы: он был молод и куда приятнее других придворных, собравшихся в замке. Недолго думая, Рисса обхватила локоть юноши: – Прогуляйся со мной. Уверена, что ты можешь рассказать уйму увлекательных историй. Молодой человек выполнил ее просьбу. Охота на наемных убийц, схватки с пиратами и, конечно же, те дни, когда парень подумывал о том, чтобы подсунуть ядовитую змею в комнату Миды. К счастью, он этого не сделал – пикси бы повесил головы змеи и юноши на кол. Их дружескую болтовню прервал мрачный голос: – Как тебя зовут? – Слова больше походили на рычание. Не обращая внимания на Райдекара, который каким-то образом вторгся в их пространство, а Рисса не заметила его приближения, девушка повернулась к юноше из Двора Осени. – Верно. Я совсем забыла спросить. Они обменялись искренними улыбками. – Неудивительно, ведь вы пытались избежать утомительного разговора с моим отцом. Получается, он был одним из потенциальных наследников Двора Осени. Достойный союзник, хотя в ближайшие годы он не будет иметь значения. Тем не менее мальчишка нравился Риссе, и она не хотела отмахиваться от потенциального друга только потому, что он еще не мог принести пользу. – Я Теоран Голдер. – Он говорил с ней, а не с Райдекаром, что явно злило неблагого короля. Ухмылка Риссы стала шире при этой мысли. Хотя это стоило ей труда, она заставила себя сосредоточить свое внимание исключительно на Теоране, игнорируя поджидающего хищника. – Серисса Брайер. – Это ни для кого не было новостью, и она чувствовала себя глупо, произнося имя вслух. – Хотя я предпочитаю Риссу. – Значит, Рисса. – Серисса, прошу запомнить. Девушка едва сдержалась, чтобы не закатить глаза. Наконец она повернулась к Райдекару: – Тебе обязательно портить все веселье?