Потом он попросил прощения. Дальше началась боль. Летнее движение на дороге было убийственным. Раздражение у Патрика нарастало по мере того, как он преодолевал каждые десять километров, и когда он свернул на парковку больницы Уддеваллы, ему пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Обычно его редко возмущали загромождавшие всю дорогу кемперы или медленно ехавшие водители-туристы, которые показывали пальцами на все, что видели, не обращая внимания на образовывавшуюся за ними очередь. Но разочарование по поводу результатов анализов способствовало значительному понижению его уровня терпимости. Он едва верил своим глазам. Не оказалось ни одного совпадения с образцом спермы с тела Тани. Патрик был настолько уверен, что результаты дадут им ответ на вопрос, кто убийца, что по-прежнему не до конца пришел в себя от неожиданности. От факта, что убивший Таню человек состоит в родстве с Юханнесом Хультом, им не уйти. Но среди известных им родственников его нет. Он с нетерпением набрал номер отделения. Анника начинала работу немного позже обычного, и он никак не мог дождаться, пока она придет. – Привет, это Патрик. Извини, что у меня слегка задерганный голос, но не могла бы ты как можно быстрее посмотреть, не удастся ли тебе раздобыть сведения относительно наличия в наших краях еще каких-нибудь родственников семейства Хульт? Меня особенно интересует, не осталось ли у Юханнеса Хульта внебрачных детей? Он слышал, как она записывает, и скрестил два пальца – на удачу. Сейчас это казалось последней соломинкой, и он искренне надеялся, что Анника что-нибудь найдет. В противном случае оставалось только сесть на попу и чесать в затылке. Надо признаться, первая всплывшая у него в голове по пути в Уддеваллу теория ему нравилась: у Юханнеса где-то в округе имеется сын, о котором им неизвестно. Принимая во внимание то, что они о нем узнали, такая идея по мере размышлений представлялась не возможностью, а скорее реальностью. «Это могло быть также мотивом для убийства самого Юханнеса», – думал Патрик, толком не зная, как эти версии связать. Ревность – прекрасный мотив, и способ, которым его убили, тоже хорошо вписывался в теорию. Импульсивное, неспланированное убийство. Приступ ярости и ревности, приведший к смерти Юханнеса. Как тогда это связано с убийствами Сив и Моны? Этот фрагмент пазла ему пока никак не удавалось подогнать, но, возможно, сведения от Анники смогут немного помочь и с этим. Патрик захлопнул дверцу машины и пошел к входу. После недолгих поисков он с помощью любезного персонала в конце концов отыскал нужное отделение. В комнате для ожидания он обнаружил тех троих, кого искал. Они сидели рядом друг с другом, точно птицы на телефонных проводах, не разговаривая и глядя прямо перед собой. Но он увидел искру, вспыхнувшую в глазах у Сольвейг, когда та его заметила. Она с трудом поднялась и, покачиваясь, пошла ему навстречу. Казалось, она не спала всю ночь, что наверняка так и было. Помятая, сильно пахнущая потом одежда. Торчащие странными клочьями жирные волосы, под глазами явные темные круги. Роберт выглядел таким же усталым, правда, без неопрятности Сольвейг. Только Линда смотрелась бодрой, с ясным взглядом и ухоженной внешностью и по-прежнему пребывала в неведении о скандале у нее дома. – Вы его еще не схватили? – спросила Сольвейг, слегка дернув Патрика за руку. – К сожалению, нам пока ничего нового не известно. Вы уже слышали что-нибудь от врачей? Роберт отрицательно помотал головой. – Нет, но его все еще оперируют. Там как-то сдавило мозг. Они наверняка вскрыли ему всю голову. Удивлюсь, если они действительно найдут там мозг. – Роберт! Сольвейг сердито обернулась и зыркнула