— У меня приказа нет. Без разрешения начальства я никого впускать не буду! — Решил поиграть в героя? — осведомился Лев Иванович и нахмурился. — Оказываешь активное противодействие должностному лицу при исполнении служебных обязанностей? Рискуешь, причем очень сильно! Верзила чуть помялся, неохотно отпер дверь и с кисловатым видом отступил в сторону. Войдя внутрь, Гуров все также жестко потребовал: — Хантарик где? Ну?! Быстро! — В своем кабинете, прямо по коридору, до конца, — чуть слышно пробурчал охранник. Пройдя по совершенно безлюдному коридору, Лев Иванович открыл дверь с табличкой «Приемная» и увидел донельзя расфурфыренную секретаршу. Та, накрашивая ногти лаком, удивленно воззрилась в сторону неизвестного человека, который внезапно появился в приемной. — Вы кто? Вам кто разрешил? — проговорила эта особа возмущенно-раздраженным тоном, постепенно наращивая громкость. — Уголовный розыск! — строго уведомил ее Гуров, показав корочку. — Кабинет открывайте! Ну, живее! — потребовал он, заметив на стальной двери кабинета с табличкой «Гендиректор компании Хантарик Л. А.» электронный запор, напоминающий домофон. Секретарша с кислым видом нажала на кнопку. Лев Иванович распахнул дверь и вошел в кабинет, который оказался совершенно пустым. Гуров встал, огляделся и вдруг услышал какие-то непонятные скрипы, стоны и охи, доносящиеся из-за еще одной двери, расположенной в другом конце помещения. Сыщик решил посмотреть, что там за шум — уж не пытают ли кого, — открыл эту дверь и на мгновение остолбенел от увиденного. В небольшом, но богато обставленном будуарчике, на широкой двуспальной кровати какой-то голый тип обиходил столь же разнагишавшуюся особу женского пола. Появление постороннего человека этих двоих тоже, как видно, изрядно шокировало. Женщина ойкнула и взвизгнула. Мужчина грубо выругался и зло проорал: — …Какого черта?! Ты кто такой и что тут делаешь? — Гражданин Хантарик? Лаврентий Анатольевич? — невозмутимо спросил Гуров, увидел растерянный кивок и распорядился: — Срам свой прикрой и быстро шагай сюда. Помянутый гражданин, судя по всему, вдруг осознал, кто к нему пожаловал, быстро обернулся простыней и, недовольно сопя, вышел в кабинет. Он плюхнулся в кресло за начальственным столом, достал из открытой пачки, лежавшей на столе, сигарету, прикурил от настольной зажигалки, сделал затяжку и пустил дым из носа. — Я слушаю. Что за вопросы? — каким-то неприятным, гнусаво квакающим голосом осведомился Хантарик. — Полковник Гуров, Главное управление уголовного розыска. — Лев Иванович вновь вынул из кармана удостоверение и спросил: — Гражданин Хантарик, вам знаком Береженников Николай Романович, проживающий на улице Сапожной? Лаврентий опять пыхнул дымом, теперь уже с нервозностью, пожал плечами и недовольно буркнул: — Не припомню такого. А кто он и откуда? С какого бодуна я должен его знать? — Вы помните вашу попытку организовать строительство на месте Артамошина сквера, на улице Сапожной? У людей, проживающих там, это вызвало возмущение, и вам пришлось отказаться от своих намерений. Одним из инициаторов выступления против строительства как раз и был Береженников. — Гуров внимательно взглянул на Хантарика. — Так это тот самый зловредный старикашка, который влез не в свое дело и оставил уйму народу без квартир? — осведомился Хантарик и презрительно скривился. В этот момент из будуара, поправляя платье, вышла пышнотелая девица, которая, пряча глаза, жалобно поинтересовалась: — Лаврентий Анатольевич, ну так я принята на работу? — Принята! Иди в кадры, оформляйся, — заявил босс и махнул в сторону двери рукой, в которой дымилась сигарета. — Это не старикашка, а большой ученый в области медицины, очень уважаемый человек! — строго проговорил Лев Иванович, очень внимательно отслеживая реакцию своего собеседника на эти слова. — Так, значит, вы его помните. — Ну да, помню, и что из этого? — Хантарик подался вперед и картинно развел руками. — Да, он является зловредным склочником, главным врагом тех дольщиков, которым я должен был построить дом. Все было законно оформлено в управе и мэрии, я потратился на технику и стройматериалы, а на деле ничего не вышло. Из-за каких-то баранов почти триста человек, вложивших в это дело свои кровные средства, теперь квартир не увидят еще очень долго. — Ах