Как только я подхожу к ним, женщина судорожно вдыхает и падает в снег на колени. – Дети, – шипит она. Дети тут же повторяют за матерью, прижавшись к ней как можно ближе. Самый младший хватается за плечо женщины, его огромные темные глаза смотрят на меня снизу. Женщина тянет Харпер за руку. – Он наследный принц, – шепотом говорит она. – Вы должны склониться. Харпер встречается со мной взглядом. Она смотрит с опаской и вызовом. – Он не мой принц. Я останавливаюсь перед девушкой. Снег оседает на ее темных локонах. На Харпер неподобающая одежда для такого путешествия. Руки испачканы засохшей кровью. На губе тоже кровь; щека припухла. Я прищуриваюсь, глядя на девушку, и поднимаю руку, чтобы коснуться ее подбородка. – Вы все еще настаиваете на том, что не ранены, миледи? Женщина судорожно выдыхает и отпускает руку Харпер. – Миледи, – шепчет она. – Простите меня. Харпер отводит мою руку от своего лица. – Я в порядке. Рядом с нами у маленького мальчика перехватывает дыхание, и он дрожит в снегу рядом с матерью. Я смотрю на женщину: – Поднимись. Я не могу позволить детям стоять на коленях в снегу. Женщина колеблется, но затем встает с земли, не поднимая головы. Каждый раз, когда она косо смотрит на горящее здание позади меня, ее дыхание содрогается. – Мы у вас в долгу, – говорит женщина. – Возьмите все, что у нас есть. – Я не беру у тех, у кого нечего взять, – говорю я ей. – Как тебя зовут? – Фрея. – Она сглатывает; ее глаза огромные, словно блюдца. – Ваше Высочество. – Фрея, кем были эти люди? Что они хотели от тебя? – Я не знаю, – отвечает она дрожащим прерывающимся голосом. – Ходят слухи о вторжении на севере, но… Моя сестра и ее муж мертвы. Это все… Все, что у нас было… Двое детей начинают плакать, цепляясь за юбки матери. Харпер подходит к Фрее. – Все будет хорошо, – мягко говорит девушка. – Мы что-нибудь придумаем. Ее строгий взгляд перемещается на меня. Очевидно, именно я должен что-нибудь придумывать. – Когда-то здесь неподалеку на севере был трактир, – говорю я. – Знаешь его? Женщина решается взглянуть на меня. – «Кривой Вепрь»? Да, верно, но… – Она смотрит на бушующее пламя. – У меня ничего нет. Ни денег, ни… Мне нечем расплатиться. Фрея прижимает младенца крепче к себе и дрожащей рукой стирает слезу со щеки. Девочка придвигается ближе к матери. – Но мы же вместе, – говорит она сквозь собственные слезы. – Ты говоришь, что все хорошо, если мы держимся вместе. Судя по всему, вместе они просто замерзнут насмерть. Даже если я смогу довести их до трактира, то они не смогут остаться там навсегда. Я вспоминаю об угрозах Лилит и задумываюсь о том, будет ли милосерднее убить их всех сейчас, до того, как чудовище начнет за ними вечную охоту. Женщина и ее дети очень худы. Мое королевство загибается от нищеты, и я ничего не могу с этим поделать. Это напоминание о том, что даже если у меня и получится снять проклятие, то я все равно останусь ни с чем. – Если просто смотреть на них, это никак не поможет. – Харпер испепеляет меня взглядом. Я представляю, как она критикует моего отца в такой же манере. Затем представляю, как он дает ей за это пощечину. Будь мой отец здесь, он бы и мне пощечину дал за то, что я позволяю Харпер так со мной разговаривать. Она пробыла здесь всего один день, а я уже ощущаю себя невероятно уставшим. – Миледи, – сдавленным голосом говорю я. – Могу ли я поговорить с вами наедине? – Хорошо. – Харпер отходит, прихрамывая. Мне остается только следовать за ней. Шагов через десять я хватаю ее за руку и поворачиваю к себе. – Кем ты себя возомнила? – Я смотрю на нее с возмущением. – А ты кем себя возомнил? – парирует она. – У тебя огромный замок с сотнями комнат. Не можешь выделить им хотя бы несколько? – А, так ты сбегаешь из замка, но другую женщину можешь просить обречь на подобное? – Я вскидываю брови. – А ты хочешь оставить их замерзать на снегу? Каков принц! – Девушка отворачивается от меня, но я хватаю ее за рукав ее шерстяной блузы, чтобы удержать на месте. – Ты знаешь, почему эти люди приходили за ней? – Я указываю на тела, лежащие на снегу. – А знаешь, что они действительно хотели тебя убить? Хочешь пригласить еще больше таких ребят? Харпер сжимает челюсти. – Я знаю, что они бы расправились с детьми, если бы я не появилась. Я знаю, что они пытались лишить ее земли в пользу короны. А что об этом известно тебе? – Они бы расправились с детьми, если бы Грей и я не… – Я замираю; из-за раздражения до меня не сразу дошел смысл второго утверждения. – Что ты сказала? – Я сказала, что эти люди пытались лишить ее земли в пользу короны. В твою, ведь так? – Она вырывается из моей хватки. – Если они такое сказали, то это была ложь. Кто-то из детей громко и весело смеется. Я резко поворачиваю голову. Грей расстелил свой плащ на снегу, чтобы дети могли встать на него. Кажется, командор корчит рожи ребятне. Мальчишка лет четырех набрался смелости выглянуть из-за матери, а малыш помладше хихикает между приступами дрожи и повторяет: «Еще! Еще!» Когда Грей замечает мой взгляд, он тут же выпрямляется и становится серьезным. Харпер теряет терпение. – Они замерзают, – говорит она. – Или помоги им, или убирайся. Я остаюсь помогать. Девушка возвращается к Фрее и расстегивает сумку, висящую на плече. – Здесь немного еды, – говорит Харпер, стараясь не трястись от холода. – Она немного помялась, но это хоть что-то. Взгляд женщины перемещается на сумку, а затем снова на Харпер. – Миледи, – шепчет она. – Я не могу… – Можете. – Харпер слегка встряхивает сумку. – Возьмите. Фрея сглатывает и берет сумку так осторожно, словно в ней что-то ядовитое. Дети же сразу начинают копаться в ее содержимом. – Мама! – кричит мальчишка. – Сладости! – «Кривой Вепрь» не так далеко, – говорю я. – Мы поедем вперед и подготовим комнату для тебя и детей. Харпер удивлена: – Ты оставишь нас одних? Я не обращаю внимания на нее и развязываю свой плащ. – Грей, распредели детей по двум лошадям. – Я становлюсь перед Фреей и накидываю плащ на ее плечи. Женщина замирает и отступает на шаг, качая головой: – Ваше Высочество, я не могу…