на него глазами, но Патрик понял, что он пытается сделать. Скрыть свое волнение и облегчить напряжение, обратив его в шутку. Ему самому этот метод обычно тоже помогал. Патрик сел на нечто среднее между креслом и стулом. Сольвейг тоже уселась обратно. – Кто мог так поступить с моим маленьким мальчиком? – Она раскачивалась на стуле вперед и назад. – Я видела, как он выглядел, когда его выносили. Казалось, это кто-то другой. Повсюду сплошная кровь. Линда вздрогнула, и ее лицо исказила гримаса. Роберт не шевельнул ни единым мускулом. Присмотревшись к его черным джинсам, Патрик увидел, что на них по-прежнему остались большие пятна крови Юхана. – Вы вчера вечером ничего не слышали и не видели? – Нет, – раздраженно ответил Роберт. – Мы уже говорили это другим полицейским, сколько раз нужно повторять! – Я прошу прощения, но мне необходимо задать эти вопросы. Пожалуйста, потерпите меня несколько минут. Он говорил с искренним сочувствием. Роль полицейского порой оказывалась нелегкой, особенно в таких случаях, когда приходилось досаждать людям, у которых голова занята значительно более существенными вещами. Но тут ему неожиданно пришла на помощь Сольвейг. – Лучше не упрямься, Роберт. Надо сделать все, что мы можем, чтобы помочь им поймать того, кто сотворил такое с нашим Юханом, ты же понимаешь. – Мне показалось, что я слышала какой-то звук незадолго до того, как мне крикнул Роберт, – сказала она, обращаясь к Патрику. – Но мы никого не видели, ни до, ни после того, как его нашли. Патрик кивнул. Затем он повернулся к Линде. – Ты, случайно, вчера вечером не видела Якоба? – Нет, – растерянно произнесла Линда. – Я ночевала у родителей. Думаю, он был дома, в Вестергордене. Почему вы спрашиваете? – Похоже, он вчера вечером так и не добрался до дома, поэтому я просто подумал, может, ты его видела? – Нет, не видела. Но спросите маму с папой. – Уже спрашивали. Они его тоже не видели. Ты, случайно, не представляешь, где он еще мог бы находиться? Линда явно занервничала. – Нет, где же ему быть? – Потом ее словно бы осенило. – А он не мог поехать в Булларен и остаться там на ночь? Правда, он никогда там не ночует, но… Патрик ударил себя кулаком по бедру. Какое идиотство, что они не подумали про Булларен! Он извинился и пошел звонить Мартину, чтобы тот незамедлительно съездил туда и проверил. Когда он вернулся, атмосфера изменилась. Пока он разговаривал с Мартином, Линда воспользовалась мобильным телефоном, чтобы позвонить домой. Теперь она смотрела на Патрика с типичной строптивостью подростка. – Что, собственно, происходит? Папа сказал, что Марита позвонила вам и заявила об исчезновении Якоба и что к ним приезжали двое других полицейских и задавали массу вопросов. Голос папы звучал ужасно взволнованно. – Она стояла перед Патриком, уперев руки в боки. – Пока оснований для беспокойства нет, – повторил он то же заклинание, что произносили в усадьбе Йоста и Мартин. – По всей видимости, твой брат решил немного побыть один, но мы должны ко всем подобным заявлениям относиться серьезно. Линда посмотрела на него с подозрением, но вроде удовлетворилась. Затем она тихим голосом сказала ему: – Папа еще рассказал про Юханнеса. Когда вы собирались сообщить об этом им? Она мотнула головой в сторону Роберта и Сольвейг. Патрик невольно залюбовался траекторией, которую проделали по воздуху ее длинные светлые волосы. Потом, вспомнив о ее возрасте, он испугался при мысли, что переворот, связанный с образованием семьи, возможно, вылился для него в развитие склонности заглядываться на молоденьких. – Мы немного подождем. Сейчас не самый удобный случай, учитывая ситуацию Юхана. – Тут вы неправы, – спокойно возразила