Возможно, я сделала глупость — обняла Кая, прижалась к его груди, стараясь передать тепло и то, что я рядом, тут. Семья и друзья — это то, что учит нас сочувствовать, любить, помогать, идти на уступки, то, что не дает сердцу покрыться толстой скорлупой равнодушия, закрывшись в сухом бутоне одиночества. Кай напрягся, точно натянутая струна, его дыхание шевельнуло мои волосы… И фейри тихо рассмеялся, обнял в ответ. Если бы не прохожие, так бы и стояла! Но от косых взглядов уже начинала зудеть спина, поэтому пришлось отпустить Кая и отступить. И оступиться. Фейри со смешком поймал меня, не дав проверить, так ли далеко море, как кажется с высоты мощенной камнем набережной. И мы побрели дальше. Гуляли до заката. Ели купленные у разносчика гребешки, креветки, запивали солоноватым морсом из водорослей. Потом заглянули в службу доставки, отправили покупки. К станции я возвращалась уставшая и странно довольная. Однако ломоту в мышцах мгновенно унесло в направлении моря, стоило увидеть у домика облачную колесницу. В нее были запряжены два грозовых коня. Черно-синих, как тучи перед ураганом, с сизыми гривами и хвостами. Никогда не видела таких скакунов! Наверняка для создания этих красавцев сильфы поймали бурю! Это вам не обычные серые, которые становятся грозой, если вдруг слетает магическая сбруя. Я торопливо потащила Кая к повозке. У облачного колеса стоял Маэль в дорожном костюме, рядом сидела желтая в коричневое пятнышко болонка. На недовольной морде Эмриса было написано все, что он думает о собаках, о болонках и об этом мире в частности. — О, я же говорил! — тявкнул он, когда я остановилась в шаге от грозовых красавцев. Ближе подойти побоялась — с моим невезением магическое плетение слетит моментально. И будет городу внезапное стихийное бедствие. — Ну? Есть еще сомнения? — Эмрис ухом показал на нас. Маэль согласно кивнул. — Вот! — обрадовался наш болонкокот. — А то учинил мне допрос! Кто, откуда, почему, для чего! Кай, Летта, вы ведь поели? А то у нас тут господин… э-э… возница торопится! Вещи в корыте… в карете, конечно же в карете! — Как же здорово, что во дворце ты будешь молчать! — Маэль подхватил Эмриса с земли, демонстративно почесал за ухом. — У-ти хороший! Болонка зарычала, точно лев. — Привыкай, — хмыкнул наш возница. — Дамы любят тискать мелкую живность вроде тебя. Мелкая живность оскорбленно оскалилась, зубы прямо на глазах подросли, да и пасть стала больше. — Особенно такую славную. — Я забрала Эмриса у Маэля, спасая фейри от мести проклятия, скорее напоминающего пушистую рыбу-живоглота. Кай, в глазах которого прыгали смешинки, помог нам устроиться на заднем сиденье и уселся рядом. Маэль занял место возницы, щелкнул воздушный ремень, и колесница, встав на облачные колеса, взмыла в алеющее небо. Мы не летели, мы неслись! Темные грозовые скакуны, обернувшись черными молниями, мчались впереди. Небо и земля слились в единое целое, казалось, мы в туннеле, подкрашенном сизо-красным светом. Не будь на колеснице защиты, нас бы размазало по задней стенке. Всего один час, и мы притормозили. Маэль обернулся, хитро подмигнул. Я замерла, открыв рот от восторга. Белоснежные изящные башни на фоне алого неба, вырастающие из розовой пены облаков, выглядели потрясающе! Облачные города в лучах закатного солнца казались до странного знакомыми. Охотники — редкие гости у сильфов, воздушные маги предпочитают справляться сами, а если и приглашают слуг богини ночи, то не распространяются об этом. Однако Кайден был уверен: исполняя волю Неназванной, он не заходил в земли сильфов. Ни разу его нога не ступала на территорию Арвейна, а тем более так далеко, у самой столицы, Энфиса. Откуда тогда уверенность, что