Он набрал номер Вольнова и после второго или третьего гудка услышал знакомый голос: — Да? Лев Иванович вкратце рассказал Вольнову о том, что произошло позавчера на Сапожной, и поинтересовался, насколько тот в данный момент загружен и как скоро мог бы провентилировать по информационным базам своего ведомства вопрос о зарубежных геронтологах, выяснить, кто они на самом деле. Выслушав его, Александр некоторое время о чем-то размышлял, после чего с некоторым сомнением в голосе произнес: — Где-то эти имена я уже слышал. Что-то с ними связано, это точнее точного! Хорошо, Лева, выкрою время, займусь обязательно. Гуров договорился с Вольновым о том, что созвонится с ним ближе к вечеру, запер кабинет и отправился на автопарковку конторы. Когда он проходил мимо дежурного, тот его неожиданно окликнул: — Лев Иванович, вопрос разрешите? Этот ваш новый стажер… как его? Бубошкин, что ли? Извините заранее, если что-то не по уму брякну, но, по-моему, с головой он не дружит. Минут двадцать назад гляжу, идет мимо меня и по сотовому на всю округу орет про то, что получил какое-то супер-пупер важное здание и сейчас будет лично брать какую-то особо опасную банду. Сыщик выслушал дежурного, с трудом удержался, чтобы не рассмеяться, кое-как сумел сохранить серьезный вид и пояснил: — Да, у него и в самом деле такое задание — разыгрывать из себя недалекого лошару, эдакого слегка прибабахнутого опера. Надо, чтобы те типы, на кого такое представление рассчитано, поверили в это, как говорится, с полпинка. Дежурный понимающе кивнул и с искренним удивлением отметил: — Ага. Тогда все понятно. Вообще-то лошару он сыграл классно. Знаете, и в самом деле смотрелся дурак дураком! Гуров все с тем же с самым серьезным видом поспешил к машине, чтобы ненароком не рассмеяться. Запустив двигатель, он вырулил с парковки, направился в сторону улицы Сапожной, вскоре обогнул справа Артамошин сквер и заехал на ту самую стихийную автостоянку. Сейчас здесь стояли штук пять машин разных марок, в большинстве своем иноземных. Около двух авто хлопотали их владельцы, протиравшие салфетками стекла кабины, фары и сигнальные огни. Лев Иванович подошел к тому из них, который был поближе к нему, плотному колобку с торчащими, щетинистыми усами, поздоровался и поинтересовался: — Скажите, а у вас здесь ненадолго — на день, на два — приткнуться как-нибудь можно? Колобок неспешно взглянул в его сторону, с сомнением недоуменно хмыкнул и столь же неторопливо ответил: — За пределами территории еще так-сяк, а на самой парковке вряд ли. Здесь у нас машин и так набито битком, как семечек в арбузе. — Ага. Я так понял, здесь у каждого свое, давно насиженное место? — Гуров окинул взглядом парковку. — Можно сказать и так. Это только если с кем-то договориться. Бывает, кто-то уезжает в гости, в отпуск, тогда получится. А по-другому никак. — Скажите, а кто у вас паркуется вон на том месте, где колышек торчит из травы? — Лев Иванович указал пальцем в сторону прямоугольника, расположенного метрах в пяти от них и плотно укатанного колесами. Колобок сперва глянул на место парковки, указанное ему, потом перевел взгляд на рослого незнакомца и с нотками подозрительности спросил: — А вы кто? Для чего вам это нужно? — Полковник Гуров, Главное управление уголовного розыска, — простецки, как если бы сказал о том, что болеет за «Динамо», ответил сыщик и показал собеседнику удостоверение. — Так кто там у вас паркуется? Или это большой секрет? С миной досады на лице колобок потер ветошью руки и неохотно ответил: — Гришка Угадалов. Работает монтером в городских электросетях. А зачем он вам нужен? Неужто чего-нибудь натворил? — Нет, он меня интересует всего лишь как возможный свидетель. Скажите, а позавчера здесь, на этой площадке, после обеда вас не было? Колобок потер лоб, упер руки в боки, немного подумал, отрицательно мотнул головой и ответил: — Нет, я позавчера с утра как уехал, так только вечером вернулся. У нас в Дорстрое работы всегда хватает, в том числе и сверхурочной. И по ночам, бывает, пашем. — А как бы найти Григория сейчас, не подскажете? — Гуров решил, что, пока с автомобилистами не разберется, на Бурятскую не поедет. «В самом деле! Виновен в чем-то Хантарик или нет, это еще вопрос, а вот здесь, на этой парковке, что-то важное, связанное с исчезновением Береженникова, можно найти запросто. Уже один только тот факт, что на том месте, куда вчера привел нас пес Азарт, парковался Угадалов, о чем-то говорит!» — подумал сыщик. — Да я, честно сказать, толком-то и не знаю, — сказал колобок, недоуменно пожал плечами и громко окликнул соседа: — Димка! Ты не в курсе, где сейчас может быть Гришка? — Так он же с сегодняшнего утра в отпуске. Еще вчера отправился дикарем на юга. Перед вечером жену с тещей посадил и повез. Недели через две-три вернется. А зачем он тебе? — Да не мне, а уголовному розыску понадобился как свидетель, — ответил колобок и кивнул в сторону сыщика. Гуров попросил второго автомобилиста подойти, достал смартфон и показал обоим фото Береженникова. Колобок сразу же отрицательно замотал головой. Мол, такого человека я не видел никогда. А вот Дмитрий повертел смартфон в руках и припомнил, что позавчера, когда он отсюда уезжал после обеда, кого-то похожего видел. — Я как раз выруливать с парковки начал и тут вижу, какой-то