– У тебя есть нож? – перебила его Рен. – Или меч? Он тоже подойдет. Он сощурился: – Хочешь проткнуть меня в моем же подземелье? – Нет. Точнее, я попыталась бы, если бы думала, что это сойдет мне с рук… – Превосходно. И всего через день после того, как я спас твою жалкую маленькую жизнь. Рен фыркнула: – Мы оба знаем, что ты собственноручно утопил бы меня, если бы я не была тебе нужна. Он не стал отрицать: – Зачем тебе нож? – Потому что земли, какой бы она ни была замечательной, недостаточно, чтобы сотворить то, о чем ты просишь. – Рен подняла руку, показывая затянувшуюся рану. – Для этого нужна кровь. Аларик долго смотрел на нее, выражение его лица оставалось нечитаемым. – Сколько крови? – наконец спросил он. – Я не знаю, – призналась Рен. Она старалась не зацикливаться на этой части. Воскресить мышь из мертвых – сложная задача, но она подозревала, что стоимость воскрешения человека будет намного выше. – Но нам, возможно, придется призвать одного из этих волков в… – Нет! – Молниеносный ответ прозвучал резко. – Мы не причиняем вреда животным. – Но… – Я сказал нет. – Он обнажил зубы – не в улыбке, а в угрозе. – Животные Гевры – мои братья, им не причинят вреда. – Я не знаю, сколько потребуется крови… – заколебалась Рен. – Значит, мы это выясним. – Аларик достал тонкий серебряный кинжал из кармана пальто. Рен потянулась, чтобы взять его, но он отдернул руку: – Я лучше отдам его твоей бабушке. – Это заклинание потребует хоть немного доверия, – сказала Рен. – Если, конечно, ты не хочешь замерзнуть до смерти рядом со своим братом. Аларик повертел кинжал в руках: – Признаюсь, я всегда представлял свою смерть более доблестной. – Могу представить, как тебя съедает белый медведь. Как думаешь, сколько укусов ты выдержишь – два, может быть, три? – Уверен, тебе это понравилось бы, – весело сказал Аларик. Рен перевела взгляд на принца Анселя, его светлые ресницы отбрасывали паутинные тени на щеки. – Возможно, все пойдет не так. Я никогда раньше не воскрешала человека из мертвых. – Я так и предполагал. – Это не самая хорошая идея, – продолжила Рен. Чем дольше она смотрела на принца Анселя, тем менее уверенно себя чувствовала. Зачем нарушать покой, который он обрел в смерти? И все это только для того, чтобы затащить его обратно в этот заснеженный ад, где никто по-настоящему его не ценил? – Я имею в виду, с точки зрения морали. – Вопрос морали можешь оставить на мне. Она искоса посмотрела на него: – Потому что ты в этом уверена. Король разозлился, и у нее возникло ощущение, что она наконец-то каким-то образом оскорбила его. – Я обещал, что сделаю все возможное, чтобы вернуть Анселя, – отрезал он. – А обещание, данное гевранцем, отлито из железа. Его не так просто сломать. – Затем он замолчал и скривил губы. – Если бы Тор Иверсен сдержал обещание защищать Анселя ценой своей жизни, то мы с тобой не оказались бы в таком затруднительном положении. Рен вспомнила страдание на лице Тора, когда он навещал ее прошлой ночью. Смерть Анселя преследовала его каждую минуту, и все же он не мог заставить себя пожалеть о том, что спас ее. Воспоминание об этих словах обвилось вокруг ее сердца, сжимая его слишком сильно. – Тогда я погибла бы. – И Гевре от этого стало бы только лучше, – сказал Аларик. Рен даже не вздрогнула. – Кому ты обещал? – Сестре, – через некоторое время ответил он. – Только так я смог посадить Анику на корабль и покинуть твою страну, прежде чем гнев убил бы ее. Рен вспомнила негодование принцессы, ярость извергалась из нее подобно вулкану. Даже Рен, стоящая на днях в тронном зале брата, привела Анику в бешенство. – Но, по правде говоря, эта попытка больше для моей матери, чем для Аники, – подумав, добавил он. – Она не в себе, с тех пор как умер отец. А теперь еще и… – Он указал на Анселя, не глядя на него. – Боюсь, эта потеря станет ее концом. Ансель был ее любимчиком. – Я могу понять почему. Она не хотела, чтобы это прозвучало колкостью. Несмотря на враждебность короля и ужасающее отсутствие обаяния, она начинала понимать, что некоторые вещи действительно волнуют Аларика. Те, что выходили за рамки войны и кровопролития. Его преданность семье привела его к тому, что он, дрожа в глубине гор Фоварр, надеется на ведьму, которая проткнула бы его насквозь его же мечом, если бы ей дали хотя бы половину шанса. – Я совсем недолго знала Анселя, – продолжила она, – но он по-доброму относился ко мне. Он показался мне внимательным, душевным, спокойным. – Он снова станет таким. Рен прикусила губу: – Я не уверена, что все так просто. – Ни один великий поступок не бывает простым, Рен Гринрок. Рен подумала о собственном пути к трону, о том, как она взобралась на стены дворца и похитила собственную сестру, чтобы заполучить корону Эаны. – Ты сделаешь все ради Анселя, – пробормотала она себе под нос, – как и я ради Банбы. – Видимо, у нас больше общего, чем мы думали. Рен резко подняла голову: – Мы совсем не похожи! – Но это так! – Аларик зажал кинжал в зубах и начал закатывать рукав. – Что ты делаешь? – настороженно спросила Рен. – Нет смысла портить еще одну хорошую накидку. – Он вынул кинжал и провел острием по ладони. – Тебе ведь нужна кровь. Глаза Рен расширились: – Ты хочешь, чтобы я использовала твою? – Я совсем не боюсь небольшого кровопролития, – сказал он. – Ансель – мой брат, это должна быть моя жертва. Рен уставилась на короля. Он посмотрел в ответ: – Есть какая-то проблема? – Нет… Я не знаю… – Она нахмурилась. – Мы можем попробовать. Используя кровь Аларика, она почувствовала себя на шаг ближе к тому, что делала Онак, используя кровь других людей в своих заклинаниях. Но в конце концов, это ради его брата. И Аларик отдавал кровь добровольно. Возможно, так проще. Аларик провел острием кинжала по своей ладони. Малиновая жемчужина всплыла на поверхность и потекла по его пальцам. Она упала между ними со слышимым шлепком. Рен схватила его за руку и притянула к себе. – Не трать ее впустую, – прошипела она. – Уверяю тебя, ее еще много. Неожиданное тепло руки Аларика заставило Рен осознать, что она прикасается к нему. Кожа к коже. Оказывается, король Гевры состоит не изо льда. – И все же мы не отнесемся к ней небрежно. – Значит, ты не хочешь, чтобы я пострадал, – ухмыльнулся Аларик.