– Нет! Нимуэ прижалась к стене пекарни, ощущая, как та расцарапывает шрамы на спине. Борс приближался: – Или… я могу просто забрать его, а потом притащить тебя за ноги и бросить под ноги Красным Паладинам. Тебе решать. – Слушай, я мог бы… – вмешался Артур, но тут Борс развернулся и ударил его по лицу тыльной стороной ладони. – Ты мог бы сесть на коня, вот что! Тебя все это совершенно не касается! Артур поплелся обратно к Египет, держась рукой за щеку. Лошадь втянула воздух и вздыбилась. – А теперь давай его сюда, дорогая, – и мясистая рука Борса потянулась к Нимуэ. Она перекинула плащ через левое плечо, а правой рукой развязала узел, удерживавший меч на перевязи. Клинок лежал на сгибе руки, ладонь ее скользнула по железной крестовой гарде. Глаза у Борса блестели. – Хорошая девочка, – протянул он. Метки Эйримид проявились на щеке Нимуэ. Гул в животе превратился в шипящую лаву, и кровь вскипела до самых кончиков пальцев. Нимуэ крепче сжала кожаную рукоять, быстро развернулась и отсекла Борсу запястье. От силы, с какой был исполнен удар, обрубок летел футов тридцать, пока не приземлился на площади. Борс взревел, уставившись на то место, где прежде была рука. – Попробуешь сделать это снова – и я отсеку тебе и вторую! Нимуэ ощущала нечто дикое внутри, будто она была десяти футов ростом и могла каблуком раздавить и Борса, и его вопли. Меч же ощущался продолжением руки – легко и естественно. Горячий ключ силы бил сквозь ее жилы, перетекая в меч, – и невольная улыбка озаряла ее уста. Борс отпрянул, схватившись за окровавленную культю, и заорал: – Убейте ведьму! Эйфория чуть спала, хотя чувства Нимуэ оставались обострены. Она перебежала площадь, оттолкнула Артура и вскочила в седло Египет, протягивая ему руку: – Ну же! – Артур! – заорал Борс. – Я тебе кишки выпущу! Артур вскочил в седло позади Нимуэ, она пришпорила Египет, и лошадь поскакала через площадь. Горожане бросились в разные стороны, еще только завидев кровь. Повинуясь приказу Борса, слуги вбежали в переулок с восточной стороны, в то время как наемники, оседлав коней, устремились в погоню за Артуром и Нимуэ. – Куда ты собралась? – заорал Артур. – Понятия не имею! – Так дай мне чертовы поводья! Он перегнулся через Нимуэ, направляя Египет прочь от ворот. – Что ты задумала? – Западные ворота! Меньше охраны! Один из паладинов попытался достать их с земли, но Артур пнул его сапогом в подбородок, и паладин полетел в канаву. Юноша пустил Египет галопом меж двух домов, свернул в переулок, стараясь оторваться от преследователей, и наконец выехал на тихую площадь, над которой возвышался недостроенный собор. Вдалеке зазвонил колокол. – Проклятье. Они запирают ворота, – Артур сменил направление. Свет факелов выхватывал фигуры преследователей, отбрасывая тени на высокие стены домов. Наемники мчались следом, словно одна сплошная яростная масса. Западные ворота показались впереди, всего в пятидесяти ярдах, и слуги торопились опустить их. Артур подстегнул Египет. – Ложись! – взревел он. – Пригни голову! Нимуэ прижалась лицом к седлу, и они помчались прямо на опускающиеся ворота. Артур обхватил руками шею Египет, когда они нырнули. Зубцы царапнули по спине, разрывая плащи, но им удалось миновать городские стены. С грохотом они выехали на дорогу, освещаемую одними только звездами. Одиннадцать Реки крови стекали по дорожкам замка Пендрагона, пока армия рабочих вооружалась ведрами и щетками, чтобы убрать последствия кровавого дождя. Не прекращая работать, многие из них бормотали защитные молитвы. Повсюду шел слух об ужасном предзнаменовании и о том, что оно может значить для короля. И никто не ощущал ужаса большего, чем сам Утер, который ворвался в замок в полном латном облачении. Он хорошо понимал, что кровавый дождь – это предупреждение, а потому окружил себя солдатами в доспехах и заставил верного сира Берика всюду следовать за ним. – Мерлин! – закричал Утер. – Где он, черт побери? Сир Берик бежал, стараясь поспевать: – Мы не знаем, государь, мы искали повсюду. Или он не открывает двери… – Так сломайте их! Утер вывел отряд воинов с факелами во внутренний двор замка, подошел к домику Мерлина и застучал в дверь закованным в сталь кулаком. – Мерлин, черт бы тебя побрал! Ты здесь? Он был там. Волшебник дрожал, завернувшись в простыни, пропитавшиеся потом и прилипшие к обожженной коже. Дабы заглушить боль, он вливал в себя вино и еще сильнее съеживался. – Мерлин! – стены дома содрогались от ударов Утера. Наконец Мерлин сел, поморщился и, шатаясь, подошел ко входу. Приоткрыв дверь, он столкнулся с королем нос к носу. – Ваше… Величество? – Боже, старик, ты пьян? – Утер наморщил нос. – Все в порядке, государь, все под контролем… Мне нужно просто еще немного времени, чтобы изучить эти знаки, – пробормотал Мерлин. – «Изучить знаки»? Весь замок в крови! Это тебе не шарада! – Ждите моего полного отчета, Ваше Величество, очень скоро. Нельзя спешить с выводами! – и Мерлин захлопнул дверь перед носом Утера. Щеки у короля побагровели. – Сломать чертову дверь! Вытащите его на свет божий! Двое поспешили исполнить приказ и с разбегу впечатались в дверь закованными в железо плечами. Дерево затрещало. – Может, дыба приведет его в чувство, – проворчал Утер. Сир Берик закусил губу: – Разумно ли это, мой король? Да, Мерлин – человек странный, но он, по крайней мере, наш человек. Я полагаю, мы не хотим еще больше разгневать темные силы? Тут дверь с грохотом слетела с петель, и отряд ворвался в дом. Король Утер последовал за солдатами, но обнаружил, что комнаты пусты, а оконные ставни широко распахнуты. Мерлина и след простыл. * * * Артур подхватил Нимуэ под руку, прежде чем она выскользнула из седла Египет. Девушка инстинктивно отшатнулась. – Ты начала засыпать, – пояснил он. – Вовсе нет, – пробормотала Нимуэ, выпрямляясь и слабо сжимая рукав Артура. Но через несколько мгновений ее лоб ткнулся ему в спину, а тело обмякло. Артур снова подтолкнул ее локтем. – Прекращай! – прорычала она.