Старушка заколебалась, боясь подпустить к Эвери мужчин, но потом с надеждой произнесла: — Может, вы можете вызвать другого лекаря? Того, что лечит самого князя и остальных его детей? Ганс Лихтер, приходивший сегодня, совершенно ни на что не способен… Кристофер скривился. А князь божился, что послал к Эвери наилучшего врачевателя! Лицемер!!! Обманщик!!!! Принцу пришлось сделать глубокий вдох, чтобы не сорваться и не начать действовать на эмоциях. Главное сейчас — помочь Эвери! — Я должен посмотреть на него! — решительно заявил Крис и приблизился к кровати мальчика. Тот был укутан одеялом до самой шеи, и принц услышал, как отрывисто и тяжело он дышит. — Нет! Не нужно смотреть!!! — вдруг запротестовала старушка. — Путь посмотрит лекарь… Но Крис не стал слушать. — Все выйдите! — приказал он своим людям, а потом обратился к старой служанке: — А ты иди за тем лекарем, о котором говорила. Мой помощник пойдет с тобой… Старушка явно боялась уходить, но ослушаться принца не посмела, поэтому через мгновение тоже скрылась за дверью. Кристофер тут же наклонился над мальчиком и резко сдернул с него одеяло… Глава 20. Необъяснимый инстинкт Его Высочества... Кристофер наклонился над мальчиком и рывком отбросил с него одеяло. Эвери был полностью обнажен и лежал на животе, слегка постанывая. Но его спине алели три длинные полосы с засохшей кровавой коркой, которые пересекали половину его тела и оканчивались на ягодицах. Глаза принца полыхнули гневом, а кулаки до хруста сжались. Князь де Рошхэн совсем рехнулся, так откровенно опускаясь до лжи императорскому сыну? Но последующий стон мальчика заставил Криса отвлечься от жажды мести и снова обратить свой взгляд на него. Принц прикоснулся к обнаженной спине Эвери и почувствовал, что он действительно горит. Кожа его была гладкой, бархатистой, словно у девушки, и Крис только сейчас обратил внимание, настолько мальчик необычно сложен. Он был худощав, но при этом очень изящен, словно его тело вылепил скульптор на празднике Эльфийской весны. Неширокие плечи, узкие бедра, мускулистые ноги, заканчивающиеся слишком тонкими щиколотками и изящными стопами: он действительно напоминал мифического эльфа… «Маленький Дух — еще и Эльфёнок…» — вдруг подумалось Крису, и он ощутил, как клубок его чувств, застывший в груди, чрезмерно быстро наполняется нежностью вперемешку с глубокой жалостью, чего он за собой как-то никогда не замечал… Крис пробежался взглядом по нему до пальцев ног и понял, что на теле Эвери почти нет растительности. Только шрамы. Шрамы — потускневшие, застарелые, пересекающие позвоночник в нескольких местах. Снова волна гнева обрушилась на принца, но он стряхнул его с себя и присел на край постели, положив свою левую ладонь Эвери между лопаток. От этого прикосновения мальчик вздрогнул, но из руки принца тотчас же полилось сияние, и Эвери протяжно выдохнул, словно почувствовав вливаемую в себя силу. — Вот так… — прошептал принц, ощущая, как его сердце наполняется странным тоскливо-мучительным чувством, похожим на желание схватить это беззащитное раненое существо и больше никогда не отпускать… — Теперь тебе станет легче… Немного сбитый с толку своими собственными слишком нежными чувствами, Крис попытался успокоить себя тем, что в нем просыпается отцовский инстинкт, свидетельствующий о готовности его души завести свою собственную семью и родить детей… Да, так и есть: чисто инстинкт. Принц даже не заметил, что облегченно выдохнул и вытер со лба неожиданно выступившую испарину… В этот момент в дверь постучали, и Мэтт завел в комнату перепуганного старика, одетого в старую льняную робу и смотрящего на принца с выражением идущего на эшафот преступника. Крис поднялся с кровати и указал на Эвери. Лекарь сразу же засуетился, доставая из сумки сосуд с какой-то густой желтой мазью, издающей неприятный запах. Руки его отчетливо дрожали. И если это была