— Ты — капитан?! — изумился Илья, но девушка не ответила. — Вообще-то я звоню по делу. — Лицо Штольца помрачнело. — Хочу предложить вам троим сделку. — Говори! Изображение вильнуло в сторону, и в поле зрения камеры попала обнаженная девушка. Она была привязана к креслу, белокурая прядь прилипла ко лбу. Оказавшись в ракурсе, она громко закричала: — Рома, помоги!!! Прошу тебя! Рома!!! — Оксана… — выдохнул Роман. — Пожалуйста!!! — Терпеть не могу, когда плачет женщина! — В окошке вновь появилось лицо Штольца. — И это еще не все. — Он повернул камеру, и теперь бесстрастное око зафиксировало лежащего на полу связанного мужчину. Роман узнал в человеке Семенова. Димка был без сознания. Школьный друг, верный товарищ, пьяница, бабник и драчун. Как это часто бывает, в памяти мгновенно всплыли смешные истории. Они с Димкой подцепили экзотическую заразу от проститутки и пытались лечиться при помощи марганцовки, а потом тянули на спор спичку, кто первым зайдет в кабинет венеролога. Они напились, и Семенов на спор укусил за грудь толстую тетку-администратора. В седьмом классе Рому Гутова регулярно побивал огромный второгодник, тогда уже пахнущий анашой и портвейном, Саша Денисов. Семенов дрался с Денисовым всю перемену, длящуюся десять минут… Мария быстро оценила обстановку. — Нет смысла обсуждать сделку с потенциальным подсудимым! — сказала она. — Боюсь, российская юриспруденция зайдет в тупик, если вообще дело будет заведено, — миролюбиво заметил Штольц. — Едва ли прокуратора решится возбудить дело против влиятельной корпорации, чей головной офис находится в Соединенных Штатах. Это факт номер один, — моргнул он белесыми ресницами. — Факт номер два заключается в наличии видео, которое было отснято камерами слежения. Группа лиц вступила в стычку с представителями ЧОПа, а говоря проще, частным охранным предприятием, в результате чего два сотрудника получили серьезные увечья. Тем более что отпечатки пальцев на незарегистрированном пистолете типа «Макаров» принадлежат капитану ФСБ Гронской Марии Павловне. Вам грозит служебное расследование, товарищ капитан! — Он сладко улыбнулся. — И наконец, факт номер три. В вашей чудесной компании оказался беглый преступник, против которого выдвинуты серьезные обвинения… — А как ты объяснишь пыточную комнату в помещении корпорации?! — задыхаясь от ярости, закричал Роман. — В самом деле? — озадаченно спросил Штольц. — Вы говорите о моем кабинете, господин Гутов? Он провел смартфоном полукруг, позволяя увидеть тесное помещение. Камера была слабенькая, изображение «зернилось», но без хлопот можно было увидеть офисный кабинет. Скупая обстановка, стол с компьютером, две пары стульев, застекленный шкаф, заваленный папками с бумагами. — Кстати сказать, при задержании вы ранили моего сотрудника, господин Гутов, — продолжал Штольц. — Умело бросаете ножи, ничего не скажешь! Я и не говорю насчет хранения холодного оружия! По сравнению с остальными вашими подвигами такая мелочь выглядит просто смешно! Защищая коллегу, я вынужден был вас нейтрализовать, при этом соблюдая закон о пределах допустимой самообороны. Вы, извиняюсь за сленг, перли на меня с ножом, я же был не вооружен! Помните укол? Мы взяли у вас анализ крови, безусловно, весь процесс фиксируя на видеосъемку. Какая неприятность! — Он поджал губы. — Чрезвычайно высокая концентрация амфетаминов в крови! Такое слово как «эфедрон» вам о чем-нибудь говорит? — Штольц хитро ухмыльнулся. — Ну, конечно, проще сказать, «мулька», «джеф», «марциапль» — жаргонные названия сильнодействующего стимулятора. Превосходит в десятки раз старый добрый кокаин. Кстати, чуть не забыл! У вашего однокашника в запаске нашими спецслужбами было обнаружено сто граммов кокаина. Насколько мне известны законы Российской Федерации, наркомания считается отягощающим вину обстоятельством. Мария вопросительно взглянула на Романа. Лицо его покрылось алыми пятнами, руки дрожали, в горле появился сухой ком. — Я никогда не употреблял наркотики! — закричал он. — В самом деле?! — воскликнул Штольц. — У нас имеется запись собеседования молодого мужчины, Романа Гутова, когда он намеревался стать участником шоу. Был ли у вас опыт употребления наркотиков? Ответ — да! Мария держала смартфон на расстоянии