какой добрый! — Гуров саркастично улыбнулся. — Прямо отец и благодетель для своих клиентов. Ну, насчет законности мы сейчас уточним. — Он быстро набрал номер информационного отдела и попросил майора Жаворонкова оперативно выяснить, было ли законным оформление земельного участка на Сапожной под строительство нового многоквартирного дома. После этого сыщик задал следующий вопрос: — Гражданин Хантарик, когда и при каких обстоятельствах вы видели Береженникова последний раз? В глазах Лаврентия отчего-то вдруг обозначилась какая-то тревога. Он вмял недокуренную сигарету в пепельницу, вновь подался вперед и спросил, заметно приглушив голос: — А с ним что-то случилось? — Да, случилось. — Голос Льва Ивановича звучал невозмутимо, вроде бы даже миролюбиво, но за всем этим таилось нечто иное, весьма суровое. — Позавчера он пропал без вести. Кто мог бы сказать мне, что с ним произошло и где он сейчас может находиться? Хантарик отчего-то сразу вспотел и снова поспешил закурить. В этот момент Гурову позвонил Жаворонков. Он сообщил ему, что согласно информации, взятой и в управе, и в мэрии, никто и никогда не выделял землю под строительство на месте Артамошина сквера. Сыщик положил телефон в карман, с некоторым сочувствием окинул взглядом своего собеседника, покачал головой и проговорил: — Нет, милейший, разрешения на строительство у вас не было. — Ну и что это доказывает? — с натянутой, деланой усмешкой и слишком уж искренним возмущением произнес Лаврентий. — Если даже я и собирался что-то состряпать самовольно, то это никак не говорит о какой-то моей причастности к исчезновению этого самого Береженникова! У вас есть какие-то факты, которые уличали бы меня в чем-то нехорошем? Нет! Согласно презумпции невиновности свою непричастность я доказывать не обязан. Это должны сделать вы. — Да, конечно. Законы я знаю, — сказал Лев Иванович и чуть наморщил нос. — Я, может быть, и поверил бы в вашу невиновность, если бы не одно «но»! Только что возле вашего офиса я общался с человеком, который был бессовестно обманут вами. Вы ему продали квартиру в доме, который нигде не числится. Он оказался не первым ее покупателем. А теперь скажите, вам знакомо такое имя — Лукошников Василий Васильевич? У Хантарика при упоминании о Лукошникове нервно дернулась щека, и он поспешил изложить суть проблемы: — А с этим-то что приключилось? Он тоже пропал без вести? — Нет, два дня назад он погиб в ДТП при загадочных обстоятельствах, а должен был сегодня проводить у вашего офиса митинг клиентов, обманутых вами. Именно позавчера бесследно исчез профессор Береженников, который стоял во главе протестов по поводу Артамошина сквера. Занятное совпадение, не правда ли? Похоже на то, что кто-то своевременно провел зачистку тех людей, которые выдвигали обвинения против вас. Кстати! Ведь в вашей биографии уже имелся эпизод с покушением на убийство и отсидкой за мошенничество. Я прав? — Гуров наблюдал за тем, как его собеседник все больше и больше впадает в истеричную нервозность. — Все! Без адвокатов я больше не скажу ни слова! — окончательно утратив самообладание, выкрикнул Хантарик. — Хорошо. Можете позвонить своим адвокатам, — сказал Лев Иванович и согласно кивнул. — Но сориентируйте их на Главное управление уголовного розыска. Пусть они подъезжают туда. Я вас задерживаю на три часа по подозрению в крупном мошенничестве и организации физического устранения двух и более лиц. Одевайтесь и не тяните время. Иначе мне придется доставить вас куда следует в том, в чем вы есть. Время пошло! Лаврентий схватил трубку городского телефона с той же степенью паники, с которой безнадежно тонущий человек хватается за соломинку. Он нервно набрал чей-то номер, услышал отклик и торопливо проговорил: — Вольдемар Эрнстович, тут ко мне пришел сотрудник главка угрозыска полковник Гуров. Он предъявил мне какие-то вздорные обвинения и сказал, что задерживает меня на три часа. Да, именно так. Ага, хорошо. Передаю. — Он протянул Льву Ивановичу трубку и с изрядной долей ехидства уведомил его: — Вас просят к телефону! Гуров поднес трубку к уху и услышал хорошо знакомый голос известного столичного адвоката Вольдемара Брюквы, который славился тем, что ухитрялся найти смягчающие обстоятельства даже там, где их по определению быть не могло. Криминальные