Я мысленно приглушил её голос, снова сосредоточившись на тепле моей души, пока мы падали. И всё же я по-прежнему не был целым. Моя душа ещё не находилась в моей груди. К сожалению, она оказалась в теле этой визжащей Ночной Эльфийки. Неужели судьба, неужели Урд действительно привязал меня к такой воровке? Возможно, судьба меня наказывала. И всё же, возможно, её крики в таких обстоятельствах были нормальными. Проведя в изоляции тысячу лет, я думал, что полностью лишился рассудка. Я совершенно забыл, каково это — чувствовать что-либо. Мне сложно было вспомнить нормальность, вспомнить, что означало испытывать страх. Когда моя душа находилась так близко, я улавливал беглые проблески того, каково это — быть живым, но не мог испытать это полностью. Я помнил, как переживал нечто сродни страху… И только теперь в моём разуме вновь промелькнула такая вещь, как идея смертности. Отдалённое воспоминание о том, что когда ты жив, надо избегать смерти. Маленькая Ночная Эльфийка в моих руках была в ужасе, потому что она не переживёт это падение, и о чём, раздери меня Хельхейм, я думал? Я точно выжил из ума. Хуже всего то, что пока моя душа заточена в её теле, её гибель приведёт и к моей гибели тоже. Теперь я впервые за тысячу лет почувствовал это: страх, холодный и резкий, подобный взрыву льда в груди. Моя рука взметнулась, и я схватился за единственное, что было мне доступно — голову горгульи. От инерции падения мою руку едва не вырвало из сустава, но я сумел удержаться. Проблема в том, что каменная кладка, к которой крепилась горгулья, начала трескаться, и её оскалившаяся морда накренялась к земле. Кусочки цемента посыпались в воздух, когда кладка стала крошиться, и крики Ночной Эльфийки звенели в моих ушах. Я не мог говорить и творить магию, полагался только на физическую силу. И мы вот-вот снова упадём. Она умрёт. Глава 11. Али Я едва могла дышать. Это были самые ужасные несколько секунд в моей жизни, но пленника, похоже, почти ничего не смущало. Одной рукой он прижимал меня к своей мускулистой груди. Другой сжимал горгулью, которую того и гляди вырвет из стены. Моё сердце гулко ударялось о рёбра, пока я старалась мыслить связно. Нам нужно нечто, чтобы удержаться за камни и не упасть, размазавшись по улицам Бостона. — Скалей, — кинжал мгновенно оказался в моей ладони. Потянувшись за плечо пленника, я вонзила лезвие в стену, вогнав его глубоко в цемент между мраморными блоками. Но слишком поздно. Шея горгульи переломилась, и я не удержала рукоятку кинжала. На долю секунды мы вновь падали к неизбежной гибели. Затем рука незнакомца метнулась, как гадюка из-под камня, и схватила рукоятку кинжала, едва не выронив меня в процессе. Я крепко обхватила руками его шею и только тогда осознала, что обвила ногами его талию. Теперь мы соскальзывали по стене, поскольку заколдованный кинжал прорезал камень. Обломки мрамора всюду сыпались каскадами, но хотя бы мы опускались намного медленнее, а не стремительно падали. Но мой разум сквозь панику уже думал о том, какая замечательная история получится, когда я потом расскажу всё Бартолю. Я глянула на клинок, прорезавший ровную линию в стене. Хотя бы пленник понимал, что с ним делать. Он не совсем рехнулся, пусть и сиганул с башни. Я посмотрела вниз и наблюдала, как земля стремительно приближается. Она находилась уже не на расстоянии трёхсот метров. Пока кинжал рассекал камень, мы набирали скорость, и холодный ветер свистел вокруг нас. Это был один из тех моментов, когда мне хотелось, чтобы лезвие Скалей было не таким волшебным — с одной стороны, гранит был слишком прочным для неё, с другой стороны, она разрезала мрамор как масло. Земля стремительно приближалась — шесть метров, три метра… БУМ! Мы врезались в землю, и я разжала свою хватку на незнакомце. Несколько секунд я лежала на спине, переводя дыхание. Затем медленно пошевелила конечностями. Позвоночник отдался болью, но, кажется, я ничего не сломала. Я приподнялась. Осмотревшись по сторонам, я увидела надгробья, торчавшие из снега. Мы упали на кладбище, и не будь при мне Скалей, я бы свалилась в собственную могилу. Древние надгробья поднимались из земли вокруг меня подобно зубам великана. Над головой устремлялись в ночное небо ветви вяза, застывшие и изогнутые как крючковатые пальцы. Древняя каменная часовня, построенная ещё людьми, покоилась в руинах. Пленник поднялся передо мной клубами тьмы словно призрак. Тени в его глазах развеялись, оставив ясную голубизну. Он сделал шаг в мою сторону, его движения были плавными и нервирующими. Пусть он и двигался как фантом, его тело было таким же материальным, как и стены Цитадели. Вопреки его причудливости, было нечто странно соблазнительное в его повадках, в том, с какой уверенностью он двигался. А его магия… та тёмная, дымчатая магия ласкала мою кожу, ощущаясь тепло и чувственно. За тенями я мельком увидела порванную серую одежду, износившуюся и не скрывавшую мускулистое телосложение. Огненные руны светились на теле воина. Ветер развевал его тёмные