вытянутой руки, так что все могли увидеть широкую улыбку на лице Штольца. — В чем суть сделки? — спросила девушка. — Деловой разговор! — одобряюще кивнул Штольц. — Вы примете участие в нашем шоу, я даю слово ликвидировать все улики. Оксана отправится домой, наслаждаться зрелищем по телевизору, а Дмитрия Семенова мы доставим в его любимый бар, допивать свое пиво. — Крымов тоже будет участвовать в шоу? — В этом и есть изюминка нашей программы! — восторженно вскричал Штольц. — Человек, которого подозревали в злодейских преступлениях, вернулся на арену, чтобы доказать свою невиновность! — Ты — больной ублюдок! — убежденно сказала Мария. — Психиатрический диагноз — вещь загадочная, в сферу компетенции капитана полиции не входит! — Мы должны подумать… — Увы, времени дать не могу, — сказал Штольц. — Вам следовало сразу же пойти на переговоры, а не палить по честным людям из пистолета. — Жди! Мария закрыла ладонью глазок камеры на смартфоне и динамик, обернулась к мужчинам. — Ну, что скажете, братцы-кролики?! — Это вранье! — Роман не мог прийти в себя от душащего его гнева. — Он врет! Я пару раз курил анашу… Что такого?! Но я не наркот! — А Илья не убивал людей, — спокойно сказала девушка. — В юриспруденции существует понятие обвинительного парадокса. Это когда всем понятно, кто является преступником, но факты указывают на невиновность подозреваемого. В таком случае следствие буксует, как паркетник на бездорожье. Мне понятны намерения Штольца затянуть время. Неясно, на кой черт ему нужно наше участие в шоу? — Мы реально сдохнем, а они свалят, пользуясь суматохой, — сказал Крымов. Он пристально посмотрел на Марию. — А ты в их долбаной конторе работала типа под прикрытием? — Типа того! — уклончиво ответила девушка. — Возможно, ты и прав. Но единственный способ взять шоуменов за жабры — это принять их предложение. — Ты веришь, что они уничтожат видеозаписи?! — воскликнул Роман. — Нет. Не верю. Но что мы будем делать дальше? На вас, мальчики, натравят свору крутых адвокатов, и тогда в дело пойдут видеофильмы, фальшивые анализы крови и прочие интересные штуки. — Нас могут посадить?! — спросил Илья. — Крови попортить могут. Штольц и его хозяева понимают, что у них рыло в пуху, попытаются отжать как можно больше бабла напоследок. Наше участие в шоу при правильной рекламе принесет им уйму денег. — А господа-олигархи под шумок сдернут из России? — Мыслишь в верном направлении, Степной Волк! Крымов полыценно улыбнулся. — Оксана и Семенов у них в заложниках, — сказал Роман. — Конечно, жена была стервой, но пытки не заслужила, а с Димкой мы дружили с первого класса. Короче, мне по-любому надо соглашаться. — Вызови своих бойцов, и пусть накроют эту лавку со всеми тараканами! — сказал Илья. Мария покачала головой: — Все не так просто! Откуда Штольц узнал мои звание и фамилию? — Тебя слили! Коррупция, блин! — Короче, — тряхнула густой копной темных волос девушка. — Идем все вместе, а там видно будет! — Жаль, Кристине не позвонить! — Илья тоскливо посмотрел на темные крыши домов. — Один неплохой дядька сказал что-то насчет проклятия Немезиды. Богиня мщения была такая — то ли у греков, то ли у римлян… Мария тепло улыбнулась бойцу. — Если нам повезет, твоя подружка увидит нас по инету! Она отняла ладонь от смартфона. — Мы согласны! — Браво, леди! — мотнул блестящей лысиной Штольц. — Я в вас не сомневался! — Пошел ты… — выругался Илья. Сергей прослушал запись с диктофона, прикрепил файл и дважды попытался отправить его Кремеру. Безрезультатно. Металлические стены ангара гасили сигнал или где-то стояла заглушка. Он обыскал комнату площадью два на три метра, но ничего не нашел. По сути, это была даже не комната, а нечто вроде сегмента зала, отделенного от соседних помещений тонкой переборкой. Было слышно, как по соседству кто-то ходит. Вполне возможно, другой участник предстоящего шоу. Как сказал Анджело — гладиатор. На офисном столике стояли две банки коктейля и пара бумажных стаканчиков. Авдеев понял, что его давно мучит жажда, но к голубому напитку прикасаться не решился. Что-то особенное было в словах Соболева, когда полковник упомянул популярный напиток! Рядом с напитками лежал запечатанный пакет. Сергей вскрыл обертку, внутри оказалась одежда. Обтягивающее трико из дорогой синтетики. Справа на плече был отпечатан логотип корпорации, две латинские буквы U. Он переоделся, костюм был впору, не стеснял движения. На боку висела удобная сумочка, с множеством отделений. В одном находился миниатюрный пневматический шприц, в другом — круглое двояковыпуклое зеркальце, в третьем — непонятного назначения предмет. Он отлепил ленту скотча от потайного кармашка на лодыжке, спрятал плоский нож в сумочке. Дверь бесшумно отворилась, вошла высокая блондинка. — Здравствуйте, Сергей! Мне необходимо сделать ваше фото! Похоже, сотрудниц в «ЮБИСОФТ» набирали по принципу сексуальной привлекательности! — На здоровье! Авдеев широко улыбнулся, девушка запечатлела его зубастую личность на смартфон и ушла, сказав на прощание: — Через пять минут ваш выход. Желаю удачи! — И тебе не кашлять, подруга! Настроение у него заметно улучшилось. Не следует пытаться обогнать Бога! Так ему говорила Жанна, когда появлялся этот нестерпимый зуд, поспешность в поступках, столь характерная для крепкого мужчины, вступившего в осеннюю пору своей жизни. Он покрутил в пальцах бесполезный смартфон. Плоскую игрушку, ставшую незаменимой частью бытия современного человека. После короткого раздумья он втиснул плоский «самсунг» между зеркальцем и шприцем. Сумочка раздулась, но карманов в костюме предусмотрено не было. Теперь оставалось ждать. Были слышны громкая музыка, людской гомон. Скоро ему предстояло выйти на арену, и это обстоятельство смущало его больше, чем вероятные опасности, с которыми надлежало столкнуться. Жанна сказала однажды, что так называемый страх сцены, или боязнь публичных выступлений, присущи в разной степени большинству людей. Фаина Раневская, оказывается, испытывала сильнейшую тревогу, оказавшись в лучах рампы, а популярную певицу шведского квартета «АББА» это состояние довело до глубокой депрессии. Он и соревнований боялся по той же причине. Жанна советовала включать визуализацию, то есть представлять себе мысленно все предстоящие этапы пугающего события, а выйдя на сцену, улыбаться. Улыбка снимает психологическое напряжение, которое гнездится в генетической памяти каждого человека. — Не отворачивайся от меня, Сережа! — закричала ему однажды Жанна. В ее голосе были слышны отчаяние и страх. — Я не отворачиваюсь! Он посмотрел в тот раз на нее холодно и отчужденно. Он был зол и хотел выпить. Давно забытое желание, которое в случае реализации могло превратить его налаженный быт в хаос. Соленый огурец никогда не станет свежим! — как шутили на собраниях анонимных алкоголиков. Мысль о выпивке возникла из ниоткуда. Он прикрыл на мгновение глаза и уставился в пляшущие черно-красные пятна. Вероятно, выражение лица в тот момент у него было диким, Жанна смутилась. — Я дура! — Она стояла с поникшими плечами и с тем горестным выражением лица, которое приводит мужчин в бешенство. — Краду несчастья из будущего времени! За стеной послышались голоса. Мужской и женский. Хлопнула дверца, все стихло. Их готовят к забегу, как скаковых лошадей. Мысль показалась ему глупой, но смешной. Раздался шум быстрых шагов, дверь по-хозяйски распахнули, перед гладиатором предстал шоумен Анджело во всей красе. За его спиной стоял мужчина. Опасный тип, определил Авдеев, инстинктивно втянул голову в плечи, пряча уязвимый подбородок. Древнее чутье, позволяющее угадать агрессивного самца еще до того, как начнется словесное общение. Анджело был похож на шута горохового — в золотом облачении, с лоснящимся лицом, покрытым жирным слоем автозагара. На голове у него был парик синего цвета, а веки подведены черной тушью. А вот его спутник желания улыбаться не вызывал. Под костюмом угадывался мышечный каркас, а лысая голова, перетекающая в мощный затылок, заставляла предполагать наличие борцовской практики. У него были разного цвета глаза, один голубой, другой карий. Подобная внешность актеров в прежние времена успешно эксплуатировалась в Голливуде при съемках фильмов ужасов. А сто лет назад он мог выступать в цирке, пугая своей внешностью малых детишек и впечатлительных женщин. — Как вы себя чувствуете, Сергей? — ласково улыбаясь, спросил шоумен. — Нормально. Готов к забегу! — пошутил Авдеев. Он разговаривал с шоуменом, но не отводил взора от его спутника.