вон та твердыня, на самом пышном облаке, которая забралась выше остальных, — именно Энфис? А то, что над ней, городок поменьше, — королевский дворец? В памяти всплывали непонятные обрывки, кружились, как листья осенью, и никак не складывались в картину. Но Кайден знал — он тут был. Не просто был — жил! И уверенность крепла. Когда колесница пронырнула через пышную пену розовато-голубого тумана облаков и заскользила над извилистыми улицами, в душе Кайдена отдалось теплом узнавание. Глядя, как сияют хрусталем и белым камнем изящные домики, как зажигаются первые фонари-шары, закрепленные воздушными вихрями, он улыбался. Светлые цвета во всем: в отделке домов, в украшениях и в одежде, светлые волосы и облачные крылья гуляющих. Невесомые повозки, скользящие над улицами и ныряющие за границу облачного города. Как же давно он этого не видел… Казалось, стоит немного напрячься, и вспомнишь, какая из улиц дороже сердцу, где твой дом. Однако ничего не выходило. И это раздражало. Ладонь Кайдена стиснули тонкие пальцы. Он оторвался от созерцания проплывающих внизу домов, Летта обеспокоенно вглядывалась в его лицо. Кай, не желая ее расстраивать (и без его проблем с памятью сложностей выше крыши), улыбнулся. Морщинка между бровями девушки разгладилась, взгляд серо-зеленых глаз согрел. Кай понял простую вещь: не важно, где был его дом когда-то, сейчас он там, где Летта. Наверное, все же показалось, что Кайден узнал город внизу. Фейри похлопал по моим пальцам ладонью, улыбнулся. Или не показалось? Спросить не успела — мы приземлились на широкой площадке перед магазином, в витрине которого красовались бальное платье и парадный мужской костюм. — Приехали! — Маэль спрыгнул на белую мостовую, распахнул дверь колесницы. — Дорогая кузина, господин телохранитель. Отказаться нам не дали, фейри насмешливо добавил: — В нынешнем виде начальник дворцовой стражи пропустит вас только в дворцовую тюрьму. Пришлось выбираться из колесницы и идти в царство платьев и камзолов. Пухленькая сильфида рассыпалась в радостных приветствиях. Из них стало понятно, что Маэль заранее предупредил, что привезет кузину и ее охранника. Шустрый фейри отправился с Эмрисом под мышкой пить чай на светло-голубой диван в углу, а нас взяли в оборот набежавшие помощницы хозяйки магазина. Кай быстро избавился от повышенного внимания — выбрал два комплекта рубашек, две пары брюк и два камзола, все строгое, простое, самое темное из того, что было в светлом ворохе. Из примерочной вышел настоящим лордом. Мельком глянул на себя в зеркале, с сожалением покосился на свои руки — увы, сказать, что он охотник, Кай не мог. К Маэлю отправился хмурясь, видимо, не мне одной было неудобно, что за нас платит фейри. Цен на витрине не было, оно и понятно! Одна из девушек, желая помочь выбрать блузку к брюкам, показала каталог с яркими картинками и ценами. Захотелось валерьянки, желательно с пустырником, ромашкой и мятой, — они что, в ткань золотые нити вплетают? Единственный, кого ничего не смущало, — это Эмрис. Песик быстро перекочевал с дивана на руки хозяйки. И важным тявканьем выбирал себе заколку для челки, вместо нее сгодились мужские зажимы для волос, которые тут тоже имелись. Глядя на то, как сильфида подкладывает вредному псу самые яркие и с камушками, я тихо давилась смехом. Нет, они подходили к милой внешности проклятия, только вот само проклятие так не считало. Ему явно приглянулась черная плоская заколка с выпуклым узором, которую женщина упорно откладывала подальше. За их мучениями с интересом следили Маэль с Каем, оба старательно держали лицо. Потом мой новоявленный кузен подозвал хозяйку. Пять минут спустя злющий Эмрис сидел на газетном столике, а довольная