волосы. Посмотрев вниз, я осознала, что он босой. Должно быть, он замёрз, но его это как будто не беспокоило. Я посмотрела на вергр-кристалл в своей левой руке, и желудок взбунтовался при виде отсутствующего пальца. Во рту выступила слюна, будто меня вот-вот стошнит. Я могла бы бросить камень через кладбище и попытаться сбежать от этого незнакомца… но как и палочкам Верховных Эльфов, камню нужно было время, чтобы перезарядить свою магию. Я видела, как быстро двигался этот мужчина. Он настигнет меня за считанные секунды. Так что я выпрямила правую руку и пробормотала «Скалей». Когда кинжал появился в моей ладони, я выставила его перед незнакомцем. — Чего ты от меня хочешь? Он сделал ещё один шаг в мою сторону, и его светлые глаза мерцали, будто я его забавляла. Но когда я заговорила, он почти неуловимо вздрогнул. У меня сложилось такое впечатление, будто ему нравилась моя внешность, но он ненавидел мой голос. В любом случае, мои замерзающие ноги быстро отвлекали внимание от незнакомца. Я стояла в снегу в одних носках. Даже если мне удастся сбежать, мне хотелось узнать, что это за парень. Может, он поможет мне отомстить за мой народ? Я приподняла кинжал повыше. — Оставайся на месте. Но я осознала, что Скалей была дурацкой угрозой. Когда я пырнула его ранее, это ничего не дало. Изгиб его губ говорил о том, что он это тоже понимал. В его глазах мерцало веселье. Он сделал ещё один шаг в мою сторону. Кровь капала из обрубка моего пальца, пачкая ладонь и запястье. Мой разум бешено перебирал варианты, внутренние сигналы тревоги громко ревели, требуя бежать. Но ведь наверху он защищал меня, разве нет? Прикрыл меня от заклинаний. Может, он и выглядел как бог смерти, но он по-своему уберёг меня. Пока что. Если он хотел сохранить меня в живых, это могло стать рычагом давления. И есть лишь один способ выяснить. Я прижала кончик лезвия к своему запястью. Само собой, я блефовала, но посмотрим, сработает ли. — Не подходи ближе, — сказала я. — Мне надо задать тебе парочку вопросов, но я хочу, чтобы ты оставался на месте. Он остановился, и тени хлестали вокруг него. Его тело выглядело напряжённым, словно он готов был броситься на меня, но он не издавал ни звука. Теперь я не слышала ничего, кроме свиста ветра в ветках дуба, изогнувшегося над нами. Когда завитки тьмы снова отдалились от его лица, такое чувство, будто кто-то сжал моё сердце. Он реально был самым красивым мужчиной из всех, что я встречала, и всё же с ним явно что-то не так. Не издав ни звука, он поднял руку и отломил веточку от замёрзшего дуба. Я протяжно выдохнула и сделала шаг назад. Затем я наблюдала, как он пишет на снегу, царапая слова «Я ТЕБЕ ПОМОГУ». Я опустила клинок от запястья. — Чем? Кто ты? «МЭРРОК», — нацарапал он на снегу. Это было старинное имя, возможно, существовавшее ещё до Рагнарёка. — Тебя зовут Мэррок? Он кивнул. — Почему ты не можешь говорить? — я тут же усомнилась, вдруг это грубый вопрос, но потом решила, что мне всё равно. «Я ПРОКЛЯТ», — написал он. А… ну это всё объясняло. Чёрная магия, кружившая вокруг него, тот факт, что он всех пугал до усрачки. Но это не объясняло его иномирную скорость. Не объясняло его интерес ко мне… и то, кем он был. — Зачем ты спас меня? — спросила я. — Зачем ты защитил меня от заклинаний? Он бросил веточку в снег и быстро устремился ко мне. Я подняла Скалей, но тут услышала слишком знакомое жужжание заклинания, проносившегося по ночному воздуху. Я метнулась в сторону в тот самый момент, когда заклинание с шипением врезалось в снег в считанных сантиметрах от места, где стояла я. Над кладбищем промелькнула тень, и глянув верх, я увидела эльфа на мотыльке. Я собиралась бросить кристалл, но тут Мэррок схватил меня и поднял на руки. Его запах древесного дыма окружил меня подобно ласке. Затем, крепко прижав меня к груди, он понёсся между бостонских деревьев словно ледяной ночной ветер. И я позволила ему… потому что у меня до сих пор имелся миллион вопросов к нему, и мне нужны ответы. *** Мотылёк остался далеко позади, но Мэррок стискивал меня железной хваткой, пока бежал по городу. Холодный ветер больно щипал обрубок отрезанного пальца. Казалось, что поначалу Мэррок двигался бесцельно, без необходимости дважды пробегая по одному и тому же месту, но потом я сообразила, что это намеренная хитрость. С такой странной траекторией он делал задачу по нашему выслеживанию практически невозможной для Верховных Эльфов. В итоге он направился по Коммонуэлт-Авеню, прочь от центра города. Я чувствовала, как при беге шевелятся мышцы его груди и плеч — было странно, что он не дышал и не издавал ни звука при движении. И всё же он был таким осязаемо реальным, словно мраморная статуя бога. — Каков план, Мэррок? Куда мы направляемся? — не знаю, зачем я утруждалась вопросами, ведь он не мог говорить. Даже не глянув на меня, он пронёсся мимо рушащихся кирпичных руин Бостонского Университета, затем пересёк мост в Кэмбридж. Обнимая его руками за шею, я воспользовалась моментом, чтобы изучить его лицо.