мужик бежит со стороны Артамошина сквера, по сторонам озирается. Но я торопился очень, смотреть не стал, дал по газам и уехал. Это все. Больше я его не видел. — А кто был в это время на парковке, не припомните? — Лев Иванович наконец-то почуял, что может рассчитывать на какую-то зацепку. — Ну кто? — Дмитрий наморщил лоб, глядел куда-то вверх. — Машин тут было штук пять. А людей — человека три-четыре. Кто именно? Генка Жуков, Вадим Евсеев и Нурутдинов, тоже Генка. — А Григория Угадалова и его машины там не было? — спросил Гуров и взглянул на своего собеседника. — Гришка-то? Да, он тоже был. — Дмитрий утвердительно помотал головой. — Как раз собирался уезжать. — А тот человек, который бежал со стороны Артамошина сквера, к нему не подходил? — осведомился Лев Иванович, осознавая, что именно Угадалов ему и нужен. — Этого я уже не видел, — ответил Дмитрий и чуть виновато развел руками. Лев Иванович задал автолюбителям еще пару уточняющих вопросов и попрощался с ними. Примерно через полчаса он подъезжал к улице Бурятской. Ультрасовременные высотки чередовались здесь с довольно ветхими зданиями. Под номером тридцать один тут значилась относительно новая пятиэтажка, сразу несколько квартир которой на первом этаже были объединены в офис строительной компании. Над входом в него, оборудованным большим стеклянным тамбуром, прилепленным к дому, светилась неоном яркая вывеска: «Мagic Builder». «Ох и любят наши мошенники что-нибудь эдакое состряпать на иностранный манер! Впрочем, как ни верти, но это работает. Жулье, владеющее конторами с иноземными названиями, находит немалое число лохов, готовых раскошелиться на всякую пустышку, гораздо быстрее, чем такие же мошенники, но работающие под вывеской на русском языке», — подумал Гуров, еще раз окинул взглядом вывеску, мигающую неоном, и усмехнулся. Не выходя из машины, он некоторое время наблюдал за этой конторой, решил на глаз прикинуть, насколько активна ее деятельность, исходя из того, как часто ее навещают посетители. Наблюдение сыщик вел минут десять. За это время контору посетили всего лишь два человека. Один из них прошел мимо охранника, маячившего в вестибюле, даже не задерживаясь. Скорее всего, это был сотрудник данной фирмы. Другого охранник внутрь не пустил, загородил ему дорогу. Напрасно тот что-то доказывал и требовал, размахивая руками. Верзила без особого труда вытолкал его на крыльцо, вернулся внутрь и запер входную дверь. Мужчина, скорее всего, одна из жертв тутошних мошенников, некоторое время безуспешно стучал кулаками в стеклянную дверь, за чем с ехидной ухмылкой изнутри наблюдал охранник. Потом он стал кому-то звонить по сотовому, но, как понял Лев Иванович, тоже без малейшей надежды на успех. Этот человек погрозил кулаком охраннику, потешающемуся над ним, что-то крикнул ему и нервно зашагал прочь. Гуров вышел из машины и окликнул его: — Можно вас на минуточку? Тот оглянулся и сердито буркнул: — Да, я вас слушаю. Сыщик подошел к нему, представился и поинтересовался: — Я так понял, вы собирались обратиться к менеджменту этой компании с каким-то вопросом? — Собирался, — ответил тот, тягостно вздохнул и безнадежно махнул рукой. — Эти мерзавцы — ворье самое настоящее, уроды и подонки! Купил я у них квартиру в новом доме. Они мне ее показали. Все вроде бы было в порядке. Квартира именно такая, какие сейчас обычно и делают, продают голые стены, покупатель сам потом ее дорабатывает, штукатурит, полы настилает. Оформили бумаги, тоже все как положено, заверено у нотариуса. Я уплатил очень даже немалые деньги, а на днях вдруг выяснилось, что дом-то построен незаконно! Он не обеспечен никакими коммуникациями, ни канализацией, ни водопроводом, ни электричеством! Мало того! Все эти квартиры уже не по одному разу проданы. — Вы обращались в полицию, суд, прокуратуру? — спросил сыщик и в упор, словно выстрелил, посмотрел на охранника, наблюдавшего за ними. Тот заметил это и поспешно отвернулся. — Лев Иванович, проще сказать, куда мы не обращались! Осталось лишь в ООН написать! У хозяина этой компании, главного вора и ублюдка Хантарика, где-то в столичной власти есть крыша, которая на любые наши иски отвечает пустыми отписками. Неделю назад мы решили сегодня собраться здесь, чтобы провести митинг. Собирались пригласить прессу, телевидение. Но ничего из этого не получилось. Два дня назад, прямо как по заказу, в ДТП погиб Василий Васильевич Лукошников, наш главный организатор. Все сразу поняли, почему так получилось и кто в этом замешан. Поэтому сегодня сюда я пришел один. Все остальные просто побоялись. Гуров немного помолчал, коротко кивнул и сказал: — Я возьму это на заметку. Свой номер телефона назовите. Его собеседник, представившийся Соболянцевым Евгением Матвеевичем, продиктовал свой номер, назвал должность и место работы — завхоз школы-лицея в Измайлово. Лев Иванович пообещал ему в ближайшее время с ним созвониться и направился к вестибюлю «Маджек Билдер». Охранник заметил это, быстро подошел к входной двери и, не открывая ее, изнутри спросил хамоватым, откровенно наглым тоном: — Кто и чего надо? — Открывай, да поживее! — жестко распорядился Гуров и поднес к стеклу свое служебное удостоверение. Охранник пробежал его глазами, тут же несколько переменился в лице, но продолжал корчить из себя крутого: