– Если бы вы смотрели мое шоу, вы бы знали, что подобные находки у меня на каждом шагу. Окинув его оценивающим взглядом, Кэти сказала: – Я пороюсь в телевизионных программах. Может, и вас найду. – Она поставила бокал и присела рядом с кучей валяющихся на полу газет. – Да я вообще не родился, – проворчал Джейсон. – Я уже проверял. – И шоу вашего в программах нет, – промолвила Кэти, складывая газеты в пачку. – Вот так, – вздохнул Джейсон. – Теперь вы все обо мне знаете. В том числе и это. – Он постучал по нагрудному карману, в котором лежали поддельные удостоверения. Вместе с передатчиками. – Дайте их мне, – сказала Кэти. – Я сотру микропередатчики. Это займет не больше секунды. – Она протянула руку. – Вы же не возражаете, если я их сотру? – Если честно, я уже не понимаю, что здесь хорошо, а что плохо. Стирайте, если вам от этого будет легче. Спустя мгновение девушка вернула ему удостоверения и улыбнулась так радостно, как улыбаются только в шестнадцать лет. – Я древен, как тот вяз, – усмехнулся Джейсон. – Это из «Поминок по Финнегану», – воскликнула Кэти. – Когда старые прачки сливаются в сумерках с деревьями и камнями. – Вы что, читали «Поминки по Финнегану»? – изумился Джейсон. – Нет. Я видела фильм. Четыре раза. Я обожаю Хезелтайна. По-моему, он лучший современный режиссер. – Я приглашал его на свое шоу, – сказал Джейсон. – Хотите знать, какой он на самом деле? – Нет, – покачала головой Кэти. – Может, все-таки хотите? – Нет, – повторила она громко. – Даже не пытайтесь мне про него рассказывать. Я верю в то, во что хочу верить. А вы верьте в свое. Договорились? – Конечно, – кивнул Джейсон. Он вдруг почувствовал к этой девушке большую симпатию. Он всегда полагал, что люди, которые считают правду добродетелью, сильно ошибаются. В большинстве случаев сочувственная ложь гораздо гуманнее и приносит больше пользы. Особенно в отношениях между мужчиной и женщиной. И всегда, когда дело касается женщин. В данный момент он имел дело не с женщиной, а с молоденькой девчонкой. Следовательно, ложь была просто необходима. – Он ученый и художник, – сказал Джейсон. – Правда? – воскликнула Кэти. – Правда. Она с облегчением вздохнула. – Вы поверили, что я встречался с Майклом Хезелтайном, величайшим из ныне живущих режиссеров? Значит, вы верите в то, что я – шестой… – Джейсон осекся. На эту тему он говорить не собирался. – Шестые, – рассеянно повторила Кэти, словно пытаясь что-то припомнить. – Я читала о них в «Таймс». Разве они еще сохранились? Я думала, правительство их всех перестреляло. Первым, конечно, предводителя, как его звали? Тигарден, вспомнила. Уильям Тигарден. Он попытался устроить… как это называется… заговор против нацгвардии. Хотел объявить гвардию незаконным вооруженным сформированием. – Формированием, – поправил ее Джейсон. – Вам совсем не интересно! – вспылила девушка. – Ну почему же! – воскликнул Джейсон. Он ждал, но Кэти продолжала молчать. – О боже, – не выдержал он. – Ну говорите же! – По-моему, – наконец произнесла Кэти, – седьмые не позволили шестым довести заговор до конца. Седьмая генерация, опешил Джейсон. Ни разу в жизни он не слышал о седьмых. Вот это да! Как хорошо, что я допустил эту оговорку. Похоже, сам того не желая, я кое-что узнал. Наконец-то. Раздался слабый треск, часть стены сдвинулась в сторону, и в образовавшуюся щель протиснулся черно-белый кот. Кэти тут же с радостью схватила его на руки. – Философия Динмана, – улыбнулся Джейсон. – Обязательный кот. – Он был знаком с этой теорией. По сути дела, это он вывел Динмана на большую аудиторию в одной из своих программ. – Он мне просто нравится. – Кэти приподняла кота, чтобы Джейсон мог его получше рассмотреть. – Но вы же согласны, что обладание животным повышает в человеке эмпатические… – Оставьте эти глупости, – сказала Кэти, прижимая кота к шее и играя с ним, как пятилетний ребенок со своим первым любимцем. – Его зовут Доменико. – В