сильфида причесывала его, цепляя самые яркие заколки. К слову, черную Маэль ему тоже купил, так что претензий никаких. Правда, не ему одному пришлось терпеть. Как только я выбрала два платья из не слишком дорогих и две брючные женские тройки (штаны, блузка и плотный корсаж), в магазин запорхнули ундина, альва и сильфида. Девушки поздоровались с хозяйкой, Маэлем и Каем, спросили у владелицы заведения, готов ли кабинет, и обернулись ко мне. Захотелось спрятаться обратно в примерочную, ибо я поняла, о каком кабинете речь, что за чемоданчики в руках вновь прибывших и сколько будет стоить процедура, которой кузен вздумал меня подвергнуть. — Минуту, дамы! — Я остановила жестом решительно выдвинувшихся в моем направлении девушек. Подошла к дивану, дождалась, когда Маэль отвлечется от созерцания кислой морды украшенного заколками Эмриса. — Не думаешь, что это лишнее? — кивком показала на фей ножниц и расчесок, дотронулась до волос. — Мне и так хорошо. Что касается коротких стрижек, сейчас необязательно носить косу до пояса, многие девушки предпочитают короткие стрижки. — Девушки из провинции? — тихо уточнил Маэль. — Нет, — пришлось признать правоту кузена и топать в кабинет для не предусмотренных каталогом услуг, куда при желании клиентки могли пригласить не только парикмахера, но и любого другого специалиста, воюющего за красоту. Причину моей короткой прически с лету признала альва, она же целительница и специалист по редким видам ядов. Обсудила с коллегами состояние моих волос и степень интоксикации. Спросила, кому я так насолила, что мне в средство для мытья волос подлили яд подорожника заглотного. Я лишь пожала плечами — смысл объяснять, что спасала сестру от хищного растения, если они все сами так хорошо придумали? На самом деле я не из стремления выглядеть модной носила короткую стрижку. И недоброжелателей у меня не было. Зато они имелись у отца. «Добрые» конкуренты презентовали ему подорожник заглотный. Коробку с растительным ужасом, способным сожрать собаку средних размеров с хвостом и будкой, открыла Ула, ей тогда было всего четыре. В тот момент меня меньше всего волновали волосы. Сестра не пострадала, но из-за яда заглота мои волосы навсегда остались короткими. Они отрастали чуть ниже плеч и обламывались. Приходилось остригать, чтобы придать прическе приличный вид. Родители вначале пытались собрать денег на лечение, но я их отговорила. Зачем? Мне и так удобно. Но провинциальной кузине Маэля такая укладка не к лицу. Меня усадили в кресло и спросили, какой длины я хочу волосы. С моим-то невезением? Коса сразу отпадает: не повешусь — так запутаюсь и убьюсь. — До лопаток, — уверенно сказала я. Никогда мне не делали столько комплиментов. В своей провинции я по незнанию оказалась весьма модной особой. Легкий загар и выгоревшие пряди — это шик. Леди ради такого мажутся всяческими средствами и выбеливают волосы. Устроить, что ли, на нашей цветочной ферме салон? На грядке с сорняками… А что, леди получат загар и выгоревшие пряди, родители — прибыль и бесплатную рабочую силу. А еще можно брать плату за оригинальный мотыжный метод похудения. Отмотыжила пару грядок — и стройная, как елка. М-да, видимо, общение с Эмрисом не прошло даром. Вон какие мысли в голову лезут. Пока прикидывала, на прополке каких сеянцев от дам будет больше пользы, чем вреда, мне вылечили волосы и вырастили их до лопаток. Потом постригли, вымыли, уложили. Глянув в зеркало, я с удивлением изучала симпатичную девушку с золотисто-русой шевелюрой, длинной челкой и чуть выгоревшими прядями. Поблагодарив мастериц, я вышла к мужчинам. Маэль довольно улыбнулся, Кай посмотрел так, что сердце остановилось, а потом пустилось в пляс. А