не старческая болезнь, то точно панический страх… — Чистоте́льник? — удивился Кристофер, узнав запах знаменитого лекарственного растения. — И это всё, что у вас есть??? Голос его прозвучал слишком грозно, а лекарь весь сжался, превратившись в дрожащий комок. — Ладно, уходите прочь! — приказал Кристофер жестко, а потом повернулся к Мэтту. — Принеси мою походную «лекарни́цу»* (* лекарни́ца — шкатулка для хранения лекарств первой необходимости). Помощник принца поклонился и поспешно вывел взмокшего лекаря прочь, принц же пробурчал под нос: — И это лучший лекарь? Да он же не более, чем шарлатан-самоучка! С таким помереть даже от каких-то побоев проще простого… Упоминание побоев напомнило Кристоферу о жестокости и жутком лицемерии князя де Рошхэн, поэтому он крепко стиснул челюсти, принимая окончательное решение… Когда Мэтт принес лекарницу, то тут же поспешно произнес: — Ваше Высочество! Старуха уже в пути! Какую мазь ей оставить для сорванца? Но принц вдруг отрицательно мотнул головой. — Я сам! — произнёс он очень серьёзно, вводя своего помощника в настоящий ступор. — Но… — попытался возразить он, не вмещая того, что собирался совершить Кристофер. — Не пристало вам… заниматься сим делом... — Прекрати! — рявкнул Крис, посмотрев на парня исподлобья. — А когда тебя копьем пробило на Магорской пустоши, не я ли первым бросился перевязывать тебе раны? Или мальчишка менее достоин, чем ты?.. Мэтт начал стремительно краснеть и порывался сказать, что в том случае перевязывать было больше некому, да и он был членом их отряда, а Эвери посторонний, но… потом все же благоразумно смолчал, увидев, как неистово поблескивают черные глаза Его Высочества… Потом он с затаённым дыханием наблюдал, как Кристофер достаёт из лекарницы баночку с магически заряженным снадобьем и начинает аккуратно наносить вязкое белое средство на раны мальчишке, касаясь его кожи и даже проводя подушечками пальцев по его голым ягодицам. Мэтт своего господина просто не узнавал. Его привязанность к златокудрому «отродью», как здесь по углам болтали слуги, была очевидна… *** Когда Кристофер закончил накладывать мазь, то оглянулся вокруг, ища что-то взглядом. Не найдя ничего подходящего, он быстро скинул с себя камзол, потом рывком сдернул с себя идеально выглаженную белую рубашку с рифлёным воротником и набросил ее Эвери на спину, после чего заботливо укрыл мальчика одеялом. — Прикажи старухе дать ему пить вот этот порошок, — Крис протянул Мэтту сверток, — ровно через час. А я пойду… пообщаюсь с князем! На лице Кристофера появилась не улыбка, а, скорее, оскал, от которого даже Мэтту стало откровенно страшно. Впечатленный помощник едва удержался от того, чтобы не отшатнуться, а потом отрывисто кивнул. — Слушаюсь, Ваше Высочество! — отчеканил он, предугадывая, что с этого мгновения жизнь в замке де Рошхэн изменится навсегда… Глава 21. Разумный подход... Магия неистово ластилась к мечу, скользя по его острому лезвию и искушая Кристофера выпустить того из ножен. Выпустить, чтобы обрушиться на кое-чью дрожащую плоть, пуская кровь ради искупления своей чудовищной вины. Кровь за кровь! Плеть за плеть! А за обман и притворство — унижение не горстью!!! Но разум — рассудительный и острый посильнее, чем даже меч — уговаривал не спешить, а думать… Унизить князя, исполосовать его тело ранами, избить плетью его слуг и старшеньких идиотов — не проблема. Пока не проблема. Но императору это не понравится. Криса могут отозвать на границу раньше положенного, а брать Эвери с собой на прифронтовые земли принц никак не хотел. Мальчишка не готов. Его нужно обучать как бою, так и дисциплине, а на границе его может настичь шальная стрела… Нет! Ни за что!!! К тому же князь был слишком влиятельным вассалом в Ашерване, чтобы можно было его драть, как раба. Его нужно драть, как… аристократа, то есть с умом! Значит, импульсивное наказание отменяется.