– Не с ума, – забормотала боевая подруга, отступая в глубь прихожей, – это не я… – Вр-рет! – снова заорал Перришон. – Пр-ри кидывается! – Он перелетел еще выше, не дожидаясь, когда Лола приведет в исполнение угрозу, ясно читавшуюся в ее взгляде. В коридоре между тем появился Аскольд. Он с интересом огляделся, принюхался и прямиком направился к старухиной сумке. – Вы это чего тут? – испугалась старуха. – Вы промеж себя потом будете разбираться, а сейчас отдайте часы! А то знаю я таких, что норовят чужое добро прихватизировать. – Бабушка, а у вас какие часы пропали? – поинтересовалась Лола. Леня взглянул на нее неодобрительно, но решил отложить воспитательные мероприятия до того времени, когда они останутся в своем дружном коллективе. – Известно, какие, очень хорошие. Сейчас таких не делают. От мужа, покойника, остались. Наручные часы марки «Чайка» на кожаном ремешке. – Тогда те, что мы нашли, точно не ваши. – Что значит не мои? – Старуха повысила голос. – В объявлении же сказано: нашли часы. Нашли, так отдавайте! А то, ишь, не ваши! Сказать-то что угодно можно. Вот и кот у вас такой же вороватый, весь в хозяев. Аскольд под шумок успел подкрасться к сумке, схватить зубами рыбий хвост и теперь как раз пытался вытащить рыбу. – Пошел прочь, охальник! – замахнулась зонтиком старуха. – Действительно, Аскольд, как не стыдно! – поддержал ее на этот раз Леня. – Воспитанный, авторитетный кот, а ведешь себя как помойная шпана. Тебя что, не кормят? Аскольд прижал уши и бросил на хозяина красноречивый взгляд, мол, не лезь не в свое дело. Еще этот взгляд говорил: «Краденая рыба гораздо вкуснее той, что положили в миску, как будто сам не знаешь». – Вот же бандит! – верещала старуха, пытаясь зонтиком отогнать кота от сумки. – Вот же террорист! Аскольд сильнее дернул за хвост, и мороженая треска наконец вывалилась. Вместе с ней на пол выпали мужские часы на потертом кожаном ремешке. – Бабушка, вот же ваши часы, – обрадовалась Лола. – Наручные, мужские, кожаный ремешок. – Ой, правда! – Старуха вырвала у Лолы часы и злобно хихикнула: – Это, значит, я их в рыбном достала, а потом обратно сунула и забыла. Ладно, так и быть, те часы можете оставить себе. Она ловким движением вырвала у Аскольда рыбу, засунула ее в сумку и удалилась. Лола закрыла дверь и облегченно вздохнула. Но радоваться было рано: стоило старухиным шагам затихнуть, как Леня сложил руки на груди и уставился на боевую подругу прокурорским взглядом. – Как ты можешь все это объяснить? – поинтересовался он после выразительной паузы. – О чем ты, Ленечка? – Лола потупила глаза и убрала руки за спину, как прилежная ученица. – Позор-р! – завопил сверху Перришон. – Ты прекрасно знаешь, о чем! – прогремел Леня. – Что это за объявление? – Ой, чем это пахнет? – Лола потянула носом. – Не пытайся отвлечь мое внимание! – Да говорю тебе, там что-то горит! – Лола двинулась к кухне. Маркиз принюхался. – Действительно, что-то подгорело. – Печенье! – Лола всплеснула руками и бросилась вперед. На противне остались одни угольки. Лола схватила лист и понесла его к мусорному ведру. Пу И, который вертелся под ногами в ожидании угощения, попал ей под ноги и обиженно тявкнул. – Пуишечка, детка, прости меня! – Лола подхватила песика и прижала его к груди. – А все из-за этого противного Леньки! – Что? – вытаращился Маркиз. – Я-то в чем виноват? Сама устроила весь этот дурдом, расклеила дурацкое объявление, а теперь обвиняешь меня? Это, знаешь ли, переходит всякие границы! – Дурацкое? – Лола сверкнула глазами. – Выходит, я дура? Пуишечка, ты слышал, что сказал этот ужасный человек? Он обозвал меня идиоткой, тупицей и уродиной! Ты будешь свидетелем! – Лолка, прекрати этот театр одного актера! – разъярился Маркиз. – Я тебя слишком хорошо изучил, чтобы наступать на одни и те же грабли и поддаваться на примитивную провокацию! – У сильного всегда бессильный виноват, – патетически произнесла Лола, и