Эмрис затявкал и юлой закрутился у ног, просясь на руки. Пришлось взять. Во дворец мы прилетели примерным семейством. Маэль — впереди, следом я с Эмрисом на руках и Кай. Во внутреннем дворе нас встретил мужчина с военной выправкой и проводил в покои рядом с комнатами принца. Неподалеку от них с нами случайно столкнулся тощий сильф с взглядом хорька — представился начальником дворцовой стражи и попросил разрешения сопроводить. Естественно, мы разрешили. Он был крайне вежлив, холоден и внимателен. В его присутствии я чувствовала себя как на допросе с пристрастием. Дергалась, бледнела, краснела — в общем, полностью соответствовала облику провинциалки. В показаниях не путалась, потому как страх проколоться был сильнее оторопи, что вызвал сильф. Кай отстраненно следил то за встретившим нас военным, то за стражником. Оба напоминали ледяные статуи, которыми так любят украшать зимние парки. С той разницей, что статуи молчали. Между приветствиями и вежливым допросом… точнее, опросом меня начальник стражи успел выяснить, где Кайден бывал, на кого работал. Охотник назвал несколько имен — по мне, так мало, но, судя по довольному блеску глаз Маэля и Эмриса, успевшего еще утром начитать Каю список господ, склонных к паранойе и без причины постоянно меняющих телохранителей, этого было достаточно. Начальник стражи попрощался, и мы наконец-то остались одни в наших покоях. Меня поселили рядом с Маэлем, Кайдену выделили смежную комнату, куда втиснули все необходимое, — видимо, переделали одну из гардеробных. Вторую гардеробную тут же захватил Эмрис. Вместо будки. Ну и правильно, мои вещи легко поместились в спальне, еще и место в шкафу осталось. Ванная и уборная, гостиная, кабинет. По словам болонкокота — скромненько, но лично мне более чем достаточно. Оставив нас обживаться, Маэль убежал по делам. Я решила обрадовать братца нашим прибытием. Но проваливаться сквозь пол и выпадать в полупризрачном виде не пришлось, Арвель явился сам. И не один. С горшком. Точнее, с цветком в горшке. Еще точнее — с целым горшком плетельницы. — Смотри, какую я странную траву на рынке Энфиса нашел! — ставя шикарный экземпляр на столик посреди гостиной, расплылся в довольной улыбке братец. — Говорят, редкая. На тебя похожа… — съехидничал он, — когда призрак. И тут же получил подзатыльник — благо мы одного роста. — А за цветок спасибо! — в примирительном жесте подняла руки. Арвель грозно насупился, заметил прислонившегося к дверному косяку Кая. Охотник с каменным лицом наблюдал за нами. Таким лицом можно и темных созданий довести до заикания. Однако я видела, что в глубине серых глаз прячется смех. К чести принца, он не стушевался — приосанился, посерьезнел. — Вы телохранитель Летты? Кайден медленно кивнул. Арвель внимательно его оглядел, нахмурился, искоса посмотрел на меня. Я же решила покончить с церемониями. — Кайден, это Арвель, принц сильфов и мой названый брат. Ну, ты знаешь. Арвель, это Кайден Бран, мой телохранитель. Кай, все в порядке, Арвель подарил мне… плетельницу. В глазах Кая точно промелькнули смешинки. Склонив голову, он скрылся за дверью. Я деловито изучила прозрачные толстые веточки и горшок. Просто восхитительно! Даже поливать не нужно, всё на магии. — Еще она светится ночью, а цветы у этой прозрачной травы напоминают звезды. Кстати, ты не оригинален. Летта уже выкопала себе такую в лесу гиан. А цветок я ей подарил, так что повторяетесь, вашество, — менторским тоном сообщила болонка, с королевским видом промаршировала к дивану и устроилась на мягкой подушке. — Ну, привет, друг мой крылатый! Арвель не мигая смотрел на собаку. Облачные крылья подрагивали, волосы на голове шевелились, будто их подхватил порыв ветра.