— Нет. Жермена принесла мне ужин сюда. — Как каждый вечер? — Да. — А которая из них Жермена? — Самая старая. — Кто-нибудь приходил? — Месье Жозеф вернулся около половины десятого. — Ты хочешь сказать, что он живет в этом доме? — А вы что, этого не знали? Мегрэ об этом даже и не догадывался. — Расскажи мне поподробнее. Где находится его комната? — Это не комната, но целая квартира на втором этаже. Комнаты со скошенным потолком, но более просторные, чем те, что находятся над гаражом. Раньше это были комнаты слуг. — И как давно он живет в доме? — Я не знаю. Это произошло до меня. — А как давно ты здесь? — Пять лет. — А где месье Жозеф ест? — Почти всегда в пивной на бульваре Батиньоль. — Он холостяк? — Вдовец, так, по крайней мере, мне говорили. — Он никогда не ночует вне дома? — Кроме тех случаев, когда он в поездке, естественно. — Он много разъезжает? — Именно он ездит проверять счета в филиалах в провинции. — Так в котором часу, ты сказал, он вернулся? — Около половины десятого. — Он потом никуда не выходил? — Нет. — Больше никто не приходил? — Месье Гайярден. — А ты откуда его знаешь? — Потому что я часто открывал ему дверь. Раньше это был дружок патрона. Потом они поссорились, и вчера, впервые за долгое время, он… — Ты открыл ему дверь? — Месье позвонил мне и сказал, чтобы я его впустил. Между кабинетом и швейцарской есть внутренняя телефонная связь. — Это было в котором часу? — Около десяти часов. Вы знаете, я больше привык узнавать время по солнцу и нечасто гляжу на часы. Особенно если те, что здесь, всегда спешат, по крайней мере на десять минут. — Сколько времени он находился наверху? — Может быть, с четверть часа. — А как ты открыл ему дверь, когда он уходил? — Нажав на грушу, вот здесь, как во всех швейцарских. — Ты видел, как он выходил? — Конечно. — Ты посмотрел на него? — Ну… — Он пребывал в нерешительности и начал казаться обеспокоенным. — Как сказать, это зависит от того, что вы понимаете под «посмотреть». Под аркой довольно темно. Я специально не присматривался. Я видел его, и все! Я его узнал. Я уверен, что это был он. — Но ты не знаешь, в каком он был настроении? — Конечно нет. — Твой патрон тебе после позвонил еще раз? — Зачем? — Отвечай на вопрос. — Нет… Мне кажется, что нет… Погодите… Нет! Я лег спать. Немного почитал газету в постели, а потом выключил свет. — Значит, после ухода Гайярдена никто больше не входил в дом? Виктор открыл было рот, но ничего не сказал. — Это не совсем верно? — гнул свое Мегрэ. — Конечно, это так. Но может быть, и не совсем так… Очень трудно за несколько минут рассказать все о людях… Я даже не представляю, что вы знаете… — Что ты хочешь этим сказать? — А что они вам рассказали, там, наверху? — Кто? — Ну, мадемуазель Луиза, или Ноэми, или Жермена… — Кто-то мог войти без твоего ведома прошлой ночью? — Конечно! — Кто? — Ну, во-первых, патрон, который мог выйти и вернуться. Вы не заметили маленькую дверь со стороны улицы Прони? Это бывший черный ход, и у него от этой двери есть ключ. — Он им иногда пользуется? — Я не знаю. — А у кого еще есть ключ от этой двери? — У месье Жозефа, я в этом уверен, так как несколько раз видел, как он уходил утром, хотя не видел, как он возвращался накануне вечером. — У кого еще? — Может быть, у этой крали. — Кого ты так называешь? — Да последнюю любовницу патрона, маленькую брюнетку, имени которой я не знаю и которая живет где-то в районе площади Этуаль.