— Устрицы? Как мило, — фраза прозвучала с беззастенчивой фальшью. — Но может... как-нибудь в другой раз? Не хотелось бы отвлекать вас от работы... — Я как раз хотел предложить вам поужинать после работы. Осталась чудная кровяная колбаса и улитки. Вы обязательно должны попробовать. — Да боже меня упаси... — пробормотала Даша по-русски, поспешно делая большой глоток глинтвейна. После чего добавила по-английски: — Обязательно попробую. Как только вернется аппетит. Кстати, есть какие-нибудь новости относительно вчерашнего происшествия? — Слава богу, нет. — Красивое лицо омрачила легкая тень. — Если не считать того, что кое-кто из гостей собирается покинуть гостиницу. — Не может быть, — без особого удивления заметила Даша. — Какие, однако, существуют впечатлительные особы. Наверняка женщины? — Хуже. — Хуже? «Интересно, кто это у французов хуже женщины?» — Преподобный отец. Наверное, он вчера все слышал и рано утром попросил его рассчитать. Плохая слава для отеля, если духовная особа его покидает на Рождество. Тут бармен неожиданно умолк, глядя поверх ее головы. Даша автоматически обернулась и увидела пастора, выходящего из лифта. Финн на секунду замешкался, но, заметив устремленные на него взгляды, направился в их сторону. Даша быстро задвинула стакан с вином за табличку с ценами. «Принесла нелегкая». — Доброе утро, — поздоровалась она, стараясь дышать в сторону. — Доброе утро, дочь, моя. — Финн церемонно поклонился. — Как вы себя чувствуете? — Спасибо, уже лучше. Баши травы мне очень помогли. — Я рад. — Пастор помолчал. — Знаю, вы стали свидетелем ужасного происшествия. Делая вид, что его это не касается, Жан-Жак старательно протирал бокалы. На красивом лице читалось неудовольствие. Даша решила поддержать нового друга, а заодно и реноме отеля. — Ну, я бы не стала так драматизировать. Возможно, речь идет о простом недоразумении. Белесые глаза дрогнули. — Недоразумении? — его зубодробительный акцент повергал в дрожь. — Что вы называете недоразумением? Убийство? Спокойно, с едва уловимым снисхождением, Даша ответила: — Я утром думала об этом и почти уверена, что речь не идет об убийстве. Вы может быть не в курсе, но полиция совершенно точно установила: из моего окна нельзя было увидеть падения в ту пропасть, где миссис Бредли нашли. — Нельзя? Как это понимать? — финн говорил все медленнее и медленнее, казалось, еще чуть-чуть и он станет говорить в обратную сторону. — Вот так и понимайте. — Даша бросила тоскливый взгляд на остывающий глинтвейн. — Из своего окна я видела только, как женщина повздорила с мужчиной, тот ее оттолкнул и пошел дальше. Но то место оказывается абсолютно безопасно. Дама в желтом не могла там разбиться. Следовательно, мужчина ее не убивал. — Но она же... мертва? — пастор опустил саквояж на пол. Даша посчитала это хорошим знаком и продолжила с большим воодушевлением: — Да, но случилось это в другое время и в другом месте. И вполне возможно, что произошел просто несчастный случай: дама была взволнована, а в горах... — Простите, а где сейчас ее тело? — перебил финн. Жан-Жак от неожиданности едва не выронил бокал. Даша тоже несколько растерялась. — Тело? Не знаю... В морге, наверное. Где же еще? Жан-Жак, вы не в курсе? Бармен выразительно завел глаза к потолку. — По счастью, меня о таких вещах не информируют. Повисла неловкая пауза. Желая переменить тему, Даша поспешила направить беседу в светское русло: — Жаль, что вы решили покинуть нас, на улице отличная погода. И для прогулок и для спорта. — Значит, я остаюсь, — отсутствующим голосом произнес финн. Подняв саквояж, он коротко кивнул. — Всего хорошего, месье, всего хорошего мадемуазель. — После чего развернулся и зашагал обратно к лифту. Даша и Жан-Жак оторопело смотрели ему в след. — У вас, наверное, какой-то особый дар убеждения, — первым придя в себя, вымолвил француз. — Если еще кто-нибудь соберется уехать раньше срока, непременно пошлю за вами. Однако сама Даша была удивлена не меньше. Она считала, что ничего особенного не сделала. — Возможно, ему сразу надо было сказать, что произошел несчастный случай? — Можно подумать, это зависело от меня! — Жан-Жак непритворно рассердился. — Я когда-нибудь убью этого чертова инспектора. Хочет сорвать нам сезон! Да, кстати, он уже здесь и ждет вас. Даша моментально перестала улыбаться. — Инспектор ждет меня? — Да, вот уже, наверное, с полчаса. — Но почему вы мне сразу не сказали? — удивилась Даша, Француз возмущенно фыркнул: — Кто из вас на работе? Ему надо — пусть он и ждет. Трудно было оспорить правоту этой мысли. — И где он, бедный, мается? — Мается! Вы плохо его знаете. Где он еще может быть... В игровой, конечно. По коридору прямо, справа увидите дверь. Держите шоколадку, вам пригодится, для нервов. И еще раз спасибо. Даша рассмеялась и пошла разыскивать игровую комнату. 3 Инспектор Буже, зажав сигарету в зубах, что-то зло цедил сквозь зубы. Судя по всему, он проклинал шар или кий, или соперника, или, скорее всего, всех их вместе взятых. Его противник, толстый краснощекий швейцарец, похожий на загулявшего Санта-Клауса, похохатывал и, прихлебывая пиво, отпускал колкие замечания, явно провоцируя полицейского на излишнюю резкость движений. — В следующий раз, Буже, дам вам фору, иначе вам ничего не останется делать, как забрать меня в участок. Это единственное, в чем вы меня можете обыграть. — Помолчите, месье Дебузье, все знают, что вы приезжаете сюда с одной целью — напиться и подцепить какую-нибудь не особо требовательную дамочку. Но даже все ваши деньги не в силах... Даша негромко кашлянула. — Добрый день, джентльмены. Инспектор не обратил на вошедшую ни малейшего внимания. Он на мгновение замер и затем сделал короткий резкий выпад. Шар с сухим треском ударился о другой, после чего сразу два шара влетели в лузы. — Партия! Извольте рассчитаться. Швейцарец громко выругался. Положив кий на край стола, инспектор Буже торжествующе улыбнулся. — Еще моя матушка говаривала, что по ту сторону горы вряд ли найдешь хоть одного человека, умеющего достойно вести себя при даме. Простите, мадемуазель Быстрова, я, конечно, могу арестовать этого человека за сквернословие, но тогда он всем разнесет, что я это сделал из мести за проигрыш. Хотя вы сами прекрасно видели, кто из нас выиграл. Даша развела руками, что можно было расценить и как согласие и как нежелание вмешиваться в спор азартных игроков. — Месье Серро передал, что вы хотели говорить со мной. — Одну минутку, я только получу свой выигрыш, и мы сможем уединиться. Нимало не смущаясь присутствием свидетеля, инспектор спрятал брошенные на зеленое сукно деньги и сладко улыбнулся швейцарцу. — Месье Дебузье, было приятно в очередной раз обыграть вас. Надеюсь, еще свидимся. — Что б ты облысел, старый пройдоха, — заворчал толстяк, ковыляя к выходу. — И жена чтобы твоя облысела, и дети, и кошка...