честь Доменико Скарлатти? – спросил Джейсон. – Нет, в честь рынка Доменико. Мы его проезжали по дороге сюда. Когда я живу в малой квартире, так я ее называю, я все покупки делаю на рынке. А Доменико Скарлатти – музыкант? Никогда не слышала. – Он учил английскому Авраама Линкольна. – О! – растерянно выдохнула девушка и принялась качать кота. – Простите, я над вами смеюсь. Это нехорошо. – Кэти посмотрела на него и искренне произнесла: – Я не чувствую, когда вы надо мной смеетесь. – Поэтому я и говорю, что это некрасиво с моей стороны. – Но если я все равно этого не чувствую, какая тогда разница? Выходит, я глупая? – Вы не глупая. Вам просто не хватает опыта. – Джейсон попытался прикинуть разницу в возрасте. – Я прожил почти что в два раза больше вас. К тому же за последние десять лет мне пришлось потолкаться среди самых влиятельных людей планеты. И еще… – И еще вы – шестой, – закончила Кэти. Она не забыла его оговорку. Конечно, нет. Он мог сказать ей что угодно, и через десять минут она бы не вспомнила. Но такие оговорки не забываются. Так уж устроен мир. – Что для вас означает Доменико? – спросил Джейсон, меняя тему. Резковато, подумал он, но останавливаться было поздно. – Почему кот заменяет для вас людей? Девушка нахмурилась и задумалась. – Он всегда чем-то занят. Всегда у него что-то происходит. Например, следит за жуком. Или ловит мух. Знаете, как он наловчился ловить мух? Ни одна не улетит. – Кэти весело улыбнулась. – Мне никогда не приходит в голову заложить его мистеру Мак-Налти. Мистер Мак-Налти – мой контакт в полиции. Это ему я передаю аналоги микропередатчиков. Помните, я показывала вам красные точки? – А он вам за это платит. – Кэти кивнула. – И вы продолжаете заниматься этим делом? – Знаете… – она растерянно пожала плечами, – у меня не так уж много клиентов. – Чепуха, – оборвал ее Джейсон. – Я видел, как вы работаете. Вы великолепно работаете. У вас огромный опыт. – Это талант. – Натренированный талант. – Пусть так, но все это уходит на мою квартиру в пригороде. Мою главную квартиру. – Она заскрипела зубами, настолько ей не понравилось, как Джейсон загоняет ее в угол своими вопросами. – Не верю, – покачал головой он. После долгой паузы Кэти произнесла: – Мой муж жив. Его держат в трудовом лагере на Аляске. Я работаю на Мак-Налти, чтобы его отпустили. Мак-Налти говорит, что через год Джек будет со мной. Вот оно как, подумал Джейсон. Ты посылаешь других людей в лагеря, чтобы выручить своего мужа. Что ж, типичная полицейская сделка. По крайней мере сейчас она, похоже, не врет. – Для полицейских вы просто находка. Они отпустят одного человека, а засадят… Сколько, вы сказали, у вас было заказчиков? Десятки? Сотни? – Человек сто пятьдесят, – ответила Кэти, подумав. – Это плохо, – промолвил Джейсон. – Разве? – пристально взглянула на него девушка. Неожиданно она рассердилась. Лицо Кэти исказила недовольная гримаса. Резко прижав кота к груди, она выкрикнула: – Ничего плохого тут нет! Я люблю Джека, а он любит меня! Он мне пишет! Часто! – Письма подделаны, – жестоко произнес Джейсон. – Специалистами из полиции. – Глаза девушки наполнились слезами. – Вы думаете? Мне тоже так иногда кажется. Хотите, я принесу письма? Вы сможете отличить подделку? – Допускаю, что письма настоящие. Для них дешевле оставить его в живых, чтобы он сам их писал. – Джейсон надеялся, что это ее успокоит. Похоже, так и произошло. Во всяком случае, плакать она перестала. – Я об этом не думала, – произнесла Кэти, рассеянно глядя перед собой и по-прежнему машинально покачивая своего маленького черно-белого кота. – Если ваш муж жив, – на этот раз Джейсон старался говорить осторожнее, – хорошо ли вам ложиться в постель с другим мужчиной? – Да, конечно. Джек никогда против этого не возражал. Даже до ареста. А уж теперь и подавно. Он даже писал мне об этом. Месяцев шесть назад. Я могу найти это письмо. Они у меня все на микрофильмах.