авторитеты на него только что не молились. — Лев Иванович, добрый день! — проговорил адвокат. — Вы могли бы дать уточнения по поводу того, в связи с чем намереваетесь задержать моего подзащитного? — Добрый день! Хотя я не уверен, что он такой для всех. — В голосе Гурова сквозила убийственная ирония. — Да, я задерживаю гражданина Хантарика на три часа по подозрению в совершении достаточно серьезных преступлений, от мошенничества до организации двойного убийства. — Господин Гуров, вы же прекрасно понимаете, что все ваши обвинения построены на песке! Вы не допускаете, что за подобное самоуправство вам придется отвечать? — Отвечу, не беспокойтесь! До скорой встречи в стенах нашего гостеприимного ведомства! — произнес Лев Иванович, бросил трубку на аппарат и окинул взглядом Лаврентия, все еще не одевшегося. — Чего ждем? Каких чудес? Тридцать секунд на все про все, иначе ехать вам придется голым. Время пошло! Ехидная ухмылочка в момент исчезла с лица Хантарика, и он опрометью кинулся одеваться. Когда они вышли в вестибюль, Лев Иванович сразу же обратил внимание на то, как насторожился и подобрался охранник. Теперь он напоминал хищника, изготовившегося к прыжку. Проходя мимо этого верзилы, Хантарик ему подмигнул. Гуров заметил это и был само внимание. Далее события развивались с быстротой полета пущенной стрелы. Лаврентий вышел из вестибюля и резко захлопнул перед сыщиком дверь, а охранник с яростью голодного тигра накинулся на него сзади. Но он опоздал всего на какую-то долю секунды. Лев Иванович мгновенно развернулся к нему лицом, блокировал удар крепкого кулака, нацеленный ему в переносицу, и тут же ответил на это правым прямым в голову. Гуров больше не обращал внимания на тушу этого верзилы, с тяжким грохотом рухнувшую на пол. Он выбежал из здания следом за Хантариком, метнувшимся к своему авто. Тот с проворством удирающей крысы запрыгнул в кабину «бэхи», поспешно запустил мотор и с места, с громкой пробуксовкой, ринулся наутек. Он гарантированно успел бы скрыться, если бы на месте Льва Ивановича оказался разиня-новичок. Но не тут-то было! Гуров одним движением выхватил пистолет и несколько раз подряд выстрелил по колесам черного седана, пролетающего мимо него. Машина тут же потеряла управление, начала заваливаться на бок и на всем ходу врезалась в ствол толстенной березы. Дерево резко качнулось, с его кроны посыпались листья, на землю шлепнулась пара пустых вороньих гнезд. Лев Иванович подбежал к машине, передок которой был смят, рывком распахнул дверцу и вытащил из кабины Лаврентия, зажатого подушкой безопасности. Он подвел окончательно обескураженного клиента к своему «Пежо», достал из кабины наручники и защелкнул их на запястьях Хантарика, предварительно охватив его руками ствол молодой березки. Теперь хозяин «Маджек Билдера» сбежать не мог ни при каких обстоятельствах. Сразу же после этого Лев Иванович вернулся к вестибюлю, перешагнул через кое-как ворочающегося охранника и снова зашел в офис. Войдя в приемную, он наткнулся на ненавидящий взгляд секретарши. — Где сервер камер наблюдения? — не размениваясь на долгие церемонии, жестко поинтересовался сыщик. — Записи, быстро! Получив желаемое, Гуров взял со стола лист бумаги, размашисто написал на нем «Не входить!», намазал с обратной стороны быстросохнущим клеем и прилепил к двери и притолоке кабинета Хантарика наподобие контрольки. — Сюда никому не входить! — дополнительно уведомил он секретаршу и по коридору зашагал к вестибюлю. Лев Иванович на ходу взял за шиворот охранника, кое-как поднявшегося на ноги, и с силой толкнул его к входной двери. — В чем дело?! — осипшим голосом запротестовал тот. — Я на работе! — Кончилась твоя работа! — заявил Гуров, вытолкнул охранника наружу и все так же, за шиворот, повел его к Лаврентию, уныло взирающему на них. — За что, начальник? — завопил верзила, когда Лев Иванович отстегнул один браслет с руки Хантарика и защелкнул на его запястье. — За противодействие сотруднику уголовного розыска и попытку нападения на него. Ясно? Я же тебя по-хорошему предупреждал. Но ты не понял. Ничего, срок схлопочешь, урок запомнишь навсегда. В машину! — Он указал на свой «Пежо», открыл дверцу и затолкал обоих своих подопечных на задний диван. После этого сыщик достал телефон и созвонился с Орловым.