на глазах у нее выступили слезы. Как и было сказано, она замечательно умела плакать по заказу, что очень ценили режиссеры еще в те времена, когда она служила в театре. Леня знал об этой способности боевой подруги и не принимал ее слезы всерьез. Вот и сейчас он хмыкнул, развернулся и вышел из кухни. Лола поняла, что продолжения скандала не будет, и решила спуститься и поговорить с консьержкой. В конце концов, ее именно для того и нанимают, чтобы не пускать в дом посторонних. А тут идут в квартиру один за другим, как ходоки в Кремль. – Аделаида Семеновна, – Лола постучала в окошко консьержки костяшками пальцев, – зачем вы направляете ко мне людей по объявлению? Я же просила звонить, когда кто-нибудь придет! Я спустилась бы к ним сама и поговорила, а вы всех пускаете в дом. Леонид недоволен, да и вообще, это непорядок! Вместо ответа из окошечка донеслось громкое «апчхи». – Вы простужены? – Лола несколько сбавила обороты. – Конечно, я вам сочувствую, но это не повод… – Чего надо? – Из окошка высунулась незнакомая физиономия с распухшим носом. – Ой! – вскрикнула Лола от неожиданности. – А где Аделаида Семеновна? – Заболела она, – проворчала простуженная особа, – попросила за нее подежурить. – Вы, я вижу, тоже не совсем здоровы. – Это… это ничего! – Незнакомка снова оглушительно чихнула. – А вы кто? – Сестра ее двоюродная. Приехала к ней из Мелитополя, и она меня попросила… апчхи! – Ладно, двоюродная сестра из Мелитополя, насчет вас я все поняла. Прошу не отправлять ко мне людей по объявлению, а звонить, я сама к ним спущусь. – Вот еще, – проворчала мелитопольская гостья. – Не «вот еще», а будете делать, как я сказала! В конце концов, мы вам платим деньги. – Ладно, ладно! Лола развернулась и направилась к лифту. Вслед ей снова оглушительно чихнули. Вернувшись в квартиру, Лола решила подлизаться к Лене и приготовить его любимый мясной рулет. Она выложила фарш в форму, достала из шкафчика специи, но в это время в дверь квартиры снова позвонили. На этот раз звонок был вкрадчивым и деликатным. – Ленечка, открой, пожалуйста! – крикнула Лола в глубину квартиры. – Открывай сама! – отозвался Маркиз. – Наверняка это снова по твоему объявлению. – Ленечка, открой, пожалуйста! – донеслось из кухни. – У меня руки грязные! Вдруг это вернулась та первая девица? Это был, несомненно, хитрый ход. Маркиз, уже прикрывший было дверь своей комнаты, развернулся и прошлепал в коридор. Не то чтобы он поверил Лоле, но какой-то шанс все же был, а открыть дверь – не слишком большой труд. Однако на пороге возникла вовсе не та длинноногая блондинка, которая произвела на Леню такое сильное впечатление. Сейчас перед ним стоял мужичок лет сорока со смешным хохолком на голове и острой крысиной мордочкой. Красные руки незнакомца торчали из слишком коротких рукавов пиджака. На левом запястье виднелась татуировка «Не забуду заплатить за электричество». – Чего надо? – сухо поинтересовался Маркиз. – Я по поводу часиков. – Посетитель потешно шаркнул ножкой. – Объявление висит насчет часиков, так вот я хотел узнать. – Лола, это все же к тебе! – крикнул Леня в сторону кухни. Лола возникла в дверном проеме, вытирая руки полотенцем, и недоуменно уставилась на незнакомца. – У меня часики пропали, – поспешно заговорил тот, протискиваясь мимо Лени. – Дедушкины часики, старинная работа. Дедушка был профессор, известный человек, лауреат премии муниципального образования. От него часики остались, а теперь, значит, пропали. – Как выглядели часы? – строго спросила Лола. – Такие, знаете, красивые. – Мужичок неожиданно всхлипнул, вытащил из кармана огромный клетчатый платок и шумно высморкался. – Извините, разволновался. Я так любил дедушку… Нельзя ли попросить водички? – Водички? – опешила Лола. – Пойдемте, так и быть, налью. Странный гость просочился за ней на кухню и снова всхлипнул: – Часики – это все, что у меня осталось от дедушки! Я его так любил, так любил!..