Линда. – Им сейчас, как никогда, нужны какие-нибудь положительные новости. Поверьте, я достаточно хорошо знакома с Юханом, чтобы знать, что новость о том, что Юханнес не покончил с собой, считается в этой семье хорошей новостью. Так что, если вы сейчас же не расскажете, то это сделаю я. Какова нахалка! Но Патрик был склонен признать ее правоту. Возможно, он уже и так слишком задержался с этим сообщением. Они имеют право знать. Он утвердительно кивнул Линде и, усаживаясь, откашлялся. – Сольвейг, Роберт, я знаю, что у вас было много возражений по поводу вскрытия могилы Юханнеса. Роберт взвился со стула, как ракета. – Какого черта, вы что, с ума сошли? Нашли время! Считаете, что у нас сейчас недостаточно забот? – Сядь, Роберт! – рыкнула Линда. – Я знаю, что он скажет, и поверь мне, вы захотите это узнать. От чистого изумления, что малолетняя кузина отдает ему приказы, Роберт сел и замолчал. Патрик продолжил, а Сольвейг с Робертом злобно уставились на него, вспомнив унижение, испытанное при виде того, как гроб их отца и мужа поднимают из земли. – Мы велели патологоанатому тщательно исследовать… э… тело, и он обнаружил кое-что интересное. – Интересное, – фыркнула Сольвейг. – Да, отличный выбор слова. – Извините, пожалуйста, но правильно это никак не сказать. Юханнес не покончил с собой. Его убили. Сольвейг тяжело задышала. Роберт сидел, словно остолбенев, не в силах пошевелиться. – Что ты такое говоришь? – Сольвейг схватилась за руку Роберта, и тот ее не отдернул. – Только то, что я сказал. Юханнеса убили, он не покончил с собой. Слезы полились из уже заплаканных глаз Сольвейг. Потом все ее огромное тело начало сотрясаться, и Линда посмотрела на Патрика торжествующе. Это были слезы радости. – Я знала, – проговорила она. – Я знала, что он такого бы не сделал. А все остальные ведь говорили, что он покончил с собой потому, что убил тех девочек. Теперь-то они за это ответят! Моего Юханнеса наверняка убил тот же тип, что прикончил девочек. Пусть они теперь ползают на коленях и просят у нас прощения. Все эти годы, что мы… – Мама, прекрати, – раздраженно сказал Роберт. До него, казалось, еще не до конца дошло сказанное Патриком. Видимо, требовалось какое-то время. – Что вы теперь намерены делать, чтобы схватить того, кто убил Юханнеса? – оживленно поинтересовалась Сольвейг. – Ну-у, это будет не так уж легко, – стал изворачиваться Патрик. – Прошло столько лет, и не сохранилось никаких доказательств, на которые мы смогли бы опираться. Но мы, естественно, будем стараться и сделаем все, что в наших силах, больше я ничего обещать не могу. – Да, могу себе представить, – фыркнула Сольвейг. – Если вы приложите столько же усилий для того, чтобы поймать убийцу Юханнеса, сколько приложили, чтобы посадить в тюрьму его самого, то никаких проблем не предвидится. И я еще больше хочу получить извинения от вас! Она погрозила Патрику пальцем, и он понял, что, пожалуй, пора уходить, пока ситуация не вышла за рамки приличий. Он переглянулся с Линдой, и та незаметно помахала ему рукой, чтобы он шел. – Линда, – обратился он к ней с последней просьбой, – если ты что-нибудь узнаешь о Якобе, обещай, что сразу позвонишь нам. Правда, я думаю, что ты права. Он наверняка в Булларене. Она кивнула, но в глазах у нее по-прежнему присутствовало беспокойство. ⁂ Они как раз свернули на парковку возле отделения, когда позвонил Патрик. Мартин выехал обратно на дорогу в направлении Булларена. После милосердно прохладного утра столбик термометра опять начал ползти вверх, и Мартин слегка прибавил оборотов кондиционеру. Йоста оттянул воротник рубашки с короткими рукавами. – Только бы эта